Поездка в Ютиссаггар

Было видно, что начальники Нижне-западного района раздосадованы таким поворотом дел.

- Может быть, Ваше Превосходительство окажет нам милость и останется на обед? У нас такие чудесные зайцы в этом году... - неуверенно попросил Досле, искательно заглядывая Генеральному инспектору в глаза. Он боялся, что Генеральный инспектор не доволен его работой, боялся доносов Васеми, боялся доносов Гасени, боялся смерти.

В ответ Сасер сухо уведомил всех, что в столице у него много неотложных дел.

- Я бы с радостью остался в Ютиссаггаре ещё на день, но дела... Доволен вашей работой, все делается правильно, дальнейшие указания пришлют вестовые, а сейчас, к сожалению, я вынужден распрощаться.

Гасени просто засиял от этих слов. Вероятно, в его голове уже складывались строчки донесения начальнику Вспомогательной Стражи господину Олсе. Дурак, ты, Гасени, подумал Сасер, и залез в экипаж. За ним зашел Лае, несущий подмышкой ворох документов. А последним в экипаж сел верный Нарен. Послышались слова прощания, пожелания легкой дороги, многих лет...

Сасер равнодушно скользнул взглядом по согнувшимся спинам, и дверь захлопнулась. Заскрипели колеса, застучали копыта, и холодный