Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.10

— Вот он! — кричал Кузькин. — Он, себе позволяет…

— Так, — сказал директор, подходя первым. — Кузькин утверждает, что вы здесь фокусы показываете, людей превращаете в рыб, чтобы испугать наших трудящихся. Так вот, отвечу вам со всей ответственностью — нас не запугаете!

— Попрошу документы, — потребовал Лодзинский из управления, — Если вы общественность, вам надо действовать через положенные каналы. У вас есть разрешение на демонстрацию фокусов?

— По-моему, они безнадежные, — сказал речной доктор.

— Совершенно безнадежные, — согласился Ванечкин.

— Может, их тоже в рыб превратить? — спросил речной доктор. — Пускай дышат тем, что в реку спускают.

— Попрошу без фокусов, — сказал Лодзинский, но на всякий случай отступил подальше.

— Начнем, как всегда, с Кузькина. — Речной доктор поднял руку.

Но Кузькин припустился в гору с такой скоростью, что обогнал собственный визг.

— Тогда ваша очередь, товарищ директор. — сказал речной доктор.

— Милиция! — закричал директор, — Нас превращают!

И тоже побежал наверх. За ним Лодзинский из управления.

А из трубы все текла и текла страшная жижа.

— Надо остановить производство, — сказал Ванечкин. — Они не выполняют указаний санинспекции.

— А как остановить? — спросил речной доктор.

— Технологию надо менять.

— К сожалению, этого я не умею. — ответил речной доктор. — Я специалист по речкам, а не по заводам.

— Или надо сделать замкнутый цикл, — посоветовал один из рабочих.

— Как? — спросил речной доктор.

— Чтобы ничего с завода не выливалось.

— А потом? Они его опять разомкнут?

— Пока они будут размыкать. — сказал Ванечкин, — я до Москвы дойду! Мы их остановим.

— Я попробую, — согласился речной доктор.

Он наморщил лоб, уставился на трубу и принялся что-то бормотать.

От речного доктора исходило такое напряжение, что у окружающих из пальцев посыпались искры.

И вдруг у всех на глазах труба начала двигаться. Она двигалась, как огромная змея: голова, из которой хлестала жижа, приподнялась и обернулась к заводу. Она поднималась, волоча за собой длинное тело, а грязный поток, выливаясь, потек по огороду, отчего молодые кусты картошки начали съеживаться и вянуть.

— Стой! Стой! — закричал старичок-огородник. — Меня-то за что?

— Я исправлю. — ответил речной доктор. — Зато все теперь видят, что значит отрава, которую выпускает в речку ваш завод.

Тем временем голова трубы добралась до бетонного забора, проломила его я исчезла на заводском дворе.

— А что там будет? — спросил кто-то из рабочих.

— Сейчас увидите. Над забором поднималось большое здание заводоуправления. И все увидели, как труба начала подниматься по стенке здания, добралась до окна на втором этаже. Разлетелись стекла — голова трубы исчезла в комнате.

— Что там? — спросила Ксюша.

— Там кабинет директора, — ответил Ванечкин.

Целую минуту ничего не происходило. Видно было только, как труба все втягивается и втягивается в окно.

А потом в здании начали раскрываться окна и из окон принялись выпрыгивать люди.

Труба уже полностью уползла со склона.

— Что дальше будет? — снова спросила Ксюша.

— Наш конец трубы, — сказал речной доктор. — отыскал уже второй конец, в который собиралась с завода эта жижа. Теперь жижа будет течь по кругу. Я правильно понял, что такое замкнутый цикл?

— Нет, неправильно. — вздохнул Ванечкин. — Вы плохо знаете технологию. Ведь в трубе останется только та жижа, которая там была. А новая?

Из ворот выбежали измазанные директор, Кузькин и Лодзинский из управления. Они попрыгали в машину, но шофер открыл дверь и из машины убежал.

Директор, Кузькин и Лодзинский принялись бегать за шофером.

— Я думаю. — сказал речной доктор, — что с такой трубой этот завод работать не сможет.

— Это точно. — согласился Ванечкин. — Через час весь завод зальет. Придется им останавливать производство.

Он протянул руку речному доктору, попрощался с ним и сказал:

— Я поехал в Москву. Пока они будут разбираться, успею что-нибудь сделать.

