Звездный рубеж

На земле полоской растеклось похожее на плоского червя желе. Его слегка волнистая поверхность отражала свет ламп апартаментов. Справа висела уже полностью раскрывшаяся семенная коробочка плазодерма, и желе на земле представляло собой остатки спороносов дерева. Дрейден бросил окурок в раскрытую коробочку, тот упал на влажное дно и зашипел. Владыка империи остался доволен своей меткостью, еще не зная, что в следующие секунды его мир прекратит свое существование.

В его модуле не был предусмотрен особый сигнал тревоги, поскольку он хотел, чтобы любое известие такой срочности поступало без лишней задержки. Сигнал, обычно представлявший собой легкое гудение, вдруг ударил в голове Дрейдена с такой мощью, что он невольно шагнул вперед и споткнулся об омертвевшие концы листьев цианиды.

– Общая боевая тревога… закрыть все люки и ворота… конец связи… – барабанил Альвор по модульным каналам, сам в этот момент будто наполовину превратившийся в машину.

Лоне молчал и разбирался с заранее предусмотренными на случай внешнего нападения субпрограммами. Виртуальные панели Дрейдена замигали, а потом зажглись все плоские и голографические дисплеи. К нему стекалась подробная информация об автоматическом переходе на осадное положение из всех уголков обширной империи. Но его внимание прежде всего привлек небольшой экран. Без прикосновения к консоли управления Дрейден вывел на него увеличенное изображение огромного крейсера Правительства, зависшего над "Элизиумом".

– Погоня за "Лириком-П". Сообщение Джона Стэнтона.

Альвор мог бы и не говорить об этом боссу – тот уже был в курсе происходящего.

– Дрейден, вы должны прикрыть меня. Он не на шутку зол из-за тех дронов, – заявило голографическое изображение контрабандиста.

У Дрейдена все сжалось внутри. Первое, что ему бросилось в глаза, – это испуганный вид Стэнтона.

– А что с дронами? – спросил он.

– Код сигнала поврежден. Код сигнала поврежден. Дрейден сжал кулаки, чтобы унять дрожь. Тем временем вместо Стэнтона появился другой.

– Доннегал Дрейден, – произнес ненавистный голографический портрет, – это Ян Кормак из Службы безопасности Земли. Даю вам тридцать секунд на передачу всех ваших контрольных кодов на крейсер Правительства. Если вы не подчинитесь, я буду вынужден открыть огонь.

Что-то тут было не так, но Дрейден никак не мог сообразить, что именно. А времени на раздумье не было.

– Вам известно, каков будет мой ответ, – сказал он, сам поражаясь своей дерзости. Впрочем, другой вариант просто не пришел ему в голову. – Я уже предупреждал вас, когда вы появлялись здесь.

– Неужели вы верите, что ваши жалкие зеркала успеют нанести ущерб броне крейсера Правительства прежде, чем они будут выведены из строя? – Кормак явно был в бешенстве. – Вы и в самом деле думаете, что Правительство допустит, чтобы вы снабжали террористов высокотехнологичными боевыми дронами?

– Но я…

Связь оборвалась, но взгляд Дрейдена оставался неподвижен.

– Он же не настолько глуп.

Дрейден был согласен с предположением Альвора: агенту ЦСБЗ Кормаку не терпится убедиться в том, что зеркала могут разогреть любой объект до температуры поверхности Солнца. Видимо, он хочет погибнуть вместе с этим огромным кораблем – иначе наверняка бы дал Дрейдену возможность высказать свои аргументы.

Дрейден уже делал необходимые распоряжения. Перед ним возник макет "Элизиума", и уже получившие команды зеркала были отмечены на нем мерцавшими ореолами. Пальцы пробегали по клавишам, вводя все новые команды, и на объемной модели высвечивались линии будущих траекторий отраженных лучей. Он углубился в машинные коды, ощущая себя в своих владениях, будто рыба в воде. Пусть все изображения на панелях и экранах вокруг него были иллюзорны, как и чувственные образы, но он действительно осознавал, как приходили в движение гидравлические механизмы и включались маневровые двигатели, как поворачивались в пространстве, подчиняясь его приказам, исполинские зеркала. Подсознательно он отметил, что в фокус случайно попал какой-то корабль-тягач и через мгновение превратился в огненную точку. Наконец лучи сошлись на объекте, уже прекрасно различимом сквозь стеклянный купол над головой.

