Слушайте звезды! (сборник)

Он почувствовал, как его тоже одолевает дремота. Удивился. Южин — понятно, отдежурил вахту, а он? Он ведь недавно поднялся с постели, где провалялся часов двенадцать. А впрочем — ему вспомнилось — последнее время он спит все чаще и дольше, словно постепенно переходит из одной жизни в другую. Тоже свою… Постепенно… Будто привыкая…

Последнее, что запомнилось Марту, это черная пропасть за экраном, на дне которой мягким светом горели ночники. Словно огромная постель, зовущая упасть в нее, зарыться с головой и утонуть в ней…

Луч солнца коснулся его век. Они затрепетали, вздрогнули ресницами, открылись. Человек проснулся и некоторое время лежал, глядя на потухший костер. Потом сел и провел ладонью по Мокрой траве.

— Роса, — произнес он, дивясь тому, что видит. Обыкновенная роса, которая выпадает каждое утро, и вроде ничего удивительного, ведь так было всегда, а все-таки…

Он поднялся, подошел к ручью. Вода была холодной и прозрачной. Он умылся. Солнце уже взошло и было пора отправляться в путь.

Дорога убегала вдаль, и он, отдохнувший, шел по ней легко и неспеша. Он почему-то был уверен, что скоро конец пути, и он увидит то, ради чего так долго шел.

Он улыбался. Мир был светлым и доброжелательным. Он любил эти холмы, траву, небо, и знал, что любим ими. Они встретились — два родных существа, искавшие друг друга.

Поднявшись на вершину холма, человек чуть не вскрикнул от радости и удивления.

Внизу, в голубоватой дымке, лежал город. Прекрасный чистый город. В нем жили люди. Они еще спали и видели сны. Разные. Быть может, кто-то летел сквозь пустоту, усеянную звездами, которые казались холодными и враждебными. А кто-то, наверняка, видел луговые цветы и траву, по которой так здорово пробежаться утром, когда проснешься и поймешь, что сон и явь теперь одно и то же.

Город ждал его.

Человек обернулся назад, чтобы окинуть взглядом пройденный путь и… Снова неожиданность! На фоне золотистого неба двигалась крохотная фигурка. Все ближе и ближе, и можно уже различить густую шевелюру, которую треплет ветер.

Человек нахмурил брови и пошевелил губами, словно что-то вычисляя.

— Эл Южин, — произнес он, и лицо его просветлело.

— Эл Южин! — уже громче повторил он и засмеялся.

Сбросив котомку, человек сел посреди дороги, предвкушая радость неожиданной встречи. Он подождет Эла. Они вместе войдут в город и скажут людям:

— Мы пришли. Мы нашли Землю.

ПЕРЕКРЕСТОК МНЕНИЙ

Евгений Дрозд

Волны в океане фантастики

Когда Брайану Олдиссу, признанному лидеру британской «новой волны», предложили слегка переработать и переиздать его книгу «Веселье на миллионы лет», посвященную истории научной фантастики, Олдисс ответил: «Вздор, большая часть научной фантастики написана после 1970 года». Книга была все же переработана совместно с Дэвидом Вайнгроувом. В ней добавилось 24 главы, она разрослась до тысячи с лишним страниц и стала называться «Веселье на миллиарды лет».

С горечью приходится констатировать, что если о той части западной фантастики, что была написана до 1970 г., наш массовый читатель имеет какое-то представление, то о вещах, написанных в последние полтора-два десятилетия, он не знает почти ничего.

Эти заметки рассчитаны на массового читателя. То есть на такого, который в большинстве своем гораздо лучше знает о «новой волне» в рок-музыке, чем о «новой волне» в фантастике. Говорить же о последней невозможно, не рассказав вначале, хотя бы вкратце, грубовато и упрощенно, о том, каковы же были волны предыдущие. Размеры статьи ограничены и приходится отказаться от рассмотрения таких интересных явлений, как фантастика французская, итальянская, немецкая, скандинавская, польская и японская. Мы лишь схематично рассмотрим развитие англоязычной НФ и параллельно — нашей советской. Хотим мы того или нет, но доминирует в западной фантастике англоязычная НФ и, рассматривая генезис этого рода литературы, обойти англо-американскую фантастику невозможно.

Кроме того, мы оставляем в стороне споры, откуда начинается НФ в современном понимании: от Жюль Верна и Уэллса или раньше от Эдгара По, Хораса Уолпола и Мэри Шелли, а может быть и вообще от Лукиана Самосского или мифа о Гильгамеше. Мы ограничимся только XX веком.

