Выбор Шанур

— Проклятие! — взвизгнула Банни Айхар, а не успевшая вовремя притормозить Шур крепко выругалась.

— Чтоб вам провалиться! — завопила Пианфар, пытаясь сохранить равновесие. Рядом с ней отчаянно балансировала её только чудом не полетевшая на палубу кузина. — Я же велела вам убираться отсюда!

— Есть ли на свете что-нибудь, способное привести Шанур в чувство? Сколько это будет продолжаться, а? Послушайте меня, кер Пианфар! Достаточно вы меня отталкивали…

— Если вы протрете глаза, то заметите, что мою команду преследуют кифы.

— Шанур!

Пианфар схватила Шур за рукав и бросилась вниз по трапу.

— Шанур! — заорала Банни, но ей ответило лишь эхо. Пианфар и Шур пронеслись мимо замершего грузового конвейера и пусковой башни «Гордости».

— Шанур! — раздавалось у них за спиной.

На улице было удивительно мало транспорта, и это не предвещало ничего хорошего, а невдалеке уже виднелась большая машина-платформа с контейнерами, медленно катившаяся вдоль корабельных секций в сопровождении любопытнейшей компании: впереди выступал отряд из шести махенов в форме станционной стражи; на самой платформе, прислонившись к массивным белым канистрам, восседали покрытые красной шерстью хейни в линялых синих бриджах, а замыкала это странное шествие группа из двенадцати кифов — одетые, как всегда, в длинные чёрные одежды, они держались на некотором расстоянии от остальных. Неизвестно, прислала ли сюда станция кого-нибудь из своих чиновников, — они либо сидели внутри закрытой кабины, либо смылись по дороге.

— Пойдем,—сказала Пианфар, хотя в этом не было никакой необходимости — Шур и так не отставала от неё ни на шаг. Они двинулись в направлении машины — не слишком торопясь, чтобы не спровоцировать кифов, но и не слишком медленно. Сунув руку в карман, Пианфар крепко сжала спрятанное там оружие. Одним глазом она наблюдала за черным пятном, плывшим за её грузом, а вторым — за чужими пусковыми башнями, служебными доками справа и станционными офисами слева, то есть за всем, где могла притаиться засада.

— Эй! — крикнула она с деланной веселостью, когда до платформы оставалась всего пара секций. — Эй, вы, кифские паршивцы, не хотите ли поздороваться?

Увидев Пианфар, кифы стремительно подались в сторону машины, так что часть их совсем исчезла за её высоким бортом. Однако в ту же минуту от контейнеров отделилось несколько огромных стражей махендосет. Они спрыгнули на землю, тем самым лишив кифов возможности напасть с тыла.

— Удачная встреча! — не унималась Пианфар, всматриваясь в недружелюбные кифские морды. — А я уже думала, что вы меня забыли.

— Дура, — прошипел крайний из них. Оскалившаяся, с вертикально поднятыми ушами

Пианфар буквально испепеляла кифов взглядом. Она чувствовала их запах — запах сухой бумаги, будораживший её ноздри старыми воспоминаниями. Маленькие, с красными ободками зрачки, горевшие под черными капюшонами, и темно-серая безволосая кожа с глубокими морщинами вызывали у неё брезгливую дрожь.

— Ну, что же вы ничего не предпринимаете? — наступала Шанур. — Болваны! Подонки! Жалкие воры! Вас что — отверг Акуккак? Или он уже преставился?

Если кифы и осознали её последние слова о знаменитом вожаке, то понять это по их реакции было крайне затруднительно. Лишь один из них вдруг вытянул лицо и уставился прямо на Пианфар, что являлось весьма необычным для большинства его сородичей, предпочитающих смотреть искоса.

— Акуккак выбыл из игры, — сообщил он.

Неожиданно машина сделала резкий рывок вперёд, и четыре прятавшихся за ней кифа снова оказались в поле зрения Пианфар.

Наконец платформа подъехала, и спустившиеся с неё Тирен и Герен поспешили занять места слева от своего капитана. Шур по-прежнему держалась справа.

— Нет, — сказала Пианфар. — Вернитесь к канистрам. Хилфи ждёт вас внизу. Сразу по прибытии принимайтесь за погрузку.

Тем временем часть стражи махендосет также отстала от проследовавшей вниз по причалу машины и встала между кифами и Пианфар.

