Такие разные миры. Сборник

– Кое в каких нуждался, когда я его видел в последний раз, – возразил Джокер.

– Фюрер никогда не нуждается в советах, – стоял на своем Геринг. – Утверждать обратное – государственная измена.

– У меня есть подписанное фюрером письмо, в котором он благодарит за помощь и объявляет меня героем Третьего рейха. А вы крадете мои сокровища. Еще надо разобраться, как вы о них прознали.

– Слухи ходят. – Геринг покосился на Петру.

– Вижу, – сказал Джокер. – Верните на место.

– Боюсь, что это невозможно, – заявил Геринг. – Произведения искусства, которые вы украли у итальянцев, являются собственностью Германии. Мы претендовали на них более двухсот лет.

– Значит, надо было самим прийти и забрать, – сказал Джокер.

– Зачем, когда у нас есть друг, который проделал все намного лучше? Нет, мой дорогой Джокер, они останутся на армейском складе, здесь, в лагере при «Бад фляйштайне». Вы получите компенсацию за ваши услуги. Скажем, тысячи марок хватит?

Джокер фыркнул:

– Я украл ценностей на несколько миллионов долларов, а вы предлагаете какую-то жалкую тысячу марок?

– Ну допустим, – сказал рейхсмаршал, – я мог бы поднять до двух тысяч. Но это последнее слово.

Джокер зашагал взад и вперед по комнате. Его обуревал гнев. Наконец ему удалось взять себя в руки. Он посмотрел на Геринга, который уже надел мундир, застегнулся, поправил воротник и встал, пытаясь казаться великим полководцем до мозга костей. Джокер вспомнил, что он слышал о Геринге – насколько этот человек жаждал преуспеть в военных делах.

– Послушайте, Геринг, – сказал он, – я хочу все получить обратно. Что я украл, то мое.

Геринг пожал плечами, отчего брюхо у него пошло волнами.

– Мне-то что с того?

– Только одно, – сказал Джокер. – Мы могли бы заключить сделку. Например, я бы взялся кое-что для вас сделать, а вы бы взамен вернули мое имущество.

Толстый рейхсмаршал рассмеялся:

– Что вы можете для меня сделать? Я второй по влиятельности человек в Германии.

– Это мне известно, – сказал Джокер. – Но ваша власть в настоящий момент простирается не так далеко, как могла бы. Ведь вы хотите большего, я прав? Очень хотите, а Гитлер не собирается идти вам навстречу.

– Черт вас возьми! – воскликнул Геринг. – Откуда знаете?! Вы дьявол!

– Я не дьявол, я Джокер. Таким людям, как я, известно много интересного. Полезно быть сумасшедшим, так больше узнаёшь. Я случайно прослышал, что вы умоляли Гитлера позволить вам и вашим люфтваффе собственными силами ликвидировать британскую армию в Дюнкерке.

– Ну, в общем так, – сказал Геринг. – Я неоднократно предлагал фюреру отозвать войска. Рискованно использовать их против зажатой в угол армии. Они нужны нам для масштабного нападения на Россию. Английскую свинью я загнал в ловушку. Мои самолеты легко прикончат ее на дюнкеркских пляжах, без посторонней помощи.

– А если я вам это устрою? – спросил Джокер.

– Вы? Но это же невозможно!

– Допустим, мне удастся. Вы пойдете на сделку?

– Да, конечно, я пойду на сделку. Вы заберете что хотите, все, и еще больше, лишь бы у меня был шанс доказать, на что способен мой воздушный флот. Но повторяю, это невозможно.

– Послушай его, – сказала Петра, – послушай. Он знает, что говорит.

– Ты уверена? – спросил Геринг.

– Этот человек – гений, – сказала Петра. – Наверное, самый выдающийся криминальный гений нашей эпохи. Он имеет влияние на фюрера. Он способен помочь тебе, Герман. И тогда ты покроешь себя немеркнущей славой.

Свиные глазки Геринга загорелись. Его воображение наполнилось восхитительными картинами, в которых пикирующие бомбардировщики «Штука» обрушивали бомбы на беззащитных британцев, толпящихся на побережье.

– Если вы сможете это сделать, даю слово, я верну добычу и даже предоставлю в ваше распоряжение самолет, чтобы вы могли перевезти ее в любую точку мира.

– Это обещание будет подтверждено документом с вашей подписью?

Геринг посмотрел на Петру. Она сказала:

– Сделай, Герман! Ты ничего не потеряешь!

