Лучшая зарубежная научная фантастика

А, так вот о чем мы будем говорить?

— Ты должна следить за сахаром в крови. — Он крепко обнял ее, понимая, что именно она была стержнем местного сообщества, сознавали это остальные или нет.

— Проходи. — Элла крепко вцепилась ему в руку. — Идем во двор. Родригес подстрелил антилопу, можешь в такое поверить? Молодой самец, так что никакого ущерба.

— Мясо? — Он рассмеялся, стараясь, чтобы смех прозвучал естественно. — Да вы питаетесь лучше, чем я. На юге мясо либо искусственное, либо слишком дорогое, не по карману. Хорошо, что я с младенчества привык к бобам и кукурузе.

— Привет. — Дарен примчался с освещенного костром двора. В тусклом свете глаза его ярко сияли. — А можно мои друзья придут посмотреть на кур?

Мои друзья. Робкая надежда с примесью гордости настолько явственно прозвучала в этих словах, что Сипакна едва не поморщился. За спиной мальчишки он разглядел лица нескольких ребят. Когда он сам был мальчишкой из дикой местности за пределами Сан-Кристобаля и учился на правительственную подачку, то и он говорил таким же голосом. Мои друзья. Такое ценное приобретение, если ты чужак.

— Конечно. — Он улыбнулся Дарену, мол, «мы же приятели», и пожал плечами. — В любое время. Покажешь им, что к чему.

Взгляд Дарена выдал, что мальчишка изо всех сил старается напустить на себя небрежный вид.

По комнате прокатился тихий одобрительный гул, едва слышный, и Элла легко дотронулась до его руки. В знак признательности. Сипакна почувствовал, что напряжение слегка ослабло, и они с Эллой прошли по темному дому на освещенный костром задний двор. Одна за другой темные фигуры, жавшиеся по стенам, последовали, оттаяв, следом. Он, как ни в чем не бывало, отвечал на приветствия тех, кто поначалу его проигнорировал, обменивался привычными замечаниями насчет погоды и мировой политики, избегая говорить на действительно важные темы. Например, о выращивании запрещенных законом растений. Одно за другим он узнавал в теплых красноватых отблесках углей знакомые лица. Вот у этой женщины рассеянный склероз, и она нуждалась в яйце от Чернушки. Вот этому человеку нужно противомалярийное яйцо от Секи, как и этой женщине. Дарен не отходил от него ни на шаг, по-хозяйски деловитый и натянутый, как струна.

— Мясо, какая роскошь, — Сипакна улыбнулся мальчику, глядя на него сверху вниз, пока одна из женщин выкладывала на тарелку обугленный кусок рядом с порцией бобов. Потом добавила плоскую круглую лепешку, вязкую и скрипевшую на зубах после каменной мельницы, приводимой в движение велосипедом — именно таким приспособлением здешняя община перемалывала кукурузу.

— Эй, завтра будь повнимательнее. — Она указала на пластмассовое ведро с водой, рядом с которым стоял ковш и чашки. — А то мой Джонатан покалечит какую-нибудь из несушек. Он такой неуклюжий.

— Я покажу ему, как нужно обращаться с курами. — Дарен взял из ее рук полную тарелку, буквально сияя от гордости.

Сипакна улыбнулся подавальщице. Она, как и Элла, была диабетиком. Он вспомнил ее имя. Санха.

— Полегче с закусками. — Санха усмехнулась, указывая на стол, заставленный острыми блюдами. — Особенно с тем густым красным соусом. Я учила Эллу, как готовить его, а она все равно переложила перца, так что у нас всех выступила испарина на лбу.

— Я люблю поострее. — Он улыбнулся в ответ. — Вот и посмотрим, прошибет ли меня пот.

— Не сомневайтесь, — захихикал Дарен. — Мне показалось, что я проглотил кусок раскаленного угля. — Он принес свою тарелку к деревянному столу и уселся с хозяйской уверенностью рядом с Симпакной.

Обычно он сидел за переполненным столом и отвечал на вопросы, делился новостями, не успевшими просочиться сюда с немногочисленными торговцами, водителями грузовиков или бродягами, рисковавшими появиться на необслуживаемой территории. На этот раз все было по-другому. Он медленно жевал почерневший кусок пережаренного мяса, сознавая, что Дарен мигом проглотил свою еду, и большинство людей ели здесь точно так же, вечно голодные. И пили они тоже так, не отрываясь, залпом, вечно мучимые жаждой.

