Особо опасная особь

ься к тебе, целовать тебя, хочу, чтобы ты меня любил, а ты вцепился в свое кресло и дрожишь как лист на ветру. Ты совсем не хочешь меня?

— Хочу. Очень хочу.

Умник часто дышал, рука его гладила тело Лины. Он хотел, конечно хотел. Какого же черта он мандражировал?

— Лина, подожди…

— Тебе нужно помыться, — сказала Лина. — Ты должен быть таким же чистеньким, как я.

— Не знаю, как это получится, — Умник болезненно сморщился. — Понимаешь… Рука. Там, где меня сегодня саданули. У меня там повязка присохла, все болит. Я даже рубашку-то не сниму.

— Отговорки, — сказала Лина. — Я помогу тебе. Я раздену тебя и вымою. Я все сделаю.

— Но… Ладно, Лина, я сам. Справлюсь.

— Никаких “сам”. Ты уже раздевал и мыл меня, ты видел меня — всю. Теперь моя очередь.

— Хочешь увидеть меня?

— Хочу.

— Не боишься разочароваться?

— Не боюсь. Пойдем.

Умник оперся на подлокотник, издал стон, пытаясь приподняться. Лина обвила его руками, потянула на себя, поставила на ноги. Повела в ванную. Умника изрядно пошатывало.

— Что с тобой, милый?

— Устал я. Денечек выдался нелегкий.

— А я почему не устала?

— Ты? — Умник остановился, уставился на девушку. — Что, не догадываешься?

— Нет…

— Ты уже восстановилась. Ты мутант, детка.

— Сам ты мутант!

— Ты переделанная. У тебя феноменальные возможности к восстановлению. А я человек, всего лишь человек — полудохлый после того, что сегодня случилось.

— Сейчас примешь душ и восстановишься не хуже меня.

— Увидим…

Лина посадила Умника на край ванной, расстегнула пуговицы на его рубашке, аккуратно сняла ее, стараясь не задевать рану. Под рубашкой обнаружилась рыжая футболка. Лина потащила ее вверх, попыталась приподнять больную левую руку, Умник замычал от боли и замотал головой.

— Разрежь майку.

— Чем?

— Нож в кармане.

Лина выудила из брючного кармана Умника здоровенную финку, нажала на кнопку, со щелчком выскочило острое лезвие.

— Я боюсь ножей, — сказала Лина, распарывая футболку сверху донизу. — Пистолетов вот не очень боюсь, а ножей боюсь. Тебя часто резали ножиком?

— Сейчас увидишь.

Лина увидела. Пять длинных белых шрамов пересекали кожу Умника на груди и животе во всех направлениях, перекрещиваясь друг с другом. Да… Это не маленькие дырки от пуль, как у Лины. Мощно смотрелось.

— Кто это тебя? — спросила Лина.

— Так… Всякие плохие люди.

— В твоей стране?

— В разных странах.

— Штаны тоже резать?

— Не вздумай. Оттяпаешь мне что-нибудь нужное. Сам сниму.

Умник поднялся на ноги и начал дергать ремень одной рукой, пытаясь расстегнуть. Ничего у него не получалось.

Лина отстранилась, прикусила нижнюю губу, стояла и смотрела на Умника. Он и вправду, как она когда-то предполагала, оказался достаточно волосатым — светлая поросль курчавилась на груди. Только вот тощим он не был. Мышцы будь здоров, как у тех парней, что бьют друг друга на ринге. Жилистые, тренированные мускулы бойца.

— Давай помогу, — сказала Лина.

— Нет, я сам.

Расстегнуть