На всякий случай

-Ладно, замок поменяю,- неохотно пообещал мальчик.- Сделаем новый замок с новыми ключами. Холерный ключ! И куда он мог подеваться? А такой был хороший!

-Для чего хороший? - спросила сестра.

-Для стреляния. И пусканья ракет. Единственный ключ с дыркой! Для того чтобы стрелять, обязательно нужна дырка.

-А как ты собираешься делать новый замок? Тут ведь специалист нужен.

Павлик только плечами пожал. Ох уж эти девчонки! Сколько можно им талдычить?

-Я ж тебе сто раз говорил, что отец Бартека - слесарь, у него своя мастерская. Тысячу раз повторял: если что надо железное - нет проблем. И замок сделают, у них этих замков навалом! Нам ведь не обязательно новый?

-Может быть и старый, лишь бы действовал.

-Ничего ты не понимаешь! Старый даже лучше. Мы с Бартеком уж такой подберем, такой... совсем старинный, что к нему современные ключи не подойдут. И современные отмычки тоже!

Бартек, приятель Павлика, видно, унаследовал от отца пристрастие к слесарному делу, потому что уже многое умел по этой части, а установка старинного замка его чрезвычайно заинтересовала. Долго рылись мальчики в куче старых замков и наконец нашли что надо. Вот это замок так замок! Без сомнения, очень старинный. Огромный, декоративный и жутко сложный. И даже ключ к нему был. К сожалению, только один, так что следовало изготовить еще два как минимум. Пани Кристина решительно отказывалась таскать с собой предмет, который весил более полутора килограммов и не помещался в ее сумочке. Посовещавшись, друзья решили два новых ключа сделать немного по-другому: пожертвовать декоративной головкой, сделать ее попроще, тогда ключ размером не будет отличаться от современных.

Целых три дня, сразу по возвращении из школы, приятели возились в мастерской. Павлик даже неплохо научился пользоваться шлифовальным станком, хотя до Бартека ему было далеко. И вообще, в основном трудился Бартек, Павлик же усердно ему помогал, а в свободное время шнырял по мастерской, уже закрытой для посетителей. Сколько же там было восхитительных гаек, болтов, металлических обрезков и других непонятных предметов!

-Слушай, а это что такое? - спрашивал он трудягу-приятеля, вертя в руках какой-то длинный и острый предмет из прекрасной нержавеющей стали.

Оторвавшись на секунду от Павликова ключа, Бартек бросил взгляд на предмет.

-А, это. Какой-то заказчик принес, ему надо было покороче и поуже, ну отец не стал переделывать этот вертел, просто изготовил ему новый, по его размерам, а этот остался. Вернее, я попросил оставить, не выбрасывать, авось пригодится.

-А зачем тому заказчику вертел?

-Да не вертел, это я так назвал, нужен был такой железный стержень для зонтика. Для мужского зонта.

-Для зонта? - удивился Павлик.- А куда такое в зонт вставляется?

Бартек остановил шлифовальный станок и пояснил:

-Мы с отцом тоже удивились, а он сказал - наконечник из штыря сделает. Попросил отца как следует на его зонте закрепить. Говорит, пусть грабители меня за старика считают, хожу, опираясь на палку-зонт, а если нападут - вот у меня и оружие! И в самом деле, насквозь проткнет человека, если с силой всадить. У него и ручка на зонте знаешь какая блямба массивная!

Сунув изготовленный ключ в антикварный замок, Бартек легко повернул его и удовлетворенно констатировал:

-Гляди, входит легко, как в масло. Первый сорт!

Павлик взял в руки свой замок и испробовал оба изготовленных приятелем ключа. Подходят идеально. Рассеянно поворачивая их в скважине, то отпирая замок, то запирая, он поинтересовался:

-А ты не обратил внимания на то, как этот заказчик обращался с таким зонтиком? Может, колол, что попало по дороге?

-Ты что? Нормальный человек, просто опирался на зонт, как на трость, когда дождя не было.

Положив на стол свой замок и оба ключа, Павлик опять взял в руки острый стержень и заметил:

-Тогда он у него сразу же затупится, если опираться.

Бартек принялся приводить в порядок станок, складывать инструмент и попутно разъяснял:

-Ничего подобного. Отец ему специальную насадку смастерил, легко можно снимать и одевать, как футляр. А кроме того, вся эта штука отвинчивалась и старик мог вместо своего вертела прикрутить прежний обычный наконечник от зонтика, такой металлический шарик. Мой отец .знаешь какой! Все умеет. Такую резьбу сделал, что можно было и шарик прикрутить, и этот... кинжал присобачить.

Только теперь Павлик заметил, что второй конец так понравившегося ему острого предмета был снабжен искусной нарезкой.

Бартек кончил наводить порядок и, нагнувшись к приятелю, вполголоса произнес:

-А вообще, скажу я тебе, тут дело нечисто. Когда этот заказчик получил от отца свой зонт и вышел от нас, я за ним потащился. Сам не знаю зачем, меня ведь тоже заинтересовал такой необычный заказ. Вроде бы все в порядке, у нас и в самом деле бандитов развелось - пропасть, на улицу выйти страшно, но не такой уж старенький и дохлый был этот заказчик.

-Ну? - подгонял приятеля чрезвычайно заинтригованный Павлик.

-Ну, значит, чапает он себе по улице и вовсе не подпирается зонтом, а размахивает им, вроде как тросточкой. И знаешь, вот тебе крест, когда проходил мимо припаркованных машин, примеривался к ним своим шилом, вроде бы проткнуть хотел! На полном серьезе! Незаметно для других, но я-то за ним во все глаза глядел! И если бы не насадка, как пить дать пару покрышек проткнул бы! И ведь какой хитрый! Вроде пожилой почтенный человек, идет себе по самому краю тротуара, прогуливается, палочкой подпирается и, если никого нет поблизости, палочку эту так и всаживает в колесо! Не сойти мне с этого места!

Павлик даже рот раскрыл.

-И что? - выдохнул он.

-А ничего! Если бы подпирался голым шилом, владельцы нескольких тачек уже поменяли бы покрышки.

У Павлика разгорелись глаза. Как-то все одно к одному: кража машины на глазах Яночки, и "тир", похитивший у них на глазах "гольфа", и рассказ Рафала, и все эти жуткие слухи о мафии, и неясные Яночкины намеки. И вот теперь этот, со странным зонтом...

-А не знаешь, кто он такой? - спросил Павлик приятеля.

-Какой-то пенсионер, совсем еще не старый. Вроде как из органов, там рано на пенсию отпускают. Или военный, не знаю точно,- ответил приятель.- Точно знает отец, этот пенсионер у нас часто разные вещи заказывает.