Чужой

Вот и подумайте: Какую я провёл ночь?

Но делать было не чего. Переходить на нелегальное положение не мог. Не было опыта. Не было средств. Не было шалаша. Утром в десять часов двадцать пять минут я протянул свой паспорт в окошко бюро пропусков. Женская рука вернула его мне с вложенной бумажкой разового пропуска. Увидев его и прочтя название, понял сразу одно. Приплыл. Жалко проститься со всеми не успел. Хотя для меня это значения не имело. Какая разница заключённому? Простился или нет? Главное в том, что для окружающих людей ты пропал. Им не больно и не страшно. Эти чувства остаются для тебя. Обречённо, поплёлся к входу в здание. Открыл первую дверь. За ней вторую и остановился у стола. Возле него стоял постовой. Он проверил пропуск. Внимательно изучил мой паспорт. Сличил мою внешность с фотографией в нём. И нажал кнопку. Появился ещё один охранник в форме. Постовой передал ему мой паспорт и пропуск. Тот взял, посмотрел и указал мне рукой, следовать перед ним.

В сопровождении стража в форме я прошёл к указанной комнате. Постучав, мой сопровождающий посторонился. Жестом предложив, мне войти. Сердце готово было выскочить из груди. Ноги были ватными. Собрав в кулак всю свою волю, я вошёл. Закрыл за собой дверь и осмотрелся.

Небольшой кабинет. Три стола. Два пустых. За одним столом сидел парень года на четыре старше меня. Он встал. Его пиджак висел на спинке стула. Моему взгляду была продемонстрирована потёртая пустая кобура. Она висела на его поясе справа. Очевидно, взведенный пистолет лежал в ящике стола. Всё выглядело комично. Меня немного отпустило.

Указав мне на стул, парень присел на своё место. Открыв папку, лежавшую на столе он начал задавать вопросы:

— Где? Когда и зачем родился? Какие награды и медали имею? Участвовал ли в боевых действиях? Если да, то где и когда. Бывал ли за границей? Имею ли родственников, проживающих за границей? Был ли осуждён, судом, за уголовные или государственные преступления?

Задавая вопросы, он смотрел в лежащие перед ним бумаги. Периодически подозрительно смотрел на меня.

Зазвонил телефон. Взяв, трубку он важно произнёс:

— Слушаю!

Что ему говорили, не слышал. Но парень мгновенно вскочил, одел пиджак. Взял в руки папку. Указав рукой мне следовать перед собой, он многозначительно потрогал кобуру. Мы прошли дальше по коридору и поднялись на третий этаж.

У массивной двери, остановились.

Парень постучал, открыл дверь. Пропустив меня вперёд, вошёл за мной. Небольшой кабинет стол приставной стол пять стульев. За столом сидел худой высокий мужчина лет сорока. Коротко подстриженные светлые волосы скрывал седину. Крупный нос и весёлые глаза. Таким я увидел человека на долгие годы ставшего моим начальником.

Мой сопровождающий вытянулся, щелкнул каблуками и засветил кобуру.

— По вашему, приказанию…

Начал он звонким голосом. Договорить не смог. Сидевший за столом мужчина вскочил. Его лицо осветила радостная улыбка. Он всплеснул руками.

— Ой! Радость, то какая! Ты получил оружие! Теперь мы старики можем не бояться за свою жизнь! Сидя в нашем охраняемом здании. А то я хотел просить начальника управления установить пулемётное гнездо у дверей кабинета. Да пару БТР по коридору пустить. Класс! Теперь я спокоен! Защитник наш! Радетель!

Мой сопровождающий бросил на стол папку и пулей вылетел из кабинета. При этом алый цвет его лица затмил бы цвет знамени стоявшего у центрального входа. Человек разразился весёлым смехом. Не выдержав, рассмеялся и я.

— Проходи, садись!

Он указал на стул у стола и продолжил:

— Меня зовут Павел Васильевич. Повеселился, а теперь колись. Мы имеем доказательства твоего участия в подавлении восстания Спартака. Что скажешь?

Мне давали возможность, расслабится. Что я и сделал.

— Помилуйте! Вас обману Помпей и Красс мои ученики и только.

— Ладно! Понял! Ты грамотный и не тушуешься.

Сказал Павел Васильевич, делая отметки в папке.