Тут следует сделать

По глубокому убеждению автора этого обзора, научная фантастика в ее современном понимании тесно связана с прогрессом научно-технической мысли. Как только какая-то страна достигает определенного уровня научно-технического развития, в ней обязательно появляется НФ-литература. Научно-техническая революция круто меняет стиль жизни миллионов людей, влечет за собой широкие социальные изменения и глубокие перемены в человеческой психологии. Осмыслить эти перемены и призвана научная фантастика. Ее появление — закономерность и неизбежная реакция на происходящий в обществе и в умах переворот. Связь между НТР и НФ не прямая, но она несомненно существует. То, что мы отстаем от Запада в производстве микропроцессоров, роботов и персональных компьютеров, и то, что наша НФ находится в загоне — явления одного ряда.

В XIX веке самыми развитыми в техническом отношении странами были Франция и Англия. И вот вам два великих фантаста: Жюль Верн (1828–1905) и Герберт Джордж Уэллс (1866–1946). XIX век, как кажется, дал полный набор вариантов отношения личности к НТР. Воспевание науки и техники и ожидание от их прогресса всяческих благ — Жюль Верн. Глубокий анализ социальных последствий НТР — Уэллс. Страх перед нежелательными последствиями научного прогресса, когда дело рук ученого оборачивается против него самого — «Франкенштейн» Мэри Шелли (1797–1851). (Роман написан в 1818 году.) И, наконец, декларативное углубление в темные, непознанные глубины человеческой психики в противовес рассудочному рационализму и детерминизму технического прогресса — Эдгар Алан По (1809–1849).

В начале XX века лидерство в технической сфере перешло к США.

В фантастике США начала века можно выделить три главных направления. Первое — писатели, группирующиеся вокруг журнала ВЕЙРД ТЭЙЛЗ (РОКОВЫЕ ИСТОРИИ). Они, как правило, писали на хорошем литературном уровне и по мере сил и возможностей продолжали дело Эдгара По. В первую очередь это Говард Филлипс Лавкрафт (1890–1937) и Роберт Эрвин Говард (1906–1936). Рассказы Лавкрафта, которыми столь часто восхищается Рэй Брэдбери, это удивительный синтез НФ и так называемых «готических историй». Лавкрафт мастерски создает жутковатую атмосферу, держащую читателя в напряжении, не отпускающем его до последней точки. Говард тяготел к эпическому жанру, к тому, что сейчас называют «героическая фантастика» или «мечи и магия». Лавкрафт, Говард и их последователи — Аугуст Уильям Дерлет, Кларк Эштон Смит и другие заложили основы весьма популярного сейчас жанра «фэнтези». (Подробнее о нем чуть позже.) Но в те времена их творчество было не совсем ко двору. Какое-то время «фэнтези» не было столбовой дорогой американской фантастики.

Второе направление — фантастика как продолжение традиций авантюрно-приключенческой литературы прошлых веков и, в частности, колониального романа XIX века. Поскольку в нашем веке почти не осталось неисследованных земель, то героев отправляют уже не в далекие южные моря к неоткрытым островам, а на другие планеты. Ярчайший представитель этого направления — Эдгар Райс Бэрроуз (1875–1950), создатель нашумевшего Тарзана. К литературе творения Бэрроуза имеют отдаленное отношение, а приключения его героев, таких, как Джон Картер («Принцесса марса», «Владыка марса», «Боги марса» и т. д.) утомительно однообразны. Когда герой с блеском выпутывается из очередной передряги, автор явно не знает, что делать с ним дальше. Поэтому герой тут же, не отходя от кассы, скоропостижно глупеет и позволяет заманить себя в следующую ловушку, из которой с блеском выпутывается, проявляя недюжинную сноровку и демонстрируя чудеса ловкости. Впрочем, лучшие его вещи вполне читабельны. Бэрроуз умеет дать экзотический фон и развернуть на этом фоне цепь лихих похождений своих героев. Его можно считать основателем поджанра фантастики, называемого «космическая опера». Этот поджанр был очень популярен в 20-е — 30-е годы. За эти десятилетия сотни халтурщиков написали тысячи «космических опер» — все это было откровенной макулатурой, но были авторы и более серьезные. Среди них, например, Каррол М. Капп (1917–1971), писавший под псевдонимом К. К. Мак Апп; доктор философии, химик Эдвард Эльмар «Док» Смит, автор серий «Скайларк» и «Ленсмен»; Эдмонд Гамильтон (известный советскому читателю по нескольким рассказам и по повестям «Сокровища громовой луны» и «Звездные короли»), и другие.