Фарсис (СИ)

- Извините, господин Ким, - Нбонго повернулся к Рудольфу.- Не обращайте внимания. Расскажите нам, лучше, о космической программе Союза. Мы много наслышаны о ней, но, безусловно, вы сможете поведать нам что-нибудь интересное.

- Возвращаясь к нашему разговору, я должен сообщить, господин Виктор Луанго, что мозг изымается только из тела младенцев. Наш опыт свидетельствует о том, что психика взрослого человека не выдерживает столь резких перемен.

- Вот так, Виктор, нам не стать бессмертными, - усмехнулся Нбонго.

- Что касается космической программы, - продолжил Рудольф, - то она является естественным продолжением программы по сохранению человечества. Как я уже говорил, ресурсы нашей планеты ограничены. Если мы не сможем переселиться на другую планету, богатую ресурсами, то человечество рано или поздно погибнет. Чтобы избежать такого финала, в настоящее время мы строим на орбите Земли десять космических аппаратов, которые смогут отправиться к экзопланетам потенциально пригодным для жизни.

- Аппараты будут двигаться на ионных двигателях? - спросил пожилой человек в очках. Он занимал пост главного инженера корпорации.

- Да, верно. В качестве источника энергии будут использованы сначала солнечные батареи, а при удалении от Солнца радиоизотопные электрогенераторы. В качестве рабочего тела используется ксенон.

- Но это потребует значительного запаса топлива и ксенона на борту.

- Огромных запасов учитывая время полёта.

- Но тогда корабль будет огромных размеров. Ведь нужно ещё значительное место под жилую зону.

- Жилой зоны в привычном представлении там не будет. Для нас жилая зона - это камера жизнеобеспечения.

- То есть обычные граждане Союза не отправятся в полёт?

- Отправятся в виде замороженных зигот, - Рудольф изобразил слабую улыбку. - Большая часть места будет занята оборудованием для терраформинга, добычи полезных ископаемых и первичного обустройства.

- А какие планеты выбраны для заселения? - спросил Виктор.

- Первоначально выбраны десять планет на расстоянии от Земли от двадцати до пятидесяти световых лет. Если планеты окажутся непригодны для жизни, есть большой резервный список планет. Аппараты будут путешествовать пока не найдут подходящую планету, либо пока не закончится топливо. Во втором случае корабль ляжет в дрейф.

- Второй случай означает, в общем-то, гибель экипажа, - покачал головой инженер.

- Мы все готовы к такому исходу. Жизнь одной особи не имеет особого значения, важна жизнь человечества в целом.

- А если не один корабль не найдёт подходящей планеты? - спросил Виктор.

- Мы планируем отправить ещё экспедиции, если хватит ресурсов. Если же ни одна из них не откроет пригодные для жизни планеты, по всей видимости, человечество обречено.

- А вы примете участие в этих экспедициях? - спросил Нбонго, чтобы прервать повисшее над столом молчание.

- В первой партии точно нет, - ответил Рудольф. - Мои нейроны ещё не полностью заменены на искусственные, так что мне нужно питание для мозга. В аппарате большого запаса питательных веществ не будет, для экономии ресурсов. Возможно позже, когда мой мозг будет состоять из искусственных нейронов, я отправлюсь в полёт.

- А что вы собираетесь делать потом? - прервал молчание Баако. - Когда найдёте подходящую планету?

- Будем стараться развить наши технологии максимально быстро. На своём долгом пути развития человечество исчерпало легкодоступные ресурсы. У нас есть технологии, но нет возможности ими воспользоваться. Если у нас будет изобилие ресурсов, мы сможем быстро совершить технологический рывок. И тогда мы сможем расселиться по всей вселенной.

- А что будет с теми, кто остался на Земле? Будут ждать своего конца, как вы сами выразились?

- Если мы найдём способ перевезти большое количество людей с Земли, то мы сделаем это.

- Перевезёте всех людей или только граждан Союза?

- Всех желающих.

- Главная цель - это распространить образ жизни Союза по всей вселенной? Так сказать, разум не ограниченный ничем, - сказал Виктор.

