Молчание белого тигра

- А они, значит, все скрывали?

- Скрывали. И вообще, неизвестно, какими они темными делами занимались. Честному человеку скрывать нечего. А капитан их вечно в маске, зачем это? Неизвестно даже, кто он. Вы бы заставили его маску снять.

- Я говорил с ним об этом, - неохотно сообщил Ивин. - Грей сказал, что дело не в секретности: просто был несчастный случай, сильно его обезобразивший, - поэтому он и не показывает никому свое лицо.

- Может, и так. Может, после этого он и сдвинулся...

Сыщик решил сменить тему.

- А воровство у вас было здесь раньше?

- Как не быть. Эти людишки в замке все крадут - каждый на своем посту. Вы поваров видели?

- Это все естественно. Я говорю о фамильных драгоценностях из усыпальницы.

- Такого не было, - покачал головой капитан.

- Надо расставить там посты, - решил Ивин. - И снаружи, и внутри. Не испугаются твои люди?

- А чего бояться? Если человек умер, так уж умер.

Лев Ивин думал обратиться к Ашеру, чтоб тот открыл матовую дверь, но оказалось, что это не нужно: такое право давало и владение красным камнем, издревле считавшемся символом власти.

Когда Ивин с четырьмя гвардейцами вошел в усыпальницу и стал осматривать мумии на предмет кражи драгоценностей, его ожидал сюрприз: все было на месте, и более того - камень леди Элизабет таинственным образом вернулся к своей владелице. Нельзя сказать, чтобы это сильно обрадовало сыщика - он только понял, что имеет дело не с обычным вором. Неужели здесь тоже замешана политика?

Двое гвардейцев остались внутри, двое снаружи. Еще одного Ивин послал с докладом к лорду - самому идти не хотелось. Блуждая по уже знакомому лабиринту коридоров, сыщик спустился к парадной столовой. Помнится, именно она была первым источником неприятностей. Дверь оказалась открыта, и внутри мельтешило несколько слуг.

- Что вы здесь делаете? - нарочито грозно спросил Ивин.

- Прибираемся, господин, - ответил старший из лакеев.

- Зачем?

- Так повелел милорд: сегодня он обедает здесь с леди Фионой.

- Хорошо, - произнес Ивин и подумал, что со стороны Джона это смелый ход. - Только снимите портрет Ровены.

- Леди уже распорядилась, господин.

- Угу, - удовлетворенно кивнул сыщик. - Ну что ж, продолжайте работать.

Выйдя из столовой, он усмехнулся: в глазах все еще стояло испуганное выражение лиц слуг. Какое значение здесь имеет власть! Или его все-таки считают антихристом?

Ивин вышел в сад и неторопливо прошелся до беседки, где впервые встретился с Жаном Матье. Казалось, вот-вот из-за деревьев раздастся залихватский свист. Сыщик сел и задумался. Жан солгал - но само по себе это не преступление. Жан исчез - но это может быть совпадением. Жан вполне мог быть вором: у него хватило бы сил и ловкости забраться в усыпальницу, у него был для этого очевидный мотив; будучи пришельцем, он вполне мог быть причиной исчезновения и самого первого камня, принадлежавшего леди Маргарет. В таком случае, рано или поздно он должен выйти на самого Ивина, как владельца последней капли "крови руулов". Только одно "но": с чего бы ему возвращать камень на место? Для простого вора совершенно не логично. Другое дело, если таким образом кто-то пытается обострить обстановку в замке. И нельзя сказать, чтобы это не удалось. Донован вышел из себя... Сыщик вздрогнул: задним числом он увидел у бывшего главного советника те же симптомы, что и у лорда - быструю смену настроений, истеричность... Черт побери, неужели кто-то манипулирует всеми ими? Кошмар какой-то!

Лев Ивин встал и нервно зашагал вглубь сада, туда, где был пруд с огромными белыми цветами. На полпути дорогу ему преградил знакомый гвардеец:

- Прошу прощения, господин, но милорд просил его не беспокоить.

- Вот как? - сухо спросил Ивин и остановился, прислушиваясь.

Где-то невдалеке раздавался звонкий девичий смех.

"Дай Бог, чтобы это пошло ему на пользу", - думал сыщик, возвращаясь на исходные позиции. Время приближалось к обеду.

7. Яд и корона

Спасаясь от жары и палящих лучей солнца, двое ступили под своды старинного замка, в прохладу и полумрак. Оба были в прекрасном настроении. Парадная столовая ждала гостей.

- А здесь довольно мило, - заметила Фиона Алькорская, хозяйским взглядом окидывая помещение. - Но кое-что мы переделаем. Правда, дорогой? Вот тут поставим пальму...

- Думаю, ей здесь не хватит света.

- Окна надо сделать пошире. Эти щели под потолком никуда не годятся. Зачем жечь свечи посреди дня?

- Так уж заведено. Традиции надо чтить. Здесь обедали многие поколения моих предков на протяжении сотен лет. Они и теперь с нами - смотрят с портретов. Вот она, память веков...

- А я думала, мы одни, - капризно протянула девушка.

Лорд Ашер тем временем пробежал глазами по веренице предков, и взгляд его остановился на бледном прямоугольном пятне.

- А где же?.. - произнес он упавшим голосом.

- Я велела снять, - холодно ответила Фиона.

Ашер облегченно вздохнул.

- Ты, я смотрю, не теряешься.

Красавица лучезарно улыбнулась.

- Послушай, - продолжал лорд наставническим тоном. - Я надеюсь, нам предстоит долгая совместная жизнь. Ты должна привыкнуть к здешним порядкам и понять, что и для капризов есть границы. Существуют приличия, а то, что ты сделала, граничит с кощунством...

- Ты уверен? - перебила его невеста. - В том, что нам предстоит? Я - нет. Если тебе так дорог порядок, выпусти Донована и живи с ним. Будете прекрасной парой.

Лорд покраснел, но все же взял себя в руки. В этот момент вошел Дженкинс, направляя самодвижущуюся тележку с кушаньями. Ссориться при лакее было неудобно, и жених с невестой уткнулись каждый в свою тарелку. Сделав свое дело, Дженкинс остановился, как бы в нерешительности.

- Что еще? - буркнул лорд.

- Прошу прощения, - поклонился лакей. - Там корабль миледи...

- И что с ним? - подняла глаза та.

- Он светится, миледи. Искрит. Собрался народ...

- Пойдем, посмотрим, - Джон встал, но Фиона остановила его:

- Не беспокойся, дорогой, я сама. У тебя свои заботы, а у меня свои.

Она поднялась из-за стола и царственной походкой вышла из зала. Дженкинс было остался, но лорд отослал его небрежным жестом руки.

И остался один. Прошло несколько минут. Свечи горели на столе, их желтое пламя притягивало взгляд. Ашеру вдруг начало казаться, что воздух как-то странно колеблется, а предметы теряют свои очертания. Он невольно перевел глаза на портреты, и встретил холодные взгляды предков. Казалось, они осуждают его. Откуда-то повеяло могильной сыростью. Лорд попытался стряхнуть с себя охватывающее его оцепенение, но не смог пошевелиться. Неожиданно чьи-то руки закрыли ему глаза.

- Фиона? - спросил он, не веря.

В ответ раздался хриплый женский смех, от которого по телу прошла леденящая дрожь. Смех леди Ровены.

- Джон, дурачок, неужели ты думал, что эта девчонка поможет тебе забыть меня? Неужели ты думал, я позволю кому-то встать между нами?

Неожиданно привидение оказалось перед ним: Ровена была в точности как на портрете - красивое злое лицо, горящие глаза, возбуждающе-красное платье в россыпи жемчугов. Она облизнулась.

- Эта девка недостойна тебя. Ты - лорд. Тебе уготована высшая участь. Знай: я шла дорогою смертной тени, там стала я королевой руулов. Пойдем со мной, и будем править вечно в мире Тьмы - живые среди мертвых.

Душа Джона Ашера была охвачена ужасом, но в то же время сладостные картины прошлого всплывали из глубин памяти. Мальчишеское увлечение... тенистые поляны... мягкая трава... Почему бы и нет? Да, тетушка. Да, племянничек... Пальцы рук сплелись, но в этот момент...

- Ах ты дрянь! - негодующий возглас звонким эхом отозвался в древних сводах. Все еще под влиянием наваждения, лорд Ашер не сразу понял, что происходит.

А происходил раунд женской борьбы, причем в довольно жестком стиле. Стороны пускали в ход ноги, руки, ногти и зубы. Зрелище было на взгляд приходящего в себя лорда безобразное, а на взгляд вбежавшего в зал Ивина - забавное. Леди Ровене сильно мешало длинное платье, одежда леди Фионы куда менее стесняла движения. Победила молодость. И пяти минут не прошло, как исцарапанная в кровь Ровена была повержена и только тихо рычала, а Фиона, восседая на сопернице, победно улыбалась.