Принцип "Земля" (СИ)

   - Разве?

   - Вам не приходила мысль сделать их шире, или перила устроить, хотя бы бортики. Рухнешь, так, может, успеешь уцепиться за что-то.

   - Не приходила, - улыбнувшись, ответил Деш.

   - Ну, вообще-то да. Вы же спокойно с них соскальзываете. Зачем вам это нужно?

   - На самом деле мы их и не делаем. Это деревья отпускают лианы и укрепляются ими в окружающих скалах. Мы просто направляем их туда, куда нам нужнее. А когда лиана взрослеет, она становится почти плоской и выгибается, по мере дальнейшего роста, хоть и не значительного.

   - Мне приходила в голову эта мысль, когда я уперся однажды в дерево. И еще эта поросль внизу... Красиво смотрится!

   - Все просто, нужно и при этом красиво! - отметил Деш. - Ты еще не видел, как потрясающе выглядят сиклановые леса при перелете межу линиями!

   По дороге в университет Деш рассказывал Авдею о своей короткой поездке на внутренний полюс Калипра. Там располагалась одна из лабораторий университета Пианс, и его привлекли в качестве эксперта по сарбоновым технологиям. Он рассказал, что поскольку полюс обращен постоянно к Асане, там совсем другой режим отдыха. Светлое время конжона, то есть арияд, прерывается дважды: заходом в тень Асаны и когда Калипр находится между Асаной и Сикланом. Не просто перестроиться на их режим, а потом сразу обратно.

   - А у вас асаны и арияды, получается, не везде меняются одинаково? - спросил Авдей.

   - Я бы даже сказал, везде по-разному. Здесь на близких линиях большинство планет находятся в синхронном вращении вокруг Асаны и собственной оси, что на дальних линиях встречается не так часто. Там ты, наверное, совсем бы измучился. Ты и здесь-то с трудом миришься с нашим постоянным режимом.

   - Просто дни и ночи у вас слишком длинные.

   Деш улыбнулся, глядя на Авдея, и покачал головой. Авдей это заметил и поправился:

   - Арияды и асаны. При этом вы еще не спите именно в асан, когда темно.

   На стартах им встретились друзья Деша. Их сопровождал человек, который нес сумки и управлял служником старого поколения, что чуть позже объяснил Деш. Они всей семьей отправлялись на отдых. Деш перебросился с ними несколькими фразами и, пожелав удачной поездки, попрощался.

   - Кстати, мы с детьми через несколько конжонов собираемся полететь на Препрею, - обратился Деш к Авдею. - Тебе это, конечно, ни о чем конкретном не говорит, куда это. Это далеко отсюда. Но ты мог бы полететь с нами и своими глазами увидеть нашу систему.

   Авдею, конечно, эта идея понравилась, но смущала одна вещь, которую он только что наблюдал со стороны.

   Одновременно он подумал, что живет в доме у Деша не понятно на каких правах. Ни как гость, ни как друг, ни как служник, хотя со стороны это выглядит именно так. Он подумал, но все-таки спросил:

   - В качестве кого я полечу? В качестве служника?

   - Почему служника? - удивился вопросу Деш.

   - Ведь я человек, все будут думать, что я служник, требовать, чтобы я что-то...

   Деш попробовал оценить ситуацию с позиции человека и понял, что именно беспокоило Авдея. Чувство неловкости - одно из тех паразитных чувств, которыми обросли люди в процессе своего развития на Земле, чувство, обусловленное желанием соответствовать чьему-то мнению, каким-то нормам, а не действительности.

   - Ну, во-первых, требовать от служника может только хозяин. Во-вторых, у всех служников есть маркер. У тебя его нет. И на посадке никто не сможет отправить тебя в багажный салон, ты свободно сможешь пройти в пассажирский.

   - То есть ты будешь моим хозяином!

   - Если ты будешь просто идти с нами, не делая никакой работы, никто не сделает вывод, что ты служник.

   - Ты же говорил, что у Вас есть служники-охранники? Они же ничего не таскают?

