Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.

— Знаю.

— Бога ради! — воскликнул он. А затем, увидев, как Анана слегка улыбается, понял, что она просто поддразнивает его.

Путники медленно пересекли прогалину, посматривая по сторонам и то и дело оглядываясь назад. Если они не будут вести себя осторожно, ворон поймет, что выслеживаемые прикидываются беззаботными, стремясь обмануть наблюдателя.

Особенно далеко огибать куст они тоже не стали, молча пройдя мимо в нескольких футах от него. Кикаха посмотрел на куст, но ворона не увидел. Сейчас, будь Кикаха склонен к подобным действиям, настало самое подходящее время для внезапного рывка и бега к укрытию ворона. Анана бы тоже рванула с места, отстав от него лишь на полсекунды, но помчалась бы к другой стороне куста. Ворон попытался бы удрать, но не успел бы так быстро улететь — равно как и спрятаться.

Анана не говорила ни слова. Она ждала, что предпримет Кикаха. Он прошел мимо куста и углубился в лес. Ему не требовалось говорить своей спутнице, чтобы та делала вид, будто они не заметили птицу. Пускай ворон крадется за ними. В конечном итоге они выяснят, почему он выслеживает их. И тут Кикаха чуть было не остановился и тихо охнул.

Анана заметила это, но не стала озираться по сторонам в надежде понять, что его так удивило. И лишь тихо спросила, глядя прямо перед собой:

— Что там?

— Хотел бы я знать, — пробормотал он. — Я видел... там, справа... только мельком... что-то вроде мужчины, но не человека. Во всяком случае, не совсем человека. Может, у меня галлюцинации? Но он — если это существо мужского пола — походил на человека, хотя и очень рослого, и очень волосатого для хомо сапиенса. Только...

— Ну же! — не выдержала Анана, прождав несколько секунд.

— Лицо у него какое-то... не знаю. Не вполне человеческое. В нем было что-то, э, медвежье. Я всю эту планету обошел вдоль и поперек, но никогда не встречал ничего подобного. Даже не слыхал о таком. С другой стороны, площадь суши у этой планеты побольше, чем у Земли. Так что я всего лишь не знаю никого, кто знает о таком существе.

Анана посмотрела налево, а потом направо.

— Я никого не вижу.

— Давай-ка попробуем как ни в чем не бывало подойти к тому дереву.

Анана пошла в направлении, которое он ей указал кивком головы. Должно быть, она заметила, что гнездившиеся в кроне на высоте пятисот футов древесные животные настороженно затихли. Но, как и Кикаха, она, вероятно, подумала, что эта внезапная тишина вызвана их собственным приближением. Когда они прошли приблизительно сто футов, Кикаха кивнул:

— Прямо впереди.

Это было одно из исполинских деревьев типа секвойи. Ствол у него блестел так, словно в него вкраплены тысячи кусочков слюды.

— Надеюсь, он там только один, — пробормотал Кикаха.

Подняв лук со стрелой, он начал обходить гигантский ствол слева. Анана пошла справа. Если кто-то прятался за стволом, он неизбежно попал бы в клещи.

Но, обойдя вокруг дерева, они увидели только друг друга. Хотя существо, замеченное Кикахой, вроде было без когтей, он посмотрел наверх. Но и там никто не цеплялся за ствол, да к тому же даже белка не смогла бы забраться на дерево с такой скоростью. Анана отступила назад, чтобы как следует осмотреть другую сторону ствола. Однако дерево было такое огромное, что часть его в любом случае оставалась вне поля зрения обоих. Попросив Анану не сходить с места и наблюдать, Кикаха обежал вокруг дерева, стараясь не упускать из виду верхние ветви. Но не заметил ни единого живого существа. Вернувшись к Анане, он заметил:

— Вообще-то он слишком тяжелый, чтобы забраться на дерево, даже если у него когти длиною в фут. Но я хотел удостовериться.

Анана показала на большие кучи опавшей листвы на земле. Кикаха и так уже смотрел на них, но листья были разбросаны совершенно беспорядочно, не давая определить, в каком направлении двигалось существо, к дереву или от него.

Кикаха принюхался. В стоячем воздухе чувствовался слабый запах мускуса.

