Искусство умирать

ю коробочку, арбалет станет смертельным. И всего одна стрела. Одна стрела; это значит, что коробочка сделает единственный выбор. А о исчезновении Штрауба он сумеет наврать. Например: как только Штрауб вошел в здание, оно рухнуло – козни невидимок. Или так: Штрауб покончил с собой, войдя в музей. Сказал, что ему надоело жить. Высадил в воздух весь дом вместе с собой. Или еще что-нибудь. Икемура умел лгать легко и вдохновенно – привычка, выработанная долгими годами везения. А человеку, который лжет вдохновенно, всегда верят.

62

На этот раз он не взял с собой меч. Было раннее утро. Он вышел просто прогуляться. Чем более неправдив предлог, тем лучше. Он знал, что смелый противник наблюдает. Это будет интересный поединок. Точнее, это будет интересное убийство. Хотел бы я знать, как выглядит человек, которого проткнула стрела игрушечного арбалета. Сейчас узнаю.

Он бросил арбалет на снег и присыпал его сверху, демонстративно, не скрывая того, что чем-то занимается здесь. Так еще интереснее, так арбалет превращается в капкан. Потом он медленно, не оборачиваясь, пошел к тропинке. Он знал, что враг сейчас выйдет из шлюза. Он почти чувствовал взгляд спиной.

Он не стал спускаться до самой пещерки, а просто спрятался за большим камнем. Сюда намело снегу и пришлось сесть прямо на сугроб. Снег оказывается мягкий. Можно набивать им подушки, если сделать надежную теплоизоляцию. Бред.

Но где же он? Площадка у края обрыва хорошо просматривалась. Подожди, не нервничай, сейчас появится.

Гессе вышел к обрыву. Он был безоружен. Ага, он не собирался за мною охотиться, он собирался только проследить и выяснить правду. Вначале нужно убить врага, а потом уже выяснять правду. Так спокойнее, мне ли не знать. Ну нагнись, нагнись.

Гессе нагнулся и арбалет сработал с тихим щелчком. Гессе повалился на спину, не успев даже вскрикнуть. А вдруг эта машинка не всегда стреляет насмерть? – подумал Икемура и вспомнил все, что он знал об этом страшном приборе. Нет, всегда насмерть.

Гессе лежал навзничь на снегу и греб снег руками, как пловец. Из его груди торчала металлическая стрела. Торчала на две ладони, примерно. Значит, прошила насквозь. Икемура подошел и встал над ним. – Как дела, охотник?

Враг лежал с открытыми глазами, его глаза были выразительны и еще не мертвы.

– Знаешь, чем тебя убило? Стрелой из детской игрушки. Представляешь, как интересно – тебя, который столько прошел и выиграл столько сражений, тебя, которого не брало самое мощное оружие, убила детская игрушка. Вот это был веселый фокус. Я думаю, что у меня долго не будет болеть голова.

Гессе что-то сказал шепотом.

– Что? – наклонился Икемура.

– Что ты будешь делать, когда будет некого убивать?..

– Ах, это. Я стану убивать черепах или кузнечиков. Есть такая легенда.

– Корабли… – прошептал Гессе, – ты должен разрушить корабли…

– Их осталось всего пять. Я, конечно же, выполню свой долг. Но никто об этом не узнает. Понимаешь, НИКТО не узнает.

Он склонился над умирающим и понял,