Завхоз Вселенной

Оборвав «Марш Первой Конной», Игорёк произнёс: «Чёрт побери, а почему бы нет?!» Мгновение назад он думал, что завтра понесёт в милицию заявление о пропаже паспорта, в котором собирался всё списать на нечаянный обморок. Но, не без удивления осознал, что ему хочется настоящего дела. И хочется этого по-настоящему. Как поднятый охотниками медведь в берлоге, что, расшвыривая землю и гниль прошлогодней листвы, лезет на свет божий драться насмерть, заворочался в нём мужик.

Игорёк вытащил из-под дивана дорожную сумку, покидал в неё вещи, mp3-плейер, цифровую камеру. Заказал такси на два часа ночи и лёг передремать. Времени оставалось мало.

Его разбудил друг Артемий. Открыл своим ключом, хотя Игорёк сто раз просил звонить: «Может, я здесь с дамой».

– Ты куда намылился? – бесцеремонно изучал содержимое сумки Артемий. – Я тебя никуда не отпускал.

Игорёк зевнул.

– Улетаю. На землю обетованную.

Физиономию Артемия перекосило.

– Шутки шутишь? А работа? Завтра сводим запись и запускаем в эфир.

– Да пошёл ты со своим эфиром. Рабовладелец.

– Ты из себя опущенного раба не строй. Тебя кто в Израиль пригласил? Фельдман? Нет, не он. Димочка-барабанщик. Ну конечно, Димон. Вот что меня в тебе бесит, братуха, так это твоя мелкота. Тебе солидные проекты на такие бабки предлагают, а он, понимаешь, по ресторанам лабать в какой-нибудь вонючей Беер-Шеве. Да что в том Израиле есть такого, что я не могу тебе здесь предложить? А?

– Димон – нормальный пацан. Классный был барабащик. – Игорёк посмотрел на часы. – Ты меня извини, мне ещё побриться надо.

– Урод, – вынес приговор Артемий. – Будешь назад проситься – не возьму.

– Возьмёшь-возьмёшь. Только буду ли я проситься? Вот в чём вопрос.

Артемий постоял, посопел и ушёл в столовую, накатить сто грамм.

Освежившись и экипировавшись, Игорёк заглянул к Артемию.

– Ну что, старик, покедова?

– Вали, ничтожество. Тебе ещё икнётся.

– Будем посмотреть. Ты пошли меня по матери, что ли, на удачу.

– Хрен тебе, а не удача, – напутствовал его Артемий.

В Шереметьево было ветрено, в Шереметьево весна только начиналась. Запахнув плотнее джинсу куртки, Игорь выскочил из такси. Володя с Серым ожидали его у входа в здание аэровокзала.

Игорёк подошёл и молча кивнул. Серый окинул его одобрительным взглядом – сумка на одном плече, камера на другом – и сказал:

– Ну ты молодец. Вылитый турист.

С Володей было что-то не так. Игорёк напряжённо соображал, что именно не так.

– Не пялься, боец. Я сменил окрас.

Тут до Игорька дошло, что из блондина Володя превратился в жгучего брюнета.

– Получи документы, – Володя протянул конверт.

Игорёк вытащил из конверта загранпаспорт, карточку медицинской страховки и тощую пачку долларов.

– Не боись, всё как в аптеке, – хлопнул его по плечу Серый. – Ну, ты вылитый турист, клавишник.

Смотрелся Игорёк совсем недурно. Джинсовый куртец на меховой подкладке, джинсовые же штаны, кепкабейсболка, надетая козырьком назад, дорогие кроссовки «Найк» и хлопчатобумажная рубаха в крупную клетку. Фигура у него мощная, стройная, лицо мужественное, с волевым подбородком. Кто б подумал, что тридцать два года он прожил с заячьей душой? Голубые глаза. Одним словом – любимец женщин и кандидат в супермены.

– Вперёд, – скомандовал Володя. – Посадка объявлена. Идём по «зелёному коридору».

– А доллары? – спросил Игорёк, имея в виду таможенную декларацию.

– Таможня даёт добро, – пошутил Серый. – Ты прямо как новичок.

– Просто я за рубеж только в Анталию… На курорт.

– Бывает.

В здании аэропорта было почти что пусто. С таможней и в самом деле заминки не произошло: глянули в паспорта да и запустили в «дьюти-фри». Игорёк хотел было затариться дешёвым вискарём, но Володя подтолкнул вперед, мимо дверей магазина.

– Будет время.

– Будет так будет…

В «гармошке», присосавшейся к борту «семьсот сорок седьмого», Игорёк замедлил шаг. Он оставлял за спиной прежнюю жизнь и входил в новую. Словно в полёт к далёким мирам, и когда вернется, никого из тех, кого знал в прежней жизни, не застанет. По спине пробежали мурашки, захотелось ругнуться.

В проёме двери стояла очаровательная бортпроводница. Игорёк изобразил на лице мужественную улыбку. На войну, так на войну!

Войдя в скупо освещённый салон, Игорёк подумал: «Вот так и надо начинать новую жизнь – отправляться в путешествие».

Самолет покатил, оставляя позади огни аэропорта, оторвался от земли и устремился в чёрную высь.