Лодка

- Прошли стометровую отметку. Сто десять... Сто двадцать... Сто тридцать... Сто сорок...

Корпус вновь начал очень видимо трястись, причём тряска медленно, но усиливалась. Теперь это была не просто входная болтанка, как вначале, а чувствовалось упорное, напряжённое сопротивление корпуса, не желавшего уступать ни одного кубика своего объёма.

- Сто пятьдесят, - сообщил вновь притихшему экипажу бортинженер. Хотя создавалось такое впечатление, что и без всяких приборов каждый мог точно сказать цифру погружения.

- Сто шестьдесят... Сто семьдесят... - голос бортинженера докладывающего о каждом новом прибавившемся десятке был совершенно бесстрастен, - сто восемьдесят. Сто девяносто...

Элия оторвался от приборов и посмотрел на командира в ожидании команды.

- Продолжайте погружение.

- Двести, - короткий пробег взгляда по приборам, на перешедшую в волны тряску бортов, - двести десять.

Салентиец ища поддержки, взглянул на Тильса и вдруг увидел, что и тот теперь одной рукой держится за поручень, причём эта рука побелела от крепости хватки, а на лице второго помощника бисером блестел пот. Он уже не шутил. Зато командир, как ни в чём небывало, полировал ногти на руке, так, как будто это было самым важным сейчас занятием.

- Двести двадцать.

Волна бортов усилилась. Корпус довольно громко начал жаловаться на свою судьбу.

- Двести тридцать. Все системы пока в норме.

К лязгу и треску добавился какой-то едва различимый во всеобщей какофонии гул.

- Вот! Что это! - Крейц оторвался, наконец, от своих ногтей.

- Двести сорок.

- Я спрашиваю, что это за звук! Осмотреться по отсекам! Искать источник гула.

- Двести пятьдесят.

Едва различимый гул исчез.

- Назад!

- Двести сорок.

- Так держать.

- Есть так держать.

Грохот корпуса казалось, подавлял все звуки, но это только казалось. Люди, уже забыв о том, в каком положении они находятся, искали источник постороннего шума, который не мог принести ничего, кроме неприятностей, а то и... В таком деле мелочей не должно быть, как любил говаривать Битси.

Раскачка корпуса, тем не менее, продолжалась своим чередом. К остальным звукам незаметно добавились удары, которые всё ощутимей, постепенно стали нарастать.

Гул возник снова. Бортинженер, прислушиваясь, покрутил головой в разные стороны. Затем посмотрел на пластину переговорника и вдавил широкую клавишу. На пластине появилось изображение встревоженного лица Выхлопа.

- Проверьте дезинтегратор, который нам заменили в доке, - Элия быстро пробежал глазами по приборам.

- Уже проверяем.

- Сам проверь!!!

Механик без разговоров сорвался с места, даже не отключив связь. Было видно, как в перспективе отсека он раздвинул своих вечно перепачканных ребят и, выдернув за торчащие ноги из щели агрегатов одного из ремонтников, заполз туда сам.

Командир посмотрел на потолок, на переборки и заключил:

- Молодец всё-таки наша "старушка", должна и может! Наверх! Хватит на сегодня. Будем идти на тридцати.

- Есть, на тридцать. Идём вверх. Двести тридцать...Двести двадцать... Двести десять...

На ста пятидесяти тряска почти затихла. На ста, всем уже стало скучно. Системы функционировали нормально. Вновь посыпались шутки. Миновав лёгкий стресс, люди теперь стремились как-то компенсировать его. Поэтому когда пластину переговорника Элии заполнил Выхлоп и сообщил о том, что он нашёл и устранил причину. Затем, тут же не замедлив, выразил своё личное отношение ко всему новому, модернизированному и улучшенному, центральный пост грохнул хохотом. За общим смехом, однако, никто не заметил, как механик продолжая ругаться, нашёл глазами командира и сделал ему какой-то знак...

7.