— Я тоже его учуяла, — сказала Анана. — Наверное, нам следует захватить ворона. Он может знать, что это за зверь. Фактически, возможно, как раз на него ворон и работает. — Женщина помолчала и добавила: — Или не исключено, что он работает на ворона.

— Давай отложим предположения на потом, когда поймаем ворона, договорились?

Кикаха и Анана прибавили шагу, то и дело оглядываясь назад, но так и не увидели больше ни ворона, ни человека-медведя. Через несколько минут неожиданно потянуло дымком от костра, и путешественники бесшумно двинулись в ту сторону, откуда доносился запах. Когда позади остался узкий ручеек, они, услышав голоса, замедлили шаг, стараясь не наступать на сухие ветки. Голоса стали громче — разговаривали две женщины. Кикаха сделал несколько знаков Анане, и та прокралась в обход собеседниц. Если он угодит в беду, она сумеет выручить его. Или наоборот.

Кикаха лег на землю и очень медленно пополз вперед, стараясь не шуршать опавшей листвой. Оказавшись за большим кустом, что рос между двух массивных стволов, он остановился.

Посреди небольшой поляны горел костер, а над ним дымился маленький котелок, подвешенный за ручку на деревянной палке, которая покоилась на рогатках двух воткнутых в землю сучьев. Кикаха уловил запах вареного мяса. Возле костра стояла блондинка — настоящая красавица, несмотря на растрепанные волосы и грязное лицо. Она что-то говорила по-тоански сидевшей у костра рыжей девице — такой же красивой и не менее растрепанной и грязной.

На обеих были одеяния по щиколотку длиной, напомнившие Кикахе иллюстрации с изображением древних гречанок. А материал тонкий, облегающий тело и довольно-таки прозрачный. Когда-то эти хитоны из тонкой, почти прозрачной материи были белыми, но теперь их разукрасили пятна крови и грязи, прилипшие колючки и головки чертополоха.

Неподалеку от костра лежали два рюкзака и куча тоанских одеял, тонких, словно бумага, но очень хорошо сохранявших тепло. На одеялах валялись три легких топорика, три тяжелых ножа и три лучемета, похожих на пистолеты, с круглыми насадками на концах стволов. На другом краю полянки лежал разделанный молодой олень. Мухи вокруг него не жужжали: на планете Алофметбин их попросту не было. Зато вокруг туши уже начинали кишмя кишеть охочие до падали насекомые.

Кикаха покачал головой. Женщины не очень-то осторожны, а следовательно, не очень умны, раз не держат оружие под рукой. Или же, возможно, это ловушка. Он обернулся и посмотрел назад, потом на ветви дерева, но не увидел и не услышал ничего тревожного. Конечно, ворон мог спрятаться в листве над головой. Кикаха продолжил наблюдения.

Хотя выглядели эти женщины не старше двадцати пяти лет, на самом деле они наверняка разменяли уже не одну тысячу лет. Обе говорили на том же архаичном тоанском, на который порой переходила Анана, когда очень волновалась. Кикаха понимал его, за исключением некоторых слов и фраз.

— Долго нам в этом ужасном месте не протянуть, — сказала блондинка. — Мы должны найти врата.

— Ты уже тысячу раз повторяла это, Элета, — отозвалась рыжая. — Слушать тошно, как ты твердишь все о том же.

— А мне тошно не слышать от тебя разумных предложений, Она! — прорычала блондинка. — Почему бы тебе не придумать для нас какой-нибудь выход?

— Меня вот-вот вырвет от твоих пререканий и воплей, — заявила Она.

— Ну, так давай, кто мешает! — обозлилась Элета. — Все лучше, чем просто сидеть сложа руки и стенать. От твоей блевотины вони в этой дыре определенно не прибавится, даже если твоя рвота смердит сильнее, чем у всех прочих.

Рыжая встала и заглянула в котелок:

— Похоже, сварилось, хотя готовить я как не умела, так и не умею.

— А кто умеет? — проворчала Элета. — Стряпня — дело рабов. С какой стати нам что-то знать о ней?

— Ради Шамбаримена! — воскликнула Она и с такой силой тряхнула головой, что длинные рыжие локоны обвились вокруг ее плеч словно плащ. — Неужели мы только и можем что болтать о вещах, не имеющих значения? Еще вчера Владыки, а сейчас ничем не лучше рабынь.