Наконец Кузькин поймал шофера, втроем они затолкали его в машину и уехали.

— Вы бы уходили. — посоветовал один из рабочих речному доктору. — Они сейчас милицию вызовут. Вам придется отвечать за хулиганство.

Речной доктор словно его не слышал. Он смотрел, как одна за другой переставали дымить трубы завода.

— Ой! — воскликнул старичок огородник. — Вы только поглядите!

Они обернулись к реке. Вода в ней поднялась.

Темная жижа исчезла — уплыла вниз по течению. И вся река была прозрачна, как горный ручей. Сверху приплыли рыбы и резвились в воде. На дне был виден каждый камешек.

А на берегах реки ниже по течению, на берегах голых и серых, на глазах вылезала из земли трава.

— Слушай, — предложил один рабочий другому. — Давай покупаемся?

Все рабочие начали раздеваться и тут же прыгали с берега в воду.

— Лучше, чем в Черном море! — закричал один из них.

— Спасибо, речной доктор! — закричал другой.

— Мне не надо вашей благодарности, — сказал речной доктор. — Я прошу об одном: не давайте трубе снова выливаться в эту реку. Это же ваша вода!

— Не учи, сами понимаем! — послышалось в ответ.

— Пойдем дальше, — сказал речной доктор. — Меня не оставляет беспокойство. А что, если у Ванечкина ничего не получится?

Ребята не знали, получится у Ванечкина или нет.

Они хотели уйти, но их остановил старичок-огородник. Он напомнил речному доктору, что тот обещал вылечить его картошку. И речной доктор сделал это без труда. За одну минуту. Рабочие еще не успели из реки вылезти.

Когда речной доктор, Гарик, Ксюша и собаки пошли дальше вниз вдоль прозрачной реки, рабочие кричали им, что они будут помогать реке. И еще советовали уходить поскорее…

Скоро завод остался позади.

За ним начинался большой заводской поселок. В нем были пятиэтажные дома, но больше одноэтажных домиков.

У поселка река была перегорожена дамбой, чтобы получился пруд.

Видно, устроили его давно, когда еще не было завода. А теперь он превратился в большой вонючий отстойник — ни одна травинка не росла по его берегам, ни одно дерево не подступало близко. Только зеленая тина пышно покачивалась у берегов.

Прозрачная вода речки вливалась в пруд, и видно было, что в верхней его части вода начинает светлеть и очищаться.

— Давайте посмотрим. — сказала Ксюша, которая немного устала, — как этот пруд сам по себе очистится.

— Нет, — не согласился Гарик. — Надо уходить. Ты же слышала, что они милицию позовут.

— Мы ничего плохого не сделали.

— Как не сделали? — возразил Гарик, — Все-таки целый завод остановили. И директора испачкали, и Кузькина в щуку превращали.

Он говорил «мы», считая, что они все делают вместе с речным доктором. Он вообще думал попроситься к доктору в ученики. Это интереснее, чем ходить в школу.

Речной доктор вроде бы их не слышал. Он осмотрел пруд и сказал:

— Ждать, пока он сам очистится, нельзя. Там на дне скопилось столько вредных веществ, что пруд и за месяц не промыть. Придется действовать.

— А милиция? — спросил Гарик.

— Будем рисковать. Может, они не догадаются сюда за нами прийти.

Речной доктор быстро пошел вдоль пруда, остановился возле дамбы, сквозь которую по бетонному желобу протекала серая речка, потом посмотрел вниз по течению.

— Эй! — крикнул он тоненькой девушке в больших очках и противогазе, которая шла по голому берегу реки, читая журнал. — Отойдите от реки, сейчас я воду спускать буду!

— Что вы сказали? — спросила девушка. Голос сквозь маску звучал глухо.

Речной доктор показал ей рукой, что надо отойти.

Девушка не стала спорить. Продолжая читать, пошла вверх по склону.

— Приготовились, спускаем пруд! — сказал речной доктор.

И направил свой пистолет на дамбу, в ней образовался прорыв, сквозь который с плеском и стоном понеслась вниз вода, заливая серые берега. А серая жидкость в пруду стала понижаться, обнажая такое же серое дно.