Журнал «Если», 1997 № 09

Его изображение повернулось, чтобы дружески похлопать поверхность глобуса.

— Большинство из нас, если не считать нескольких счастливчиков, отправились в путешествие во времени совершенно не подготовленными. Первый прыжок был случайным, или люди, совершившие его, надеялись, что цивилизация будущего окажется более дружелюбной, чем тот мир, в котором они жили. К несчастью — как мы все обнаружили, — такой цивилизации не существует, и ожидания многих из нас оказались обманутыми.

Голос Робинсона был добродушным, немного округлым — подобный тон у Вила всегда ассоциировался с рекламными объявлениями или религиозными проповедями. Его раздражало, что Робинсон говорил «мы» и «нам», даже когда явно имел в виду путешественников, обладавших низким уровнем технологических знаний — низтехов.

— Однако среди нас было несколько путешественников, запасшихся самым разнообразным превосходным оборудованием. Некоторые из них постарались спасти тех, кто попал в трудное положение и собрать нас всех вместе для того, чтобы мы могли свободно решить, каким путем должно идти человечество дальше. Моя семья, Хуан Шансон и другие делали все, что было в наших силах, но именно Королевы, обладающие соответствующими ресурсами, сумели довести дело до конца. Марта Королева сегодня с нами. — Он сделал широкий жест в сторону Марты. — Я считаю, что Марта и Елена заслужили наше восхищение.

— Раздались вежливые аплодисменты.

Дон Робинсон снова погладил глобус.

— Не беспокойтесь. Я уже очень скоро обращусь к нашему приятелю… В результате спасательных мероприятий большинство из нас провели последние пятьдесят миллионов лет в длительном стасисе, дожидаясь, когда все участники смогут собраться для решающих дебатов. Пятьдесят миллионов лет — большой срок; произошло много самых разнообразных событий.

— Вот о чем я хотел говорить с вами сегодня, — продолжал он. — Алиса, наши дети и я были среди тех, кому повезло больше других. У нас есть генераторы пузырей последних моделей и множество автоматического оборудования. Мы сотни раз выходили из стасиса и были в состоянии жить и развиваться вместе с Землей. Фильм, который я собираюсь показать вам сегодня, есть не что иное, как «домашнее кино», где рассказывается о нашем путешествии из прошлого в настоящее.

Я хочу начать с самого общего плана — Земля из космоса. Картинку, которую вы видите сейчас, я скомбинировал так, чтобы убрать облачный покров. Запись была сделана в начале четвертого тысячелетия, сразу после того, как закончилась Эпоха Человека. Это точка нашего старта. Давайте начнем путешествие.

Изображение Робинсона исчезло. Теперь перед зрителями висело лишь изображение глобуса. Вил заметил серую дымку, которая слегка дрожала над льдами Полярного круга.

— Мы движемся вперед со скоростью полмегагода в минуту. Камеры на спутниках запрограммированы так, чтобы они делали снимки в одно и то же время каждый год. При такой скорости даже климатические циклы будут видны лишь как смягчение резкости изображения.

Серая дымка соответствовала краю антарктических льдов! Вил более внимательно посмотрел на Азию. На ее территории зеленые и коричневые цвета сменяли друг друга с фантастической скоростью. Засухи и наводнения. Леса и джунгли сражались с саваннами и пустынями. На севере, словно молнии, возникали вспышки белого света. Неожиданно ярко-белое пятно стремительно поползло на юг. Оно опускалось вниз, а потом начало подниматься наверх. Снова и снова. Менее чем за четверть минуты белое пятно вернулось обратно к северному горизонту. Только в Гималаях осталась мерцающая белая полоска, а зеленые и коричневые цвета вновь захватили Азию.

— На Земле была самая настоящая ледниковая эра, — объяснял Робинсон. — Она продолжалась более ста тысяч лет… Здесь почти не осталось людей. Теперь я увеличу скорость… до пяти мегалет в минуту.

Вил посмотрел на Марту Королеву. Она наблюдала за шоу, но на ее лице застыла совсем не характерная для нее гримаса недовольства. Руки Марты сжались в кулаки.

