Третье желание - Сценарий

Певица постояла, подумала, повернулась к Дикому.

- Надо же... не растерял... помнит...

- Что это было? - спросил Дикий.

- Музыка это была.

Певица достала из сумочки несколько банкнот, общей суммой рублей на сто, и кинула в шляпу. Гитарист поднял глаза, увидел стройную девушку, нахмурился, всматриваясь, махнул рукой - ну, не узнал и не узнал, что же теперь?..

- Пошли, - сказала певица. - Можем возвращаться.

- Куда?

- Куда-нибудь. Надо же... что играет...

- Так мы ради него, что ли, сюда тащились?

- Ты не поверишь, Дикий... Я ехала сюда, в здравом уме и твердой памяти, чтобы убить этого человека... И все, что было, - с ним вместе...

И, не дожидаясь ответа, она пошла к автобусам.

* * *

- Тебе когда-нибудь приходилось прощать? - спросила певица.

Место было для таких бесед самое подходящее - станционный буфетик. И перед путешественниками стояла в стопках самая банальная водка.

- Ну, наверно.

- Странно. Я сейчас поняла одну вещь. Чтобы простить, нужно ощутить свою силу. Слабый не прощает, нет! Он делает вид - а потом укусит. Понял?

- Ты что, действительно собиралась убить того дядьку? - спросил Дикий.

- Может, и не собиралась, но очень хотела. И вдруг оказалось, что незачем. Он сам себя убил. Он же играет и сам себя не слышит! Ты заметил? Он играет, как патефон!

- Не, не заметил. По-моему, как раз он играет с душой.

- А я? Как я пою? С душой?

- По правде? Ты дурака валяешь.

Сказанув такое, Дикий съежился. Но по шее не получил.

- Когда что-то важное к тебе вообще не приходит - это еще полбеды. А беда - когда оно приходит с большим опозданием. Вот как ко мне - голос.

- В твоем возрасте так петь еще не полагается, - убежденно возразил Дикий. - У меня одна знакомая в музучилище преподает, она объясняла голос должен созреть.

- Очень она разбирается, твоя знакомая... Слушай, мне впервые в жизни хочется надраться.

- Я вижу. Это только кажется, что надерешься - и все навсегда забудешь. Потом опять вспоминаешь.

Дикий не видел, что рядом со столиком образовался стул, а на стуле пуговичный мужчина с папкой и пером.

- Желание надраться? - уточнил он. - Только и всего?

- Нет! - воскликнула певица. - Это не считается! Надраться я и без посторонней помощи сумею.

- Что ты все про какие-то желания? - удивился Дикий.

Певица отпила водки и поморщилась.

- Какая все-таки дрянь! Ты сказки тысяча и одной ночи читал?

- Нет, - честно сознался Дикий.

- Ну, кино про Аладина и волшебную лампу смотрел?

- Давно когда-то.

- Спасибо и на этом. Помнишь, там нужно потереть лампу, появляется джинн и исполняет твои желания?

- Ну, помню.

- Так вот, я лампу не терла, но сделала случайно одно доброе дело. И мне тоже предложили назвать три желания. Первое я сказала сразу - петь лучше, чем Монсеррат Кабалье. Лучше всех в мире! И тут же почувствовала, что смогу. Потом подумала - если такая старуха вдруг вылезет с голосом, кто ее пустит на сцену? Разве что преподавать в консерваторию...

- Ка-какая старуха?.. - без голоса спросил Дикий.

- Вера Александровна Шелехова, вот какая.

Тут Ликий покачнулся на стуле и чуть не рухнул.

- А ты думал, я ее пришибла и квартиру отобрала? Вот дурак. Значит, голос есть, чего еще? И тогда я захотела стать охренительной двадцатилетней блондинкой, - продолжала певица, как бы не замечая ужаса на лице собеседника.

- Блондинкам больше не наливать, - пробормотал Дикий.

- Будешь меня воспитывать - не обрадуешься, - предупредила певица. Так на чем мы остановились?

- Ты лучше действительно нажрись в хлам и засни, - посоветовал Дикий. - А то, когда ты так говоришь, мне кажется, будто это правда.

- Еще бы не казалось... - проворчал пуговичный мужчина. - Ну так будет мне сегодня третье желание?

