Станция Араминта

– Я прекрасно помню, – кисло улыбнулся Кеди, – Но меня это больше не интересует. Какая в этом разница? Все это уже прошлое. А сейчас – это сейчас, Сейчас – это тогда, когда я жив.

– На тебя даже сердиться бессмысленно, – вздохнул Глауен, – Пошли, пора подкрепиться; ешь, если хочешь сосиски, это все же безобидное пристрастие. Пойдем, подумаем о наших делах; я тоже вообще-то люблю сосиски.

По всему Октаклу маленькие сосисочные грили распространяли легкий аппетитный аромат. Кеди настоял на том чтобы купить и попробовать по две сосиски в каждом из четырех ближайших грилей. Сняв пробу, он говорил: «Очень вкусно, но это не те сосиски, которые я ищу» или «Немного переборщили с перцем, как ты считаешь?» или «Очень вкусные сосиски, но все же чего-то в них не хватает. Давай попробуем вон там, это вполне возможно именно то, что я искал».

В каждом месте Кеди пробовал сосиски с чувством и расстановкой, он откусывал маленькие кусочки и тщательно их пережевывал, в то время, как Глауен следил за ним с удивлением и раздражением. Кеди, очевидно, надеялся разрушить планы Глауена, и откровенно тянул время. Но пока Кеди наслаждался сосисками, Глауен изучал по карте расположение нужных ему туристических агентств. Почти все они располагались или на Октакле, или где-то поблизости от него. Когда Кеди направился к пятому грилю, Глауен указал на одно из туристических агентств, расположенное в нескольких шагах от них.

– Обеденный перерыв закончен. Я буду вон там; а ты можешь продолжать есть сосиски или возвращаться в отель, это уж на твое усмотрение.

– Я еще не поел, – рассердился Кеди.

– Очень плохо. Нас ждет работа.

Кеди отвернулся от сосисочного гриля, к которому направлялся, и последовал за Глауеном.

Так прошла вся вторая половина первого дня, весь второй день и утро третьего; Кеди старался терять понапрасну как можно больше времени, а Глауен был хмур, и как обнаружил, находил бессмысленное удовольствие в разрушении коварных планов Кеди. За это время Глауен посетил все туристические агентства, значащиеся в его списке. Результат каждого посещения был примерно одним и тем же. Каждое агентство имело дело с симпатичной молодой женщиной, одетой в костюм внешнего мира. По мнению соумианцев, ее отличительной чертой была неотразимая женственность, воспоминание о которой вызывало мечтательную улыбку на лицах мужчин и ехидное фырканье женщин. По описанию дама была среднего роста, с великолепной фигурой и с волосами, которые называли и темно-коричневыми, и каштановыми, и рыжими, и светлыми, и серебристо-седыми, очевидно, их цвет она подбирала к своему костюму. Дальнейшие описания были примерно следующими: «экзотика внешнего мира», «фигуристая», «ветреная», «что надо: бюст, бедра и ресницы», «несколько развязная», «высшей пробы, вы понимаете, что я хочу сказать». Или: «Таинственная! Я спросил как ее зовут и она ответила, что ее имя означает „О“ в названии „Огмо“. Я вас спрашиваю, разве в этом есть какой-то смысл?», или «Я сразу раскусил ее: проказница». Или: «Она вошла как актриса, одни позы». Или: «Я спросил ее где проводятся туры „Высшего наслаждения“; она сказала, что на Кадволе, Тогда я спросил все ли девушки на Кадволе так же хороши, на что она ответила, что для нее это слишком старомодный мир».

В каждом из агентств Глауен интересовался и организацией финансовой стороны дела:

– Когда вы продавали билеты на туры «Высшего наслаждения», вы получали деньги. Куда они девались? Их так же забирала молодая леди?

В каждом агентстве он получал одни и те же ответы:

– Мы переводили деньги в банк Мирсеи, на счет Огмо. Таковы были наши инструкции.

– А не сталкивались ли вы с этой женщиной при каких-нибудь других обстоятельствах?

– Нет, сэр.

– Вы не знаете, где находится контора «Огмо Энтерпрайсис»?

– Понятия не имею, сэр.

