Сумасшедший в горах

прошлое, ему остается только пребывать в светлой грусти щемящих душу воспоминаний...

Разбудил меня толчок в плечо. Я открыл глаза и увидел Гонзалеса.

- Уже ознакомились? - спросил он, саркастически улыбаясь, отобрал у меня красную папку и снова пошел к пилотам.

Я выглянул в иллюминатор и обомлел: вокруг были горы. Они закрыли собой весь мир, возвышаясь и слева, и справа, и спереди, и сзади - везде, куда бы не падал взгляд. Как всегда, при виде их заснеженных вершин внутри у меня что-то оборвалось, сердце заныло сладко-сладко, и мысленно я уже карабкался хотя бы вот на эту, так похожую на сидящего человека в белой шапке, и заботило меня лишь одно: надежна ли страховка? Горы были моей второй любовью, и, хоть выбраться к ним удавалось нечасто, встречи эти были всегда желанны и восхитительны...

Мы летели среди гор еще минут пятнадцать, а потом впереди выросла громадина, на вид весьма странная: вместо острой верхушки ее венчала небольшая плоская площадка. Вскоре я различил на ней какие-то строения. Вертолет начал снижаться, видимо, мы были у цели. В салон вернулся Гонзалес.

- Метеостанция. - сказал он, показывая на приближающиеся оранжевые домики.

Я еще раз проверил содержимое карманов и портфеля. Ничего такого, что могло бы дать пищу для подозрений относительно того, Смит я или не Смит, там не было. Пистолет уютно устроился под мышкой. Выполненный в виде авторучки "Усни!" - маленький баллончик с усыпляющим аэрозолем открыто торчал из нагрудного кармана. Красная папка была отдана Гонзалесу.

Шум двигателей вдруг изменился, они взвыли, и через несколько мгновений я почувствовал легкий толчок - мы были на метеостанции. Гонзалес распахнул створку люка, и я, не дожидаясь, пока спустят лестницу, спрыгнул вниз и увяз по колено в свежевыпавшем, поразительно белом снегу (хорошо, что догадался дома обуть горные ботинки). Дышалось легко и свободно, словно бы воздух и не был слегка разреженным. И тут я увидел метеоролога.

От симпатичного оранжевого домика по снежной целине бежал к вертолету, высоко вскидывая длинные ноги, парень в оранжево-желтой куртке.

- Ну наконец-то! - воскликнул он радостно. - Я уж тут чуть по-волчьи не выл... Да, извините! Джон Маккин, - представился он, - главный настоятель здешней обители.

- Джерри Смит, - сказал я. - Радист-альпинист.

Мы пожали друг другу руки.

- Эй, друзья, - крикнул из люка Гонзалес. - Потом познакомитесь... Погода, передают, портится, а нам еще обратно лететь. Давайте-ка быстро разгружаться.

Из люка посыпались на снег тюки и пластмассовые ящики. Метеоролог заглянул в пилотскую кабину и тут же отошел. Вид у него бьет несколько удивленный. Но тут он заметил, что я на него смотрю, и на лице его сразу же появилась приветливая улыбка. Разгрузка заняла всего минуты две, после чего Гонзалес помахал нам рукой и закрыл люк. Тючок с электроодеждой для меня он так и не выкинул. Двигатели снова взвыли, вертолет поднялся и быстро исчез за ближайшей вершиной.

- Как тут у вас с