Ночь гигантских вещей (ЛП)

Он взял стакан и наполнил его водой из-под крана. Но стакан был для меня, конечно, слишком велик. Он покачал головой и напряженно задумался. Потом отошел и вернулся с пластиковой мерной ложечкой, полной воды.

Он протянул ее мне, и я тут же жадно, как собака, вылакал чудесную, прохладную воду.

Когда я закончил, он положил ложечку на стойку и приблизил ко мне лицо.

— Стивен, как это с тобою случилось?

— Вам ли не знать! — завопил я. — Все печенье ваше!

— Прошу прощения? — Он поскреб в затылке. — Мое печенье? А что с ним не так?

— Вы… вы что-то туда подложили! — крикнул я. — От вашего печенья я уменьшился. Вы хотели засунуть меня в этот ваш кукольный городишко!

Мистер Пинкер озадаченно прищурился:

— От моего печенья? Я ничего не клал в печенье, Стивен. Я его беру в супермаркете.

Я ахнул:

— Как?!

— Оно продается такими «колбасками». Я всегда покупаю его в торговом центре, — сказал он. — Нарезаешь такую «колбаску» кружочками, катаешь шарики и кладешь на противень — легче легкого.

Я несколько раз моргнул. Сердце отчаянно колотилось.

— Вы ничего в них не добавляли?

Он покачал головой.

— Нет. Там всего дел-то — нарезать, скатать и запечь.

— Но… но… — забормотал я. — Эти ваши кукольные домики…

— Просто хобби, — пояснил мистер Пинкер. — Я люблю мастерить различные вещицы.

Я сверлил его взглядом. Он говорил правду. Он не уменьшал меня.

Я снова вернулся к тому, откуда начал. И без единого ключа к разгадке.

Он еще ближе придвинул ко мне лицо.

— Когда это с тобой произошло, Стивен?

— Сегодня днем, — ответил я. — Я показывал в школе фокусы. А когда вернулся домой… Просто взял и уменьшился — так и вышел из одежды.

— Домой, — рассеянно повторил мистер Пинкер. — Домой… А что, родители твои дома? Они тебя уже видели? Ты им рассказал?

— Когда бы я, интересно, успел? — буркнул я.

Он взглянул на висящие на стене часы цвета меди в виде солнца.

— Половина девятого, — сказал он. — Они уже должны быть дома.

Я кивнул:

— Да. Возможно.

— Они, наверное, беспокоятся… — заметил мистер Пинкер.

— Они еще не так забеспокоятся, когда я покажусь им в таком виде, — мрачно ответил я.

— Мне… мне так жаль, — проговорил мистер Пинкер. — Никогда в жизни не видел ничего подобного… разве только в кино, конечно.

Он вытащил из кармана сотовый телефон.

— Какой у вас домашний номер?

Я назвал. Он набрал.

— Не отвечают, — сказал он после долгого ожидания.

Затем мы попробовали дозвониться на сотовые. С тем же плачевным результатом.

— Я отвезу тебя домой, — сказал он. — Дождемся их их там.

Он осторожно взял меня за пояс и отнес в машину. Там он посадил меня на пассажирское сиденье.

— Ремень безопасности тебе велик, — заметил он. — Держись, что ли, за дверную ручку…

Мне пришлось тянуться к ней изо всех сил.

Мистер Пинкер вез меня домой очень медленно, даром что на улице не было других машин. И поминутно справлялся, все ли со мной в порядке.

Что я мог ему на это ответить?

Я понимал, что, возможно, уже никогда не буду в порядке.

Он въехал на нашу подъездную дорожку. Потом отнес меня к парадному входу.

И остановился, увидев двоих мужчин, сидевших на крыльце.

Оба они были молодые, темноволосые, с серьезными лицами. Оба одеты в белые лабораторные халаты и белые же брюки. К лацканам халатов были прикреплены маленькие бейджики.

Как только мы подошли, они тут же вскочили. Один из них протянул ко мне руку.

— Мы ждали тебя, — заявил он.

29

— Я доктор Маркум, — представился мужчина. Он осторожно забрал меня у мистера Пинкера и посадил к себе на ладонь. — А это — доктор Берег.

— Мы из университетской лаборатории по научным разработкам, — вступил в разговор этот самый Берег. Голос у него был хриплый, скрипучий. Его глаза сузились, когда он разглядывал меня, сидящего на ладони его коллеги.

Наконец, он повернулся к мистеру Пинкеру и показал пальцем на бейджик на лацкане своего халата.

— Мы позаботимся об этом молодом человеке, — сказал он. — У нас есть разрешение его родителей.

Мистер Пинкер уставился на них.

— А где его родители? — спросил он.

— Им пришлось срочно уехать, — ответил доктор Берег. — Они просили нас с доктором Маркумом отвезти Стивена в нашу лабораторию и вернуть ему первоначальный размер.

Мистер Пинкер покачал головой.

— Прошу меня извинить, — сказал он. — Я не могу отдать Стивена, пока не поговорю с его родителями.

— Мы впустую теряем время, — сказал доктор Маркум. — А между тем дорога каждая секунда.

— Извините, — упорствовал мистер Пинкер. — Я не могу отдать его вам.

— Ну так придется! — бросил доктор Маркум. Внезапно он стиснул меня в руке. И оба мужчины бросились к дороге.

Мистер Пинкер вскрикнул. Он взмахнул рукой, пытаясь меня схватить.

Доктор Берег дал ему подножку, и бедный мистер Пинкер грохнулся животом на траву.

Доктор Маркум еще крепче стиснул меня в руке, так крепко, что я едва мог дышать.

Они с топотом сбежали вниз по лужайке.

У тротуара был припаркован белый микроавтобус. Доктор Маркум бесцеремонно швырнул меня на заднее сиденье и захлопнул дверь.

Я услышал отчаянные крики мистера Пинкера. Но двое мужчин запрыгнули в микроавтобус, и тот, взвизгнув покрышками, сорвался с места.

— Выпустите меня! — Я хотел закричать, но получился лишь тоненький сдавленный писк. — Везите меня домой!

Повернувшись, я увидел, что рядом со мной стоит птичья клетка.

— Букашкин!

Они забрали и птицу.

Снова взвизгнув покрышками, микроавтобус свернул за угол.

— Куда мы едем? Вы действительно знаете, как вернуть мне нормальный рост? — требовательно спросил я.

— Да, — в унисон ответили оба мужчины.

— Мы отвезем тебя в лабораторию, — сказал доктор Берег. — Тут недалеко.

— Но… как вы на меня вышли? — спросил я.

— Мы увидели объявление твоего отца в интернете, — ответил доктор Берег. — В нем говорилось, что вы нашли необычную бурую птицу. А птица эта наша.

— Мы очень рады, что вернули его, — добавил доктор Маркум. — Он сбежал из нашей лаборатории.

— Мы проводили эксперименты на птицах, — продолжал доктор Берег. — Букашкин — ястреб-тетеревятник. Он был огромной особью. Но мы уменьшили его до размеров попугая.

Я пялился в спинку переднего сиденья. Микроавтобус подскочил на ухабе, подбросив меня. Я тяжело плюхнулся обратно на сиденье.

Клетку подбросило вместе со мной. Букашкин возмущенно заклекотал.

— Вы… вы уменьшали птиц? — спросил я.

— Мы пытались выработать человеческий Гормон Роста, — пояснил доктор Маркум. — И такой же Гормон Уменьшения. Мы добились потрясающих результатов с этим вот ястребом. А потом он возьми да удери.

— Птица чрезвычайно опасна! — добавил доктор Берег едва ли не благоговейным шепотом и посмотрел на меня: — Сам видишь, что она с тобой сделала.

— Что? — воскликнул я. — Так это сделала со мной птица?

Они разом кивнули.

— Очевидно, ты вступил в физический контакт с языком ястреба, — сказал доктор Маркум.

— Гормон Уменьшения содержится в птичьей слюне, — пояснил доктор Берег. — Понимаю, звучит бредово. Но любой контакт с языком птицы приводит к уменьшению.

Язык птицы?

Я мысленно отмотал все произошедшее со мною назад. Я вспомнил, как Букашкин пощипывал меня за палец. А потом… на шоу талантов…

Когда я использовал его в своем представлении. Он… он тогда «поцеловал» меня.

Да. Мне отчетливо вспомнилось ощущение от шершавого птичьего языка на щеке.

А потом… спустя примерно минут десять… я начал уменьшаться.

Так вот где была зарыта собака! Теперь, наконец, я нашел ответ. Во всем виноват птичий язык. Это ж с ума можно сойти!

Микроавтобус на полной скорости мчался вниз по улице; двое мужчин о чем-то тихо переговаривались. Я не мог разобрать, о чем они толкуют.