- Я нажрусь, - пообещала она. - А с третьим желанием вот что. У меня хватило ума не использовать третье желание немедленно! Я его отложила на будущее. Как конфетку! Так что могу превратить в лягушку. И будешь всю жизнь на болоте квакать - причем интеллект у тебя сохранится человеческий. Как оно? Привлекает?

- Врешь ты все, - сказал, кое-как опомнившись, Дикий. - Голос у тебя от природы. А Шелехову кто-то убил. И ты знаешь, кто, потому что он тебя поселил в ее квартире. И ты убегала из города как раз от него!

- А зачем бы убивать старую дуру? - удивилась певица. - Денег она не скопила, опасной информацией не владела, никому дорогу не перебежала. Жила себе и жила... только вот вдруг заметила, что пока воспитывала сына, внука и еще каких-то чужих детей, жизнь взяла да и кончилась... А ты знаешь, как она жила? Погоди... дай вспомнить...

- Может, не стоит? - спросил пуговичный мужчина.

- Сперва она боялась вылететь из музучилища. Потом ее распределили черт знает куда, полтора часа на автобусе, в сельской школе, в Бердниках этих занюханных, пение преподавать. И она смертельно боялась опоздать на этот проклятый автобус! Ей все время внушали - ты должна, должна, должна! Должна работать, должна быть замужем, должна родить ребенка! И она до чертиков боялась что-то сделать не так! Она боялась петь в ванной, когда стирала и машира выла на полную мощность! Боялась мужа потерять! Боялась остаться одна, потому что ей сказали - нехорошо оставаться одной. Господи, ну почему она им всем верила? А ты знаешь, как она боялась правды?

- Знаю, - подтвердил Дикий. - Сам ее до смерти боюсь.

- Молодец. И вот нашелся человек, позвал... Ну, не всерьез, понарошку позвал, так, играл... А у нее муж, у нее ребенок, у нее кастрюли, у нее свекровь сумасшедшая... Да ничего же и не было! Целовались только... Да он еще и моложе был, на пять лет... Ну, выпивал... Она струсила - и он струсил... Думала - никогда ему не прощу! Мог же настоять, увести, все было бы по-другому! Дикий, я очень много об этом думала. У меня было время, я сидела одна в этой однокомнатной квартирешке и думала. И поняла, что виной всему - этот дурацкий страх. Мне его внушили. И вот однажды...

- Стоп, - сказал пуговичный мужчина. - А вот подробностей как раз не надо. Или ты говоришь наконец, какое у тебя третье желание, или пьешь до дна и засыпаешь, как пьяница на свадьбе - рожей в салат.

- Не-ет! Я третье женанье приберегу! Как конфетку! Я ведь теперь делаю все, чего захочу! Хочу - арии под мостами пою. Хочу - по кабакам гастролирую!

- Ну, что ты, в самом деле... Ну, попроси ты денег и успокойся. Голос есть, молодость - есть, я тебе счет в банке открою и расстанемся по-хорошему, - вдруг заныл пуговичный мужчина.

- Нет, я сказала! Нет! Нет!

Певица треснула кулаком по столу, посуда прыгнула.

- Давай я тебя отведу куда-нибудь, - перепуганно предложил Дикий. - А то придется в ментовке ночевать. Повяжут - только так!

- А я их - в Африку!

- Кого?

- Ментов! Скажу: хочу, чтобы вы в Африке оказались! И - фр-р-р! Полетели!

Певица изобразила руками ментовский полет над Средиземным морем и для выразительности даже вскочила на табуретку.

Дикий в охапке поволок ее прочь из станционного буфета.

- Может, мне ей денег просто так дать? Впридачу? - сам себя спросил мужчина и поежился в своем мундирчике. - Чтобы не гастролировала и не искала приключений на свою задницу? А? Ведь побьют дуру, обязательно когда-нибудь побьют...

* * *

Автобус остановился в Барсуковке. Дикий помог певице выйти.

- Ну, спасибо, дальше я сама, - сказала она.

- И на чай не позовешь?

- А зачем? Ты пойми - уломать меня петь эту вашу дрянь у тебя все равно не получится. Всерьез я не хочу... Не хочу делать из музыки работу, понял? Я и так всю жизнь горбатилась! Буду петь для своего удовольствия.

- Вот интересно, какое у тебя будет третье жаление... - в пространство произнес Дикий.

- А я его приберегаю. Я - хитрая. Помнишь, когда нас в подсобке заперли? Когда я в окно лезть хотела? Я знаю, если чего - скажу...