— Какие планы на дальнейшую жизнь?

Я рассказал. Он внимательно слушал, посматривая на меня. Напряжение спало, спокойствие овладело мной. Задав ещё несколько вопросов. Он протянул мне листок с номером телефона.

— Мой прямой! Позвонишь, сообщишь номер экзаменационного листа. А там, посмотрим.

Мы простились, а встретились через пять лет. Но это произошло позже.

А в тот момент он отметил мне пропуск. Я покинул грозное здание. Даже не думая о том, чтобы вернуться.

Этот рассказ о моих школьных годах будет не полным, если не вспомнить о главном. Как раз в это время и определились мои отношения с Зиной.

Как и любой парень моего возраста, я интересовался противоположным полом. Тренировки учёба охрана правопорядка оставляли на девушек мало времени. Поэтому я не мудрствуя, занялся Зиной. Она всегда была под рукой. Тем более, что тогда по молодости, я думал, что она без ума влюблена в меня. Такого умного сильного и красивого. Разве могло быть иначе?

Первые три месяца мы целовались. Осмелев я сначала осторожно, а потом уверенно, запускал руки в её иностранные лифчики. Очень кстати для этого дела удобные. Но опуститься ниже, забраться в свои трусы Зина мне не давала. Она сопротивлялась так сильно, что у меня возникло подозрение. В том, что в трусах она хранит бриллианты.

Своими мыслями я поделился с Зиной. Она обозвала меня простым русским словом. Его повторять не буду. Главное понял правильно. Поэтому мне пришлось довольствоваться достигнутым успехом. Слабые попытки я продолжал, но лениво. По принципу не догоню, так согреюсь. Достигнул я этого счастья случайно. Мы с Зиной готовились к выпускным экзаменам вместе. Часто я приходил с утра, поднимая сонную Зину из кровати. Поспать она очень любила. Часто побурчав, она ложилась в постель досыпать. Это её и подвело. Мне было скучно, и я прилёг с ней рядом. Сначала целовал, привычно гладя грудь. Потом, спустился ниже. Трусов на ней не было. Из своих трусов я выскочил, даже не заметив. Когда Зина проснулась, а я пришёл в себя, было уже поздно. Я был на ней и в ней. В общем, факт уже свершился. Мы ошеломлённо смотрели друг на друга.

— Что, ты наделал?

Сказала Зина и заплакала. Я бросился целовать и утешать её. Часто повторяя одно и то же.

— Ну, чего ты? Всё нормально! Мы же любим друг друга! И скоро поженимся! Ну не плачь! Моя хорошая.

А дальше были экзамены. Выпускной вечер. Мой шикарный костюм презентованный матерью Зины. Мой первый рассвет.

Старой компанией мы проводили беззаботное детство. Вступив во взрослую жизнь. Жизнь, о которой много мечтали. Но, увы, ничего не знали. Она нам виделась в розовом свете. Счастливая и удачная.

Я сдал документы в торговый институт на факультет торгового оборудования.

Зина тоже сдала документы в торговый институт на факультет торговли промышленными товарами. Её родители суетились, подключали знакомых, раздавали деньги.

Виталик по настоянию своей матери сдал документы в медицинский институт на факультет лечения и протезирования зубов. Его мама крутилась как белка.

На мой факультет было 0,3 человека на место. У Зины было 11 человек на место, но Виталик переплюнул всех. Его конкурс 22 человека на место и один богаче другого.

Я позвонил Павел Васильевичу. Его не было на месте, он был в командировке. Услышав мою фамилию, ответивший человек, записал номер моего экзаменационного листа. Я положил трубку и забыл о том, что был Павел Васильевич. Я не понимал, что грозное ведомство обратило на меня взор и просто так не отстанет.

Экзамены прошли. Благодаря разным обстоятельствам кто деньгам и связям родителей, а я спорту экзамены были сданы успешно. Мы все стали студентами.

Я успешно выступил на городской олимпиаде по борьбе. Благодаря мне команда торгового института заняла второе место. Ректор был счастлив. Мне назначили повышенную стипендию в сорок шесть рублей. Преподаватели, не желая огорчать ректора, ставили мне зачёты и четвёрки. При условии если я мог сказать, хотя бы два слова по существу вопроса.