«Не многие из них хотели закончить свои дни в этом краю. — Он вспомнил ее слова и „задумчивые ямочки“, как он называл две неглубоких морщинки на ее лбу. — А ведь они строили планы, думали о будущем. Но только не таком», — говорила она, уставившись в свой бокал вина.

— Вы ведь не для этого сюда приехали, правда? Я имею в виду то, что вы сказали… в своем большом трейлере.

Сипакна вздрогнул. До него дошло, что он сидит, глядя в пустоту. Даже вилку с бобами не донес до рта. Он посмотрел на Дарена, в чистые карие глаза, пронзавшие его душу. Она всегда знала, когда он говорил неправду.

— Не для этого. — Он положил вилку на тарелку. — Одна моя подруга… давным-давно… пропала в здешних краях. Я… вообще-то надеялся… случайно ее встретить. — По крайней мере, с этого все и началось. Теперь он искал лишь ее призрак.

Дарен не сводил глаз с его шеи.

— Откуда у вас это украшение?

Сипакна дотронулся до резного нефритового цилиндрика на крепком шнурке.

— Я нашел его, когда нырял в старый сенот — это что-то вроде колодца, в который люди много веков тому назад бросали подношения богам. Нырять туда нельзя, но я был ребенком, поэтому прошмыгнул незаметно.

— А здесь есть сеноты? — с сомнением поинтересовался Дарен. — Что-то я не слышал ни об одном колодце.

— Нет, они все на юге. Там, откуда я родом.

Дарен подобрал последние бобы с тарелки и тщательно вытер ее лепешкой.

— Зачем же ваша подруга сюда приехала?

— Чтобы дать людям растения, которым не нужно много воды. — Сипакна вздохнул и посмотрел на остатки своего ужина. — Хочешь? Я сегодня не очень голоден.

Дарен вновь взглянул на него с сомнением, затем пожал плечами и набросился на недоеденные бобы с мясом.

— Она была вроде Пьера?

— Нет!

Мальчик поморщился, и Сипакна снизил тон.

— Она создавала съедобные растения, так что не нужно было выращивать так много всего, чтобы есть досыта. — А потом… она просто чересчур увлеклась. Он закрыл глаза, вспоминая ту яростную перепалку. — Твоя мать здесь?

Он заранее предвидел ответ, но когда Дарен покачал головой, все равно испытал боль. Мальчик, сгорбив плечи, сосредоточенно собирал последние капли острого соуса кусочком лепешки.

— Что ты здесь делаешь? — прозвучал злобный голос.

Дарен резко поднял голову и отдернул руки от тарелки, словно обжегся.

— Я просто разговариваю, Пьер. — Он смотрел на мужчину снизу вверх, откинув назад пряди соломенных волос. — Он не возражает.

— Зато я возражаю. — Высокий костлявый мужчина с темной косой и бледной кожей хмурился, глядя на мальчика. — Что я тебе говорил насчет городских?

— Но… — Дарен умолк, потупившись. — Пойду, помою тарелку. — Он схватил со стола тарелку, чашку и поспешил скрыться в тени дома.

— А ты — оставь его в покое. — Мужчина перевел взгляд холодных серых глаз на Сипакну. — Мы все тут знаем про городских жителей с их аппетитами.

Приятная беседа, начавшаяся за ужином, внезапно оборвалась. Наступила густая, как дым, тишина.

— Ты прекрасно удовлетворил мой аппетит на сегодня, — мягко улыбнулся Сипакна. — Давненько я не пробовал жареной антилопы.

— Остается только удивляться. — Пьер привалился боком к столу, сложив руки на груди. — Почему некоторые отказываются от чудных кондиционеров и бассейнов в городе и заявляются сюда, раздавая направо и налево бесплатные подачки. Особенно если твой транспорт стоит пару состояний.

Сипакна вздохнул специально погромче. Краем глаза он заметил, что за ним внимательно наблюдает Элла. Карман ему оттягивал станнер.

— Каждый раз мне приходится говорить одно и то же. Мы уже это проходили, разве тебе не рассказывали?

— Да, рассказывали. — Пьер злобно улыбнулся. — И ты хочешь, чтобы я поверил, будто какая-то некоммерческая организация в Мексике — Мексике! — заботится о нас? Когда нашему собственному правительству наплевать, есть мы или нет.