   - Я понимаю, Авдей, твои затруднения и отсюда упрямство. То есть не только лично твои, но ваши в целом, свойственные людям. Вы не желаете чувствовать себя неловко. Но я из лучших побуждений предлагаю тебе эту поездку. Ведь тебе здесь немыслимо скучно. Я предполагал взять с собой служника-человека, мне как изобретателю положено демонстрировать пример, но хорошо, не буду этого делать.

   - С тобой будет таскаться хвостиком опытный образец. Недоделка! Который к тому же ничего не может делать! Еще хуже! - извернулась мысль у Авдея.

   Деш блицем просчитывал ситуацию и логику этого опытного образца:

   "Подавляющее влияние Супер-Эго очевидно. Оказавшись здесь, он лишился заработанного годами статуса в своем окружении. А самоидентификация с нефункциональной машиной в чьей-то собственности оказывается много ниже личной самооценки. Такая идентификация обусловлена стереотипами, привычкой все разделять на виды, классы, очерчивая всюду уровни нормы.

   Серия словесных перепадов не могла не принести требуемого эффекта, ведь с одной стороны барьера был автор логики, а с другой стороны - ее заключенный.

   Но разговор все же остался в рамках той же темы.

   - А у тебя есть свой служник-человек? - поинтересовался Авдей.

   - Нет. Ты же не видел никого у меня в доме. Мы возьмем с собой старого служника, чтобы тебе было проще. Или..., - Деш подумал, что им могло бы быть даже интереснее вдвоем, - может, ты наоборот мог бы с ним... Впрочем, он все равно не знает твоего языка. Вы не сможете полноценно общаться.

   - Деш, ты говоришь, у меня нет маркера. То есть я не являюсь чье-то собственностью?

   - Да. Это так.

   - А есть еще такие люди? Настоящие? Здесь? Без маркеров?

   - Да.

   - Они все, как и я, изъяты с Земли?

   - Да. Но с Земли непосредственно сюда мы изъяли только десять человек. Остальные попали сюда с первого промышленного носителя, Клетиона, запуск которого оказался неудачным. А на первый носитель они попали именно с Земли. То есть с твоей точки зрения они настоящие.

   Этим вопросом Авдей задел залежавшуюся проблему, которую Деш уже давно не знал, как решить. Он отвлекся, задумавшись об этом.

   - Неудачным? А что произошло? - Авдею больше не над чем было задумываться, поэтому он продолжил начатый разговор, после того, как сам переосмыслил новости.

   - Что ты говоришь? - переспросил Деш.

   - Ты говоришь, что первый запуск какого-то Клетиона был не удачным. Что там произошло?

   - Они так и не сумели договориться, - Деш развел руками.

   - Договориться о чем? - Авдея не устраивало такое компактное объяснение.

   - Началось все с каких-то ваших собственнических замашек, страхов и банальных человеческих обид... Снова сложилось конфликтное нестабильное общество. Обиды не всегда, правда, глупые были.

   - Обиды всегда глупые, - перебил Авдей.

   - О! Это говорит человек! Но я тебе возражу. Обиды всегда обоснованы, поскольку это несоответствие двух разных мнений, двух разных оценок.

   - Каких оценок? - нахмурился Авдей.

   - Твоей и еще чье-то. Это как два не равно пятнадцати. У вас, у людей, все имеет причину. Неравенство очевидно? Это и есть причина. Но обиды всегда разрешимы! То есть их на самом деле может не быть. И быть не должно!

   - Не должно быть неравенств?

   - Нет. Неравенства должны быть. Но они возникают при отсутствии полноты информации. Вы же часто что-то друг другу недоговариваете?

   Авдею стало казаться, что он запутывается в этой низкоуровневой логике:

   "Не хватало еще, чтобы программист мне начал объяснять, как устроена его сбойная программа!" - нарастало у него внутри возмущение в образах известных ему аналогий.

   - Ну, бывает, - нехотя ответил он.

   - А на что вы при этом надеетесь?

   Авдей задумался.

   - Либо человеку просто не нужно о чем-то знать, либо он сам догадается.

   - А последнее чем-то гарантировано?

   - А это уже вопрос к разработчикам!

   - Безусловно, так, - согласился Деш. - Но по собственному опыту, ты как понимаешь?

   - Не факт, что догадается правильно.