"Бритва Оккама" ослепительно сияла в солнечном свете над "Элизиумом", будто волшебный драгоценный камень. Вдруг сбоку Дрейден увидел голограмму человека с налитыми кровью глазами – мужчина средних лет, чьи черты были страшно искажены и опутаны органическими и механическими придатками.

– Попытка взлома! Попытка взлома]

Предупреждение опять оказалось запоздалым – Дрейден уже боролся с вирусной атакой на программы управления системой зеркал. Человек-голограмма кричал, температура внутри крейсера росла, пространство вокруг фигуры залилось светом, а затем заполнилось дымом. "Бритва Оккама" плыла в космосе, поверхность крейсера охватило пламя. Потом корабль перевернулся, подставив под яркие лучи еще не поврежденный ими бок. Дрейден ощутил мощный встречный поток энергии. В задумчивости он переключил один из экранов, чтобы получить вид "Элизиума". Множество обломков, выгоревшие и еще горящие жилые блоки, почерневшие купола с растительностью, человеческие тела… и лучи – испепеляющие и смертоносные.

– Вот ублюдок! – воскликнул Дрейден, уже не в силах понять, кто именно был виновником этого преступления.

Шквал ответного огня пресекся, когда пушки на уцелевшей стороне "Бритвы Оккама" утонули в кипящем котле корпуса корабля. Голографическое изображение человека исчезло, сам корабль потерял форму. Изображение погасло на секунду, когда система безопасности сработала из-за чрезмерно яркого свечения. Затем оно вернулось, чтобы показать последствия взрыва – разлетавшиеся в стороны брызги расплавленного металла и струи раскаленного газа.

ЭПИЛОГ

Солнце обогнало Калипсо, первым достигнув горизонта и превратив газового гиганта в силуэт. Вихри и полосы на его поверхности приобрели оттенки фресок какого-нибудь старинного собора. Апис и прильнувшая к нему Эльдина сидели на покрытом моллюсками камне. Юноша не был уверен, что он когда-нибудь сможет привыкнуть к впечатляющему зрелищу местных восходов и закатов. Он перевел взгляд на машину, которую сопровождали два боевых дрона.

– Интересно, нашла ли она инкубатор, – сказала Эльдина.

– Думаю, ей не хватило времени.

Бронемашина выехала из зарослей на полоску, поросшую черным подорожником и сплошь усыпанную многоцветной пыльцой.

– А вот и остальные, – добавила девушка и придвинулась ближе к Апису, чтобы он смог обнять ее.

Со стороны лагеря к ним приближались Леллан и Фетан, киборг как раз разъяснял ей, что, если Служба безопасности поспешит к ним на помощь, то установит рансибль на одном из спутников, и тогда на планете появится новый диктатор – с силиконовыми мозгами. Руководительница подполья не имела ничего против такой перспективы.

Бронемашина остановилась среди примятого ревеня на берегу реки, изливавшейся с предгорий. Первым из нее выскочил Гант с огромным мешком, который Мейка набила образцами для своих исследований. Затем появился Торн – он стал заметно бодрее с тех пор, как биолог поместила в его организм одного из своих "маленьких лекарей". Ни Патран, ни Мейка, ни сам Апис уже не надевали дыхательные маски. Юноша надеялся, что и Эльдина скоро последует их примеру. Ведь для того, чтобы считаться настоящими гражданами Масады, нужно учиться жить на ее поверхности, а не влачить жалкое существование.

– Подойдем к ним, – предложил Кулант, убирая руку с ее талии.

– Ладно-ладно, – с притворной обидой ответила девушка.

Они соскочили с камня и побежали по щебнистому склону к машине, которую в этот момент покидали Мейка и Шрам. Тем временем к прибывшим подошли и Леллан с Фетаном.

– Ну как, нашли место? – спросил старик.

– Да, кусочки скорлупы яиц там, где они вылезли из земли, – ответила Мейка. – Чтобы проникнуть на нужную глубину, мне понадобятся экскаваторы. Придется подождать, пока здесь появится ЦСБЗ.