— У вас оружие, — заметил ближайший из кифов. — Он говорил не на гибриде, который в общении с инопланетянами использовали даже умнейшие из махенов. Нет, он обратился к Пианфар на чистом хейнийском языке с правильной передачей всех его оттенков, так что она без труда поняла подтекст: «Вы бесчестны — у вас в кармане скрытое оружие».

— А ещё у вас куча проблем, — продолжал киф. — Мы знаем это, Пианфар Шанур. Также нам известно, что за груз вы получили и от кого. У вас дома серьёзные неприятности. Но зато вы обладаете тем, что является для нас предметом огромного интереса, поэтому нам нужно поговорить. Я очень богат — настолько, что мог бы выкупить вас из любой беды. Ну, скажите: разве вам выгодно рисковать своим кораблем? А ведь над ним уже нависли тучи, и произошло это по вине махендосет, которых, кстати, вы можете считать заранее проигравшими.

Пианфар слышала, как грохотала по причалу платформа, уезжавшая все дальше и дальше от злополучного сектора. Шур стояла рядом с ней. Тут же находились шестеро махеновских станционных стражей.

— Как ваше имя?

— Сиккуккут-ан-никтуктин. Но вы можете звать меня просто Сиккуккут. Я наблюдал за вами…

— Я в этом не сомневаюсь.

— Однако причал не место для важных переговоров, а у нас намечаются именно таковые.

— Ну ещё бы.

— Итак, к делу. Вы согласны пройти на мой корабль?

— Нет.

— Тогда я приду на ваш. — Киф показал ей свои ладони. — Без оружия, естественно.

— Извините, но я вас не приглашаю.

Киф втянул руки под одежду, и в его темно-красных глазах зажглась какая-то мысль.

— Вы ужасно невежливы.

— Скорее разборчива.

Длинная серая морда Сиккуккута стала похожа на морщинистый треугольник.

— Боитесь свидетелей?

— Я же сказала — я разборчива.

— Весьма непредусмотрительно, Пианфар Шанур. Вы теряете то, что могло бы обеспечить вам безопасность на Центральной и укрепить ваше положение на Ануурне. Вы уже скомпрометировали себя перед прибывшими сюда представителями хена. Можно я угадаю, какая судьба ждёт Кохана Шанура — или даже весь шанурский клан — в случае крушения «Гордости»? Кохан погибнет. Члены вашей семьи превратятся в изгоев. Ваши имения растащат на части, а ваши корабли перейдут к новым владельцам. До сих пор вы поступали очень опрометчиво, кер Пианфар. Ещё одно происшествие — и вы пропали. И кого вам за это благодарить, как не махендосет с их интригами и аферами, в которые они вовлекли вас против вашей собственной воли?

Лязг платформы оборвался вдали, и вскоре до Пианфар долетели грохот и шум: это открывался грузовой люк и заработал конвейер. Это были хорошо знакомые ей звуки, и она безошибочно могла угадать, что означал малейший щелчок или скрип.

— А какие интриги затевают кифы? — спросила она. — Они интересуют меня куда больше махеновских.

— Мы не можем обсуждать это здесь, кер Пианфар. А между тем поговорить нам есть о чём — например, об угрозе, которая пока существует лишь теоретически, но вполне реально обрушится на вашу голову, едва лишь новости о последних событиях достигнут Ануурна. И время это не за горами. Попомните мои слова. Среди кифов — я один из тех немногих, кто мог бы сыграть на вашей стороне. Сиккуккут с «Харукка», к вашим услугам.

— Вы заманиваете меня в ловушку.

Длинная морда кифа вытянулась ещё сильнее, из-за чего по его бумажной коже поползли новые морщины. Возможно, это была улыбка. Киф высунул из-под одежды руку, и Пианфар попятилась, нащупав пальцем курок оружия, спрятанного в кармане.

Однако на ладони у Сиккуккута лежал всего-навсего маленький золотой предмет. Пианфар удивленно взглянула на кифа.

— Небольшой сюрприз для вашего «груза», — пояснил тот. — Передадите ему?

— Наверняка это что-то заразное.

— О нет, у меня все под контролем.

— Не сомневаюсь.

— Я знаю, что делаю, кер Пианфар. Доверьтесь мне.

Отказываться было рискованно — киф уже явно начал раздражаться. Он сунул предлагаемую вещицу прямо под нос Пианфар, и тут она наконец увидела, что это было золотое колечко.