Герои умирают

– Ламорак… Ламорак…

Пэллес наклоняется надо мной, словно ангел из сказки.

– Ш-ш, тише, Кейн, я знаю. Все в порядке.

– Нет…

Я собираюсь с силами, я коплю их. Сконцентрировавшись, я могу пошевелить руками – для этого не нужны силы, но я должен двигаться, сделать все неожиданно.

– Ламорак… Прошу тебя, Ламорак… Я должен сказать тебе… Его избитое лицо появляется из мрака. Я шепчу всякий вздор, чтобы заставить его наклониться ближе. Так, так, еще чуть-чуть…

– Ламорак… забудь Железную комнату… Театр правды… позаботься о Пэллес…

– Хорошо, Кейн, – отвечает он. – Обещаю.

– Обещаешь? – Прилив адреналина очищает мой взгляд и наполняет руки силой. – Как же ты сдержишь обещание без головы?

Его глаза становятся круглыми от удивления, В один миг я кладу руку на высящуюся надо мной рукоять Косалла, чтобы пробудить его магию. Пальцами другой хватаю Ламорака за длинные светлые волосы и прижимаю его шею к лезвию Косалла.

Его голова падает с таким звуком, словно из блокнота вырвали лист.

Кровь бьет струей; Пэллес дергается и кричит; рот Ламорака беззвучно шевелится; актер смотрит на меня, его мозг все еще жив.

Я бросаю его окровавленную голову на колени Ма'элКоту словно мячик.

Ма'элКот инстинктивно хватает ее. Он весь сотрясается, глаза вылезают из орбит, а с губ срывается крик отчаяния.

Но это не его крик, это – крик Ламорака.

– Мое имя, – задыхаясь, говорит Ма'элКот, вращая глазами, – мое имя – Карл Шанкс, меня зовут Карл Шанкс. Я – Ламорак…

– Ламорак, – хриплю я изо всех оставшихся сил, – кто приказал тебе предать Пэллес Рил?

– Коллберг, – отвечает он, едва шевеля губами, но вполне разборчиво. – Председатель, администратор Коллберг…

Однако прежде, чем он успевает договорить, мир вспыхивает радужным кольцом.

За полсекунды до переноса я беру за руку Ма'элКота.

Коллберг колотил кулаком по переключателю, крича с каждым ударом:

– Нет! Нет! Нет!

Он бил до тех пор, пока из руки не полилась, пачкая кабину, кровь.

Техники отшатнулись от него и молча смотрели на происходящее. Полицейские в зеркальных масках переглянулись.

– Думаю, мы видели достаточно, – сказал один.

– Но это же ложь! – в отчаянии затараторил Коллберг. – Клянусь, ложь! У него нет доказательств! Второй полицейский схватил его за руку.

– Вы отозвали Пэллес Рил на глазах местных жителей. Выдав ее как актрису, вы целенаправленно разрушили ее карьеру. Вы арестованы.

Коллберг вырвался и прыгнул к панели управления, ударив по выключателю микрофона.

– Майклсон! – завопил он.

Его голос раздался в динамиках: Кейн все еще был на связи, хотя и лежал уже на платформе переноса рядом с остальными.

– Я убью тебя за это! Убью!

Когда полицейские наконец скрутили его и потащили прочь, он услышал шепот мыслеречи Кейна в динамиках:

– Да, и скоро.

В ослепительном свете направленных на платформу переноса юпитеров волосы Ма'элКота образуют нимб вокруг головы. Я не могу разглядеть выражения его лица и только рад этому; мне вполне хватает ужаса в его голосе, когда он видит ряды безликих виртуальных кресел и полулежащих в них зомби.

– Твой мир… – шепчет он, – О, забытые боги, ты забрал меня в свой ужасный мир…

И это не инстинктивная ксенофобия, не безумный страх глупого туземца; это даже не ощущение чуждости Земли – нет, не это его пугает.

Его пугает узнавание.

Он говорит по-английски.

Воспоминания Ламорака – Карла тасуются в его мощном мозгу; он видит, что его мир. Поднебесье – царство жестокости, боли и внезапной смерти, – всего лишь сон, рай по сравнению с тем, куда он попал.

Я водворил его в ад.

Я не могу представить себе ужас, который он испытывает, но это меня не слишком волнует.

Умолкший, вероятно, навеки, Косалл все еще торчит из моего живота. У моих ног на платформе лежит труп Берна,

Я победил.

