К звездам (Клуб Любителей Фантастики — « F»)

— Как в старые добрые времена, правда, Ваша честь?

Вот, значит, кем были здесь остальные девушки. Он слышал, что существуют такие местечки, их часто навещали школьные приятели. Но сам он здесь был впервые, и потому медлил с ответом, боясь сказать что-нибудь не то.

— Вам наверняка понравится, — продолжала она. — Не слишком дорого.

— Да, хорошая идея, — кашлянул он, наконец. Предложение целеустремленной женщины из субмарины в этой ситуации, в высшей степени необычной, едва не вызвало у него улыбку. Он не улыбнулся сумев сделать лицо таким же невыразительным, как у нее. Она молчала; очевидно, беседовать при посторонних за работой было не принято.

Когда она подняла поднос и встала, он тоже поднялся. Над столом замигал свет, громко завизжал гудок. Несколько лиц обернулись в его сторону.

— Возьмите поднос! — зло прошептала Сара.

Ян послушался, вспышки и визг прекратились. Можно было догадаться, что никто не собирался убирать за ним в автоматизированном заведении. Следуя ее примеру, он сунул поднос в прорезь возле двери и вышел вслед за ней в холодную ночь.

— Это недалеко, Ваша честь. — Она быстро шагала по темной улице. Он спешил, стараясь не отставать. Ни слова больше не было сказано, пока они не пришли в мрачный жилой дом возле Темзы. Сара открыла дверь, сделала приглашающий жест, провела его ч комнату. Когда вспыхнул свет, она приложила палец к губам, призывая к молчанию. Лишь заперев дверь и проверив все окна, она успокоилась.

— Рада видеть тебя вновь, Ян Кулозик.

— А я тебя, Сара. Ты немного не такая, как в прошлый раз.

— Похоже, мы встречаемся в необычных обстоятельствах — но ведь и времена сейчас необычные. Извини, я удалюсь на секунду. Мне нужно смыть с себя эту дрянь. Единственная возможность для женщины моего класса общаться с кем-нибудь из вас; полиция на такие дела смотрит сквозь пальцы. Но все равно, для женщины это совершенно непристойно.

Вскоре она вернулась, одетая в теплое платье.

— Хочешь настоящего чая? Не такой бурды, как в том дворце церемониальных торжеств.

— Нет, лучше чего-нибудь выпить, если есть.

— У меня оставалось итальянское бренди. Очень сладкое, но крепкое.

— Пожалуй.

Она налила, им обоим, затем села напротив на продавленную тахту.

— Наша встреча на приеме была не случайной? — спросил он.

— Отнюдь, все было тщательно продумано. Нам пришлось потратить много денег и времени.

— Ты ведь не итальянка?

— Нет, не итальянка. Но мы часто пользуемся их помощью. Их люди из низов очень жадны, их легко подкупить. Это лучший канал за пределами нашей страны.

— Почему, несмотря на все трудности, мы встретились?

— Потому что ты много думал о том, что тебе было сказано тогда в субмарине. И кроме того, действовал. Ты едва не навлек на себя большую беду. Когда ты пошел на это, было решено встретиться с тобой.

— Беда? Ты о чем?

— О том деле в лаборатории. Ведь они схватили другого человека, не правда ли? Хотя это ты рылся в компьютерном досье.

Ян снова испугался.

— Вы что, следите за мной?

— Насколько возможно. Это нелегко. К тому же нас информировали, что именно ты, скорее всего организовал компьютерную утечку. Поэтому мы решили встретиться с тобой. Прежде чем ты погубишь себя.

— Очень трогательная забота! Даже огромное расстояние до Израиля ей не помеха.

Сара наклонилась и взяла его руке в своя.

— Я понимаю, почему ты сердишься, и я тебя не виню, Но ситуация сложилась случайно и благодаря тебе, а не нам.

Она села на место и отхлебнула бренди, и этот чисто человеческий жест почему-то успокоил его.

— Когда мы увидели вашу тонущую яхту и вас двоих в воде. У нас разгорелся яростный спор. Наконец мы решили пойти на компромисс. Предоставить тебе информацию, но так, чтобы ты навлек бы на себя такие же неприятности, как и на нас, если раскроешь ее кому-нибудь.