Командир шёл к Выхлопу. Предчувствие чего-то гадкого не покидало его. Механик, всегда так ревностно оберегавший своё хозяйство от постороннего вторжения, как хищник свой ареал, вдруг сам пригласил командира в гости. Да ещё тайно. Но рассуждать на эту тему Локу совершенно не хотелось, тем более что надо было торопиться. А ещё также потому, что с самого пробуждения какая-то неуловимая мысль не давала ему покоя, и чертовски хотелось её выловить. Мысль же (а может ощущение или предчувствие), была настолько призрачна и одновременно навязчива, что командир не мог никак ни уловить, ни отделаться от неё, и из-за этого начал тихо впадать в раздражение.

Крейц миновал шлюз и вступил в царство машин и механизмов. Тут же сработала память мускулов, или рефлекс, и правая рука сама схватилась за поручень справа, как только в нос ударила волна специфического местного запаха. Запаха казалинового масла, аркидного лака, сульмовой изоляции, хинола, и всё круто замешено на озоне. Этот сногсшибающий запаховый коктейль с непривычки действительно мог уложить кого угодно. Поэтому, только дождавшись пока организм, адаптируется, командир нетвёрдым шагом продолжил движение.

Спина механика как всегда возвышалась над центральным распредпультом, а сам механик как всегда критиковал кого-то из своей обслуги, с применением нестандартных выражений. Вокруг же механика бесплотными тенями сновали обитатели двигательного отсека. Выхлоп поднялся, даже не оглянувшись, ровно за три шага оставшихся командиру до распредпульта, успев, однако, распорядиться в вечную суету отсека:

- Гаш, закончи доводку.

Развернувшись к командору и став по стойке "смирно", он хотел уже начать рапорт, но был остановлен словами:

- Не надо Фалк, я всё вижу сам. Так что случилось? Пожалуйста, только саму суть. Через пятнадцать минут я должен быть в рубке на прочтении приказа.

- Вы будете там раньше. Прошу сюда, - механик подвёл Крейца к дезинтегратору, - посмотрите! Вот настоящая причина посторонних шумов, - Выхлоп стал разворачивать промасленную тряпицу.

- Но ведь ты доложил бортинженеру, что ослабло крепление.

- Сейчас вы всё поймёте сами, - он, наконец, развернул тряпицу, - это ситиновые трубки. Только заполнены они не корием, а полоном, поэтому на экстремальных режимах и гул. Но самое интересное внутри этой трубки... - механик совершенно не умел подать сенсацию.

- Ну, ну, договаривай.

- Там кристалл связи. Я на анализаторе просветил.

- Ты хочешь сказать, что...

- Да, да. И через сорок два ка-ак... Пошлют импульс и от лодки даже воспоминаний не останется. Полон как детонатор. А так всё чинно и благородно, не придерёшься. Полон, якобы, для ускорения процесса. Улучшенная планировка. Всё во благо. Дитя научно-технического прогресса, внедрённое в жизнь. Только у него, гада, двойное свойство. А кристалл дистанционника я случайно обнаружил, думал песчинка. Ан, нет!

- Что нам ещё в доке меняли?

- Уже в тихую проверяем всё... Хотя это как иголку в стоге сена искать. Куда угодно можно засунуть. А при хорошей фантазии... Тут вся лодка сплошная бомба.

- Ладно, ты ничего не меняй, пусть всё остается, как было, а сам ищи, ищи дальше, но молча!

- Да мы в полном понимании, сэр.

- Вот и хорошо, считай, что это официальный приказ, на повторную проверку нового оборудования, в связи с имевшим место случаем возникновения гула... Ну а дальше Битси отредактирует если понадобится. Тоже всё во благо сделаем. А ты хоть через себя всё пропусти, но чтоб у всех этих "сюрпризов" ядовитые зубы повырывал.

- Есть, сэр!

- А я с остальными службами на эту тему скрытно провентилирую, чтоб без паники, лишней огласки и подрыва веры в великую Метрополию, чтоб её... Особенно с оружейником. Всё! Пошёл приказ читать. Спасибо Фалк! Любишь ты меня порадовать!

В центральном посту Рик снова взялся объяснять салентийскому адмиралу устройства лодки: