Тупапау, или Сказка о злой жене

- Все! - жестко сказал он.

- Я же говорил... - вырвалось у Федора.

- Дурак ты, - тоном ниже заметил Толик. - Объявляй демобилизацию. Хорош, повоевали.

- Не воюем? - ахнула Галка.

- Не воюем, - подтвердил Толик и был немедленно атакован племенем. Измятый, исцелованный, оглушенный, он с трудом отбился и потребовал ужин.

Мужчины остались на берегу одни.

- Толик, ты, конечно, гений... - запинаясь, начал Федор. - Черт возьми! Так мы не воюем?

- Нет.

- Мужики, это феноменально! - Бороденка Федора прянула вверх, а плечи подпрыгнули до ушей. - Слушай, поделись, чем ты его прикончил! Я же выложил ему все мыслимые доводы! Что война - аморальна! Что война невыгодна! Что война - не занятие для умного человека!.. Черт возьми, что ты ему сказал?

- Я сказал ему, что война для нас - табу.

15

Когда уже все спали, кто-то взял Валентина за пятку и осторожно потряс. Это был Толик.

- Вставай, пошли...

Валентин, не спрашивая, зачем, нашарил руру и крадучись, чтобы упаси боже! - не разбудить Наталью, выбрался из хижины.

Они отошли подальше от деревни, к лежащему на боку "Пенелопу". В роще кто-то скрежетал и мяукал - видимо, те самые тупапау, из-за которых сбежало прежнее население острова.

- Мне сказали, ты тут на войну собрался? Копье сделал...

Валентин вздохнул.

- Из-за Натальи?

Валентин расстроенно махнул рукой.

Они помолчали, глядя на высокие кривые пальмы в лунном свете.

- Слушай, - решительно повернулся к другу Толик, - хочешь, я вас разведу?

- Как? - Валентин даже рассмеялся от неожиданности, чем смертельно обидел Толика.

- А вот так! - взвился тот. - Вождь я или не вождь?

- Вождь, конечно... - поспешил успокоить его Валентин, все еще борясь с нервным смехом.

- Р-разведу к чертовой матери! - упрямо повторил Толик. - Нашли, понимаешь, куклу для церемоний! Я войну предотвратил! Почему я не могу унять одну-единственную бабу, если от нее никому житья нет? Тупапау вахина!.. [Злой дух, а не женщина (искаж. полинезийск.)]

- Да, но разводить...

- И разводить тоже! - Толик был не на шутку взбешен. - Все могу! Разводить, сводить, убивать, воскрешать!.. Если вождь до чего-нибудь головой дотронется - все! Табу. Мне это Таароа сказал!

- Все-таки как-то... незаконно, - с сомнением заметил Валентин.

- Закон - это я! Таура Ракау Ха'а Мана-а!

Это чудовищное заявление произвело странное воздействие на Валентина. Жилистый бородатый Толик выглядел в лунном свете так внушительно, что ему верилось.

- Да-а... - как-то по-детски обиженно протянул Валентин. Это здесь... А там?

- Где "там"? - оборвал его Толик. - Нет никакого "там"!

- Ну, там... Когда вернемся.

Таура Ракау почувствовал слабость в ногах. Пальмы качнулись и выпрямились. Он нашарил рукой борт "Пенелопа" и сел.

- Как вернемся? - проговорил он. - А разве мы... Ты... Ты, наверное, не то хотел сказать... Ты хотел сказать, что это возможно теоретически?.. Теоретически, да?

- Нет, - удрученно признался Валентин. - Теоретически это как раз невозможно. Пока невозможно.

Толик сморщился от мыслительного напряжения.

- А как же тогда... - жалобно начал он и замолчал. Затем вскочил и с треском ухватил Валентина за руру на груди.

- Ты что ж, гад, делаешь? - прохрипел он. - Ты чем шутишь?

- Да не шучу я!.. - делая слабые попытки освободиться, оправдывался Валентин. - Правда, невозможно.

- Ничего не понимаю... - Толик отпустил его. - Ну ты же сам только что сказал, что мы вернемся!

- А куда я денусь! - с тоской проговорил Валентин. - Она ж с меня с живого не слезет!..

Тихо, как сомнамбула, подошел Федор Сидоров с закрытыми глазами духота доняла. Не просыпаясь, он проволок мимо них циновку и рухнул на нее по ту сторону "Пенелопа". Затем над бортом появилась его сонная физиономия.

- А вы чего не спите, мужики? - спросил усыновленный авангардист, по-прежнему не открывая глаз.

- Да вот тут Валька нас домой отправлять собирается...

- А-а... - Физиономия качнулась и исчезла, но тут же вынырнула снова, на этот раз с широко открытыми глазами.

- Что?!

- Вот только теорию относительности опровергнет - и отправит, сердито пояснил Толик.

С невыразимым упреком Федор посмотрел сначала на него, потом на Валентина.

- Мужики, не пейте кровь! - с горечью попросил он.

16

Прошла неделя.

17

Толик сбросил связки бананов перед хижиной и вдруг к удивлению своему заметил Валентина. Днем? Посреди поселка? В опасной близости от Тупапау? Странно...

Голый до пояса конкурент колдуна сидел на корточках перед божественной медной проволокой и, упершись ладонями в колени, пристально рассматривал один из ее тусклых витков.

- Молишься, что ли? - хмуро поинтересовался Толик, подойдя.

Валентин вздрогнул.

- А, это ты... - Он снова вперил взгляд в проволоку. - Слушай, подскажи, а? Вот этот виток нужно вывихнуть на сто восемьдесят два градуса, оставив все остальное без изменений. Такое технически возможно? Я имею в виду: в наших условиях...

Таура Ракау остолбенел.

- А ну пошел отсюда! - грозно приказал он вполголоса. - И чтобы больше к проволоке близко не подходил!

Валентин вытаращил глаза.

- Какой виток? Куда вывихнуть? Ты что, не видишь? - В гневе Таура Ракау щелкнул по одной из желтеньких священных тряпочек. - Табу! К ней даже прикасаться нельзя!

Валентин моргал.

- Толик, - растерянно сказал он, - но... я нашел решение, Толик!

Таура Ракау покосился сердито, но лицо Валентина сияло такой радостью, что вождь, поколебавшись, сменил гнев на милость. В конце концов, почему бы и нет? Почему в самом деле не допустить, что, изрисовав очередной гектар влажного песка, Валентин выразил наконец в формулах постигшую их драму?

- Опроверг, что ли? - спросил Таура Ракау ворчливо, хотя и вполне дружелюбно.

- Да как тебе сказать... - замялся Валентин. - В общем... интересующее нас явление вполне укладывается в рамки...

- Ага, - сказал Толик. - Понятно. Ну, а проволоку зачем гнуть собирался?

- А проволока, Толик, - в восторге отвечал ему Валентин, - это почти готовая установка! У нас есть шанс вернуться, Толик!

Вне всякого сомнения, Валентин говорил искренне. Другой вопрос: был ли он вменяем? Если вдуматься, Тупапау кого хочешь с ума сведет...