— Выходит, ты не случайно тогда со мной так говорила?

— Да. Мне жаль, если ты думаешь, что мы распорядились твоей судьбой, не спрашивая тебя, но это делалось и для твоего спасения. Я офицер разведки, такова моя работа…

— Разведки? Как Сергуд-Смит?

— Не совсем, как твой зять. Честно говоря, полная противоположность. Но сначала позволь мне договорить. Мы спасли тебя и девушку, потому что вы терпели бедствие. Но, вытащив вас, мы следили за тобой, потому что хотели знать, как ты будешь хранить тайну. Спасибо за то, что ты сдержал обещание. Мы вполне удовлетворены.

— Настолько удовлетворены, что не желаете мне ни о чем рассказать?

— Но это совершенно другое дело. Мы спасли тебе жизнь. Ты не проговорился о нашем существовании. Следовательно, вопрос исчерпан.

— Для меня не исчерпан. То семя сомнения, которое вы заронили мне в душу, успело прорасти.

Сара развела руками. Древний жест смирения, означавший «что сделано, то сделано».

— Налей себе еще. По крайней мере, это согревает, — сказала она, потянувшись за бутылкой. — Наблюдая за тобой, мы узнали, кто ты, чем занимаешься. В высоких инстанциях появилась идея. Если бы ты вернулся к нормальной жизни, ты никогда больше о нас бы не услышал. Но ты этого не сделал. Поэтому я сегодня здесь.

— Добро пожаловать в Лондон. Что же вам нужно от меня?

— Твоя помощь. Техническая помощь.

— Что вы предлагаете взамен?

— Целый мир. Никак не меньше. — Ее улыбка была широкой и счастливой, зубы гладкие и белые. — Мы будем рады рассказать тебе подлинную историю мира, историю того, что в действительности происходило в прошлом и происходит в настоящем. Рассказать о том, как рождалась ложь, как возникла смута. Это замечательная история. Хочешь ее услышать?

— Не уверен. Что случится, если я позволю себя уговорить?

— Ты станешь важным участником международной конспиративной организации, которая надеется свергнуть нынешние правительства мира и восстановить демократию для тех, кто был лишен ее на протяжении веков.

— Только и всего?

Они рассмеялись, и какое-то напряжение словно растаяло в воздухе.

— Тебе лучше как следует подумать, прежде чем соглашаться, — предупредила Сара. — Это чревато серьезными опасностями.

— Похоже, я принял решение в тот самый момент, когда солгал Безопасности. Я очень глубоко увяз, а знаю слишком мало. Я должен знать все.

— Скоро узнаешь. — Она прошла к окну, отдернула занавеску и села.

— Джон через несколько минут будет здесь и ответит на все твои вопросы. Эту встречу трудно было устроить, и потому было решено, что самое главное будет сказано тогда, когда ты дашь согласие. Я только что сообщила им об этом. Джон, конечно же не настоящее имя, и ты по той же причине будешь носить имя Билл. На Джоне будет вот такая штука. Одень ее и ты.

Она протянула ему мягкий предмет, похожий на маску.

— Что это?

— Исказитель лица. Он собран из утолщающих и давящих пластин. Подбородок станет шире, нос сплющится, а черные очки скроют глаза. И тогда, если случится беда, ты не опознаешь Джона, а он не сможет выдать тебя.

— Но ты меня знаешь. Что, если тебя схватят?

Прежде чем Сара успела ответить, из выключенного радио послышались частые гудки. Она мгновенно оказалась на ногах, вырвала из его рук исказитель лица и скрылась в соседней комнате.

— Сними пиджак, расстегни рубашку, — бросила она через плечо. Через несколько секунд она вернулась в очень прозрачном черном халатике, окантованном розовым кружевом. Последовал стук в дверь.

— Кто там? — спросила она через тонкую перегородку.

— Полиция, — последовал краткий и страшный ответ.

Открылась дверь, офицер в форме даже не взглянув на Сару, прошел мимо нее и направился к Яну, сидевшему в кресле с бокалом в руке. На голове офицера был специальный уличный шлем с опущенным забралом. Одет он был в форму из многослойной защитной ткани, а рука покоилась на большом автомате, внушительно свисавшем с бедра. Он остановился перед Яном и медленно оглядел его сверху донизу.