Тэмми Робинсон наклонилась к Вилу и прошептала:

— Сейчас будет особенно интересно, мистер Бриерсон!

Вил снова посмотрел на глобус, но его продолжала занимать тайна гнева Марты.

Пять миллионов лет в минуту. Ледники и пустыни, леса, джунгли, все смешалось. Цвета мгновенно менялись, однако в целом картина оставалась неподвижной. А затем… начали двигаться континенты! Когда люди сообразили, свидетелями каких грандиозных явлений они стали, по залу пробежал шум. Австралия двигалась на север, к восточным островам Индонезийского архипелага. Там, где происходили столкновения, возникали горы. Теперь эта часть мира находилась как раз вдоль линии восхода. Новые горы отбрасывали длинные тени.

Австралия и Индонезия слились воедино, после чего продолжали двигаться на север вместе, слегка поворачиваясь при этом. Уже можно было различить очертания Внутреннего моря.

— Никто не мог предсказать того, что произошло после всех этих событий, — продолжал Робинсон свои разъяснения. — Вот! Обратите внимание на трещину, идущую вдоль Кампучии и разбивающую азиатскую платформу. — Цепочка узких озер протянулась вдоль юго-восточной Азии. — Очень скоро мы увидим, как новая платформа изменит направление движения и протаранит Китай, — так возникли Кампучийские Альпы.

Краем глаза Бриерсон увидел, что Марта направилась к двери. Что здесь происходит? Вил начал подниматься и только тут обнаружил, что его руку по-прежнему сжимает рука Тэмми.

— Подождите. Почему вы уходите, мистер Бриерсон? — прошептала она, тоже вставая.

— Извини, Тэм, — прошептал Вил.

Он направился к двери, а континенты продолжали сталкиваться за его спиной.

Час ведьм. Время между полуночью и началом следующего дня. Этот промежуток занимал скорее семьдесят пять минут, чем час. Со времен Эпохи Человека вращение Земли замедлилось. Теперь, через пятьдесят мегалет, день продолжался немногим больше двадцати пяти часов. Вместо того чтобы изменить определение секунды или часа, Королевы издали декрет (еще один из их многочисленных декретов), в котором говорилось, что стандартный день должен состоять из двадцати четырех часов плюс то время, которое требуется Земле, чтобы завершить полный оборот. Елена называла это лишнее время Фактором жулика. Все остальные окрестили его часом ведьм.

Весь час ведьм Вил разыскивал Марту Королеву. Он все еще находился во владениях Робинсонов, это было очевидно: как и все «продвинутые» путешественники, Робинсоны владели большим количеством роботов; пепел, выпавший после извержения вулкана, они тщательно убрали с каменных скамеек, фонтанов, деревьев и даже с земли. Прохладный ночной ветерок наполнял сад ароматом цветов палисандровых деревьев. Вил нашел дорогу без особого труда. Впервые после спасения пузыря ночь выдалась ясная — ну, не совсем ясная, конечно, однако Луну вполне можно было разглядеть. Ее слабый свет лишь слегка окрасил в розовый цвет пепел, поднявшийся в стратосферу. Старушка Луна выглядела почти так же, как и во времена Вила, хотя пятна от индустриальных отходов исчезли. Рохан Дазгубта утверждал, что сейчас Луна находится немного дальше от Земли и что больше никогда не будет полного затмения Солнца. Серебристый, чуть подкрашенный розовым свет озарял сад Робинсонов, но Марты нигде не было видно. Вил остановился, затаил дыхание и прислушался. До него донесся звук шагов. Он побежал в том направлении и наткнулся на Королеву, которая все еще находилась на территории владений Робинсонов.

— Марта, подождите!

Она уже остановилась и повернулась к нему. Что-то темное и массивное висело в нескольких метрах над ее головой. Вил посмотрел вверх и перешел на шаг. Некоторые автоматические устройства все еще смущали его. В том времени, из которого он прибыл, таких не существовало. И сколько бы ему ни говорили, что они совершенно безопасны, Вилу всегда становилось не по себе при мысли об этих роботах — ведь они могли привести оружие в действие вне зависимости от воли своих хозяев. Когда в воздухе, над головой Марты парил защитник, она была почти в такой же безопасности, как и в своем замке.