Ма'элКот нагибает сильную шею, чтобы посмотреть на нас.

– Ты уничтожил меня. За что, Кейн? Его испуг прорывается в голосе.

– Зачем ты сделал это со мной?

Я пожимаю плечами. Это больно.

– Потому что тебе не повезло и ты оказался не на той стороне, где была Пэллес Рил.

Высоко над нами раздается хлопок – открываются двери Кавеа. Ко мне едет бригада медиков: какой-то сообразительный техник догадался-таки вызвать их.

На мои щеки льется теплый соленый дождь. Это слезы Пэллес.

– Держись, – говорит она. – Пожалуйста, держись. Я пытаюсь сжать ее руку, но вокруг опять смыкается темнота.

– Не уходи.

– Не уйду, клянусь.

Ма'элКот кажется потерянным и очень-очень молодым.

– А что потом? Что будет со мной?

Я не отвечаю, это меня не касается.

Наверное, я все еще на связи; никто, конечно, не позаботился отключить ее. Ну что ж, вы все окажетесь вместе со мной в темноте.

Шенна нагибается и прижимает свою теплую щеку к холодной моей. Она шепчет мне на ухо:

– Держись, Кейн.

– К черту Кейна! – отвечаю я, превозмогая боль. – Забудь эту сволочь. Зови меня Хэри.

И опускающаяся ночь плавно переходит в зарю. Я неторопливо иду к свету.

– Один раз в час по всему миру идет одна и та же передача. Волосы, естественно, великолепно уложены, на точеных скулах лежит загар, точь-в-точь как у праздножителей. Однако в тонких, едва заметных морщинках у блестящих глаз прячется холодное бешенство, а на губах, открывающих великолепные зубы, чуть заметное горькое презрение.

– Здравствуйте, я Бронсон Андервуд. Будучи ведущим «Свежего Приключения», за последние десять лет я рассказал вам обо всех лучших работах Студии по всему миру. Сегодня я рад представить вам особое предложение оттуда, где все и началось, – из Студии Сан-Франциско – эксклюзивный набор «Ради любви Пэллес Рил».

Глаза блестят, а улыбка на лице как приклеенная, пока он перечисляет содержимое эксклюзивного набора: отрывки из «Погони за короной Дал'каннита» и «Слуги Империи», несколько часов «В поисках Саймона Клоунса» – до того момента, когда было применено заклинание Вечного Забвения, а также интервью с Кейном, Пэллес Рил и самим Ма'элКотом, который говорит одновременно за себя и за Ламорака.

– …и, наконец, из Особых архивов Студии Сан-Франциско специально для эксклюзивного набора запись «Когда остановились Часы Жизни». Все вы помните захватывающие кадры, когда Кейн вернул свою возлюбленную из-под палящего солнца Анханы на Землю, в безопасность. Вы видели, а возможно, и пережили это вместе с Кейном.

Если же это мгновение тронуло вас, вы можете снова испытать его, получив новую запись Пэллес Рил – «Когда остановились Часы Жизни».

Это особое предложение не будет повторено; эксклюзивный набор – ваша единственная возможность сохранить волшебный миг. Это ваш единственный шанс заглянуть в сердце Пэллес Рил, когда она, спасшись от неминуемой смерти, встала на колени у тела любимого человека. Это ваш единственный шанс увидеть то, что видела она, почувствовать то, что чувствовала она, уронив слезы на лицо ее поверженного героя.

Глаза говорящего слегка щурятся, словно в них попала пыль. Улыбка остается на месте, как будто губы прилепили к зубам.

– А для того чтобы вы запомнили этот день Великого Приключения, заказав набор до полуночи, вы обретете Особые Личные Часы Жизни Пэллес Рил.

Часы созданы учеными Студии, сообразуясь с вашими личными данными, взятыми из медицинской сети, а также данными шести поколений ваших предков. Особые Личные Часы Жизни Пэллес Рил станут отсчитывать часы вашей собственной жизни. Эта симпатичная вещица будет прекрасно смотреться на столике у кровати, на рабочем столе и даже на кухне…

В рекламе, которую будут показывать до тех пор, пока все вокруг не забудут, о ком идет речь, есть одна маленькая фраза:

«Особые Часы Жизни Пэллес Рил не являются точным измерительным прибором. Использовать исключительно в развлекательных целях».