– Ну хорошо, я подпишу. Принесите мне ручку и бумагу. Живо!

Он быстро написал несколько строк и поднял глаза.

– Но вы же понимаете, что эта бумага бесполезна, пока вы не обеспечите мне возможность разбомбить британцев в Дюнкерке?

– Понимаю, – сказал Джокер. – Отдайте ее мне и ни о чем не беспокойтесь. Просто ждите вестей.

Когда Джокер на следующий день отправился на аудиенцию к Гитлеру, он застал того в состоянии крайнего воодушевления. Фюрер был у себя в кабинете, делал отметки на большой настенной карте и передвигал значки по лежавшему на столе плану, показывавшему наступление германских войск и нарастающее давление на войска союзников.

– А, герр Джокер! – сказал он. – Рад вас видеть. Как выяснилось, ваш совет был хорош. Правда, я в нем не нуждался, конечно. Я так или иначе приходил к тому же заключению. Но хорошо, что вы оказались здесь в то время, когда я принял решение.

Гитлер взял Джокера под руку и подвел к карте расположения войск.

– Взгляните сами. Разве не великолепно?

– О да, это замечательно, – сказал Джокер. – Я от души рад за вас. Но у меня есть к вам еще одно внезапное предложение.

– Да? – сказал Гитлер. – И в чем же оно состоит?

– Дюнкерк! – воскликнул Джокер.

– Дюнкерк? Ну да, они там у меня все в ловушке! И что Дюнкерк?

– Пусть Герман все сделает, – сказал Джокер.

Гитлер уставился на него в недоумении. Под кожей у него ходили желваки. Усы подергивались.

– Вы уверены?

– Положитесь на меня, – сказал Джокер. – Я когда-нибудь предлагал вам плохое?

Двадцать четвертого мая Гитлер приказал германским войскам прекратить наступление на Дюнкерк и ждать дальнейших приказаний. В ход было пущено люфтваффе. Началась великая операция Геринга, призванная стереть с лица земли британские армии и подчинить Европу нацистам по крайней мере на ближайшую тысячу лет.

Когда герр Обермайер услышал, что совершил Джокер, он пришел в ужас.

– Но это невозможно! Все мои астрологические расчеты показывают, что, хотя Геринг и возглавляет Военно-воздушные силы, у него неблагоприятные отношения со стихией воздуха. В одиночку он не добьется успеха.

– Я примерно так и думал, – сказал Джокер.

– Тогда зачем вы это сделали?

– Ну, очень уж сильно ему этого хотелось… И еще, у него кое-какие мои вещи. Которые мне нужно получить назад. Обермайер, спасибо за вашу поддержку. Похоже, вскоре я покину Германию.

– Не стоит благодарности, – сказал Обермайер. – Иметь с вами дело было для меня огромным удовольствием.

Уже взявшись за ручку двери, Джокер обернулся и спросил:

– Скажите, что ваши звезды говорят относительно перспектив Гитлера в этой войне?

– У него все сложится хорошо, – сказал Обермайер. – Но только если будут соблюдены два условия. Первое: Америка не должна вступать в войну. Второе: Германия не должна нападать на Россию.

В тот вечер Джокер отправился в свою комнату. При помощи специального оборудования он слегка подделал бумагу, которую дал ему рейхсмаршал. Надо было всего лишь поменять дату, чтобы приказ о снятии ареста на сокровища и о предоставлении самолета вступал в силу немедленно. Затем Джокер упаковал вещи. Он готовился к отъезду, который должен был состояться в тот же вечер, но тут в дверь постучали.

Это была Петра.

– Джокер, – сказала она, – прости. Я знаю, тебе было больно, когда ты вошел в мой номер и увидел меня с Германом.

– Не бери в голову, – колко сказал Джокер. – В этом мире только одна женщина что-то для меня значила. Это была Дженни, моя жена, и она мертва.

– Но я тоже что-то для тебя значу, – сказала Петра. – Не моя вина в том, что происходило до тебя. Рейхсмаршал увидел меня несколько лет назад и настоял, чтобы я стала его любовницей. У меня не было выбора.

– Ну что ж, ты сделала неплохой выбор, – сказал Джокер. – Дела у Германа идут хорошо. Даже если с этой дюнкеркской аферой он ударит в грязь лицом, то все равно, пожалуй, останется на плаву, и у тебя при нем тоже все будет благополучно.