Глауен не мог отделаться от чувства разочарования. Самая многообещающая нить расследования вела в никуда. Все что он узнал, так это то, что существует молодая привлекательная женщина, которая появляется и исчезает, не оставляя после себя никакого следа.

Кеди, как обычно, обедал сосисками и, как обычно, пытался растянуть время. Глауен, не обращая внимания на его протесты, направился к Банку Мирсеи, которым по случайному совпадению руководил Ольвари Ирлинг, до сих пор находящийся под арестом на станции Араминта.

В банке Глауену пришлось спорить, угрожать, махать своим документами перед четырьмя разными чиновниками, каждый из которых стоял в банковской иерархии на ступеньку выше предыдущего, пока он, наконец, не добрался до человека, который был согласен предоставить некоторую информацию. Кеди все это время сидел в фойе и внимательно наблюдал за каждым шагом Глауена, очевидно опасаясь, что в какой-то момент тот попробует от него ускользнуть.

Менеджер банка внимательно выслушал просьбу Глауена, после чего покачал головой.

– Я не могу вам ничем помочь. У Огмо Энтерпрайсис закрытый счет. Деньги туда может положить любой, а потом, с нашей точки зрения, они просто исчезают. Снять деньги с этого счета можно только используя соответствующий код. Сам счет засекречен и анонимен; для вас это все равно, что он вообще не существует.

– И вы не можете его вычислить, даже если бы и захотели сделать это?

– Какой-нибудь гений в области вычислительной техники мог бы вскрыть этот счет, положа на него какую-нибудь сумму и проследив ее движение по действиям компьютера. Он мог бы и вычислить код, хотя в этом я не совсем уверен. Но определить владельца счета не смог бы и он.

– А если бы Ольвари Ирлинг приказал бы вам сделать это не взирая ни на какие расходы?

Менеджер внимательно посмотрел на Глауена взглядом, в котором смешались расчетливость и любопытство.

– Как-то вы слишком легко ссылаетесь на это имя, – с недоверчивостью заметил менеджер.

– А что в этом такого? На данный момент он гостит на станции Араминта. Мне достаточно высказать предположение и он тут же уволит вас с вашего поста.

– Правда? У вас на него большое влияние. Интересно. Пожалуйста, попросите его повысить меня в должности до первого исполнительного директора, с соответствующим повышением зарплаты.

– Я вполне могу это сделать, если вы снабдите меня необходимой информацией.

Менеджер с грустью покачал головой.

– В данном вопросе я ничего не могу сделать. И дело даже не в банковских правилах. Код известен только владельцу счета. Его имени нет ни в каких банковских документах.

Глауен с бредущим по пятам Кеди вышел из банка. Когда они вернулись в гостиницу «Путник», настроение у Глауена было очень мрачное.

В фойе гостиницы Глауен рухнул на стул, а Кеди встал рядом и с загадочной улыбкой.

– Ну и что теперь?

– Я бы тоже хотел это знать.

– Ты не хочешь никого больше опросить?

– А кого еще? О чем мне спрашивать?

– Здесь много чего можно узнать, – равнодушно пожал плечами Кеди, – Соум большой мир.

– Дай мне подумать над нашим положением.

– Подумай, – согласился Кеди и пошел к доске объявлений. Вдруг он издал радостный клич и в припрыжку бросился через все фойе обратно к Глауену, – Мы не можем уезжать с Соума! Сейчас просто невозможно уехать!

– Что еще такое?

– Посмотри на афишу!

Без всякого интереса Глауен подошел к доске объявлений и обнаружил на ней следующий плакат, напечатанный веселыми разноцветными буквами:

Известный импресарио

Мастер Флорест

Вместе со своей талантливой труппой

Бродяги Хлыста

Снова на Соуме

Рекомендуем заблаговременно приобретать билеты.

– Они задержатся здесь на месяц, а то и более, – заметил Глауен, – Мы уезжаем завтра.

– Завтра? – в шоке воскликнул Кеди, – Я не собираюсь уезжать завтра!

– Оставайся здесь сколько хочешь, – согласился Глауен, – только не надоедай мне больше своими дурацкими жалобами.

– Советую тебе следить за своим языком! – На лице Кеди вздулись желваки и он не мигая уставился на Глауена. – Ты не с мальчиком разговариваешь!