- Об этом говорить слишком рано. Для начала надо выполнить первый этап, - ответил Рудольф.

На этом разговор как-то заглох. Все неторопливо пережёвывали пищу, тихо общаясь с соседями по столу. Рудольф есть не мог, он сидел неподвижно, рассматривая окружающих. Уйти он не мог по правилам этикета. Впрочем, он не испытывал неудобств из-за этого. Ким подключился к информаторию и просматривал информационные сводки Союза до конца обеда.

Будущее

Петров проснулся под утро в машине, припаркованной возле его дома. Ночь была холодной, машина остыла, и тело замерзло и онемело. Выйдя из машины, с трудом разогнувшись, Петров отправился досыпать домой.

Второй раз он проснулся от звонка "Цефея". Отечественная электроника оповещала о вызове дикой электронной мелодией. Игорь нащупал планшет и включил связь

- Алло, - дядя говорил бодрым голосом человека, который хорошо выспался. - Игорь, я тебя не разбудил?

- Разбудил.

- Извини, но дела не ждут. Пока у меня есть время нужно переговорить. Ты должен подъехать ко мне в течение часа. Сможешь?

- Постараюсь.

- Постарайся. Конец связи.

Петрову пришлось срочно встать и начать приводить себя в порядок. Минут через десять он более-менее пришёл в себя. Ещё через пять минут выехал на встречу.

Как и в прошлый раз, после звонка в домофон дверь моментально открылась. Игорь зашел в уже знакомый коридор. На этот раз стены-экраны изображали пустыню, казалось, что вокруг возвышаются огромные дюны, с вершин которых ветер сдувал песок. Из кабинета дяди доносились голоса и, чтобы не мешать, Петров не стал заходить, решив рассмотреть иллюзорное песчаное великолепие.

Через пару минут голоса стихли, и из кабинета вышел незнакомый Игорю, невысокий человек. Добродушное круглое лицо контрастировало с жестким, внимательным взглядом, который он быстро бросил на Петрова.

- Доброе утро, - произнёс человек.

- Здравствуйте.

Человек кивнул головой и вышел из квартиры. Петров прошёл в кабинет. Дядя сидел в громадном кресле с недовольным видом.

- Доброе утро. Проходи. Садись, - приветствовал он племянника.

- У тебя какие-то проблемы? Что это за тип? - спросил Игорь.

- Это Алексей Драганович, руководитель комитета собственной безопасности нашей партии.

- Он из Сербии что ли?

- Кто-то из предков, наверное. Сам он в России родился, насколько я знаю. Какой бы национальности он не был, а сволочь изрядная. Всё время ползает вокруг, что-то вынюхивает.

- Ну, так у него работа такая. А что ему от тебя надо?

- Считает, что я незаконно присвоил средства из партийного бюджета. По три раза за неделю наведывается. Надоел со своими подозрениями.

- А ты их не присваивал?

- Конечно, нет. Хватит об этом. Расскажи, как идут дела. Что удалось узнать?

- "Левые" готовили выступление в воскресенье, но кто-то раскрыл их планы. Теперь демонстрация отложена на неопределённый срок, мне пока не сообщили когда и где она будет.

- Да это и неважно, - Чирков потянулся в ящик стола за сигаретами. - Про срыв демонстрации я знаю, а место и время следующей есть кому узнать и без тебя. У тебя другая задача, как, надеюсь, ты помнишь. Ты что-нибудь узнал про их идеологию? Конечно, не про официальные "свобода, равенство, братство", а что-нибудь более тонкое. Есть у них идейные козыри в рукаве?

- Ну, есть идея про свободный доступ к информации. Вроде как, информация не должна быть собственностью, потому что это ограничивает развитие цивилизации. В общем, предлагают отменить авторские права.

- Это вряд ли получится сделать. Выглядит идея не очень. Но я всё-таки поразмыслю на досуге, не зря же я послал тебя собирать информацию. Что-нибудь ещё?

- Пока всё, - про остальную часть вчерашней беседы Петров решил не рассказывать.