Плач Абалона (Онд - 1)

Молодой человек натянул поводья. Из леса доносился собачий лай: яростное гавканье, перемежавшееся позорным визгливым скулежом - так умел только один пес на свете. От изумления Халь открыл рот, а тело уже действовало: пришпорив Тайну, торра-альтанец встал на стременах и с мечом наголо поскакал вперед.

- Трог! - кричал он. - Трог! Трог!

Без малейшей мысли о собственной безопасности Халь проломился сквозь подлесок и вырвался на небольшую поляну у кромки воды. Вереница косматых пони пыхтела под тяжелым грузом. У их ног сновали поджарые охотничьи псы темно-бурой масти. Породу Халь узнал бы где угодно: ему частенько приходилось видеть таких собак, сопровождавших хозяев в Торра-Альту на продажу волчьих шкур. Двое гнусного вида людей один со светлыми волосами, другой с темными, оба в одеждах из волчьего меха боролись с мужчиной и мальчиком лет тринадцати: один тащил вопящего мальчика по земле, ухватив его за ноги, а другой тянул мужчину за цепь, уходившую ему куда-то под воротник.

Еще одну цепь пытался перегрызть приземистый терьер, весь белый, если не считать кровавых полос на плечах. Одним концом цепь была закреплена к тесному железному ошейнику, сжимавшему горло пса, другим привязана к упряжи пегой лошадки.

Думать было некогда. Халь бросился вперед, как безумный. Охотники поймали собаку Брид!

Светловолосый бородач обернулся как раз в тот миг, когда Халь занес ногу, и получил острой шпорой прямо в рожу. Тут же второй охотник бросил мальчика и потянулся за луком. Халь развернул Тайну и выхватил метательный нож. Одно движение запястья и человек уже держался за пробитое плечо. Надо будет еще потренироваться, недовольно подумал Халь: метил он не совсем туда, куда попал.

Огден занимался бородачом. Тот пытался встать, по лицу у него текла кровь - шпора Халя пропорола щеку до кости. В рукопашной он мало чего стоил, так что сержант попросту хватил его мечом поперек груди, а следующим движением рассек толстое кривое бедро.

Все было кончено, драться охотники больше, не мог ли. Халь успокоил дыхание, спешился и шагнул к темноволосому, корчившемуся от боли. Но Трог успел первым, бросился, вцепился в лицо, и Халь едва сумел его оттащить. В зубах у пса остался кусок кожи. Сперва Халю показалось, что терьер еще и пальцы сумел охотнику обгрызть, но потом он понял, что это след старой раны. В любом случае опасности со стороны негодяя ждать уже не приходилось, и Халь повернулся к мальчику и мужчине с цепью на шее.

Мужчина, к его удивлению, ему отсалютовал.

- Мастер Халь, сир! Ну, я и не сомневался, что барон кого-нибудь нам на выручку пошлет. Я-то знал, что вы нас отыщете, - закричал он со слезами на глазах. Лицо у него с одной стороны все почернело от кровоподтеков, шея и запястья были стерты ржавыми кандалами, и весь он выглядел исхудавшим и измученным. Халь узнал его, но не поверил своим глазам.

- Брок?!

- Так точно, сир.

Халь взглянул на мальчика. Темные волосы закрывали ему лицо, а в руках он что-то держал, прижимая к груди. Услышав слова Брока, мальчик вскинул голову, и Халь с еще большим недоумением узнал в нем Пипа.

- Мастер Халь, вы нас нашли! Вы нас нашли!.. Вот, посмотрите, она ранена. И еще ее покормить надо как можно скорее. - Мальчик шатнулся вперед, протягивая Халю комочек белого меха.

Халь посмотрел на комочек, потом опять на Пипа. Уж не тронулся ли парнишка умом?

- Пип, это же волчонок! Чего ради ты над ним так хлопочешь?

- В нее стрелой попали! Эти ублюдки, они в нее стрелой попали, а она ведь сирота, как я, и она моя, а они в нее стрелой!.. - сбивчиво говорил Пип.

- Так. Забудь о волчонке. Ты сам тяжело ранен. У тебя стрела в плече. Теперь слушай меня. Сделай не, сколько глубоких вдохов и успокойся, твердо сказал Халь. - Это всего лишь волчонок, и раз он ранен и остался без матери, его надо добить, чтобы не мучился зря.

Глаза у Пипа сделались огромные от страха, как у выгнанной из норы лисицы.

- Он, сир, много всякого перенес, - объяснил Брок, устало, опускаясь на землю. - Щенок для него - чуть ли не все на свете. Едва не утонул, его спасаючи, совсем свихнулся, бедняга.

Халь сам глубоко вздохнул, как только что велел Пипу. О состоянии его рассудка будет время подумать после, сейчас главное другое. Первым делом следовало освободить Брока и мальчика от цепей.

- Огден, посмотри в поклаже, чем бы сломать око вы, - велел он. Охотники обычно возят с собой кучу всяких инструментов.

Потом занялся ранеными, лежавшими на земле. Тот, что пониже, светловолосый, с глубокой и сильно кровоточащей раной на бедре, потерял сознание. Другой без пальцев жалобно стонал. Халь рывком поднял его на ноги.

- Зачем вы похитили людей барона Бранвульфа?

- Сир, мой лорд, я простой охотник, овиссиец. Во все никакого понятия не имею, в чем тут дело. Это все Всадник, он сказал, что надо их взять с собой. Я бы сам ни за что, я только хотел честной работой заниматься, волков убивать. - Говорил он так поспешно, что на губах лопались пузыри крови. Но Халь его слушать не стал, только заметил себе, что мерзавец родом из Овиссии.

- Ну, повезло тебе, - жестоко усмехнулся молодой человек, нимало не заботясь, что у охотника течет кровь, и весь он дрожит от боли. Со мной в отряде едет лорд Тапвелл Овиссийский. Он с тобой разберется.

Халь сомневался, что раненый протянет долго, а вернуться к принцессе надо было как можно скорее. Слишком много жутких вещей происходит в этом лесу.

- Так, давайте-ка мы вам каждому подберем по пони, - сказал он Броку с Пипом. - А покормим и перевяжем, как только вернемся к каравану.

Огден взвалил Брока на спину выносливой лошадке, Халь помог взобраться в седло Пипу. Мальчик все еще прижимал волчонка к себе, словно одержимый. Потом, связав пленных охотников и посадив их еще на двух пони, Халь сам вскочил на Тайну и повел всю вереницу в об ратный путь.

Но отъехав совсем немного, он вдруг остановился, приподнялся в седле и принялся оглядываться по сторонам: кто-то позвал его по имени. Рука невольно скользнула к мечу. Заклекотал кречет. А потом голос Тудвала:

- Кимбелин! Кимбелин!

Принцесса кричала, кречет испуганно шипел, а все это перекрывал какой-то яростный рев. Вместо того, чтобы скакать туда, очертя голову, Халь натянул поводья и прислушался, пытаясь разобраться. Голос Кимбелин удалялся вниз по реке, обратно в сторону Хобомани. Только поняв это, Халь сунул веревку, привязанную к уздечке переднего пони, Огдену, а сам помчался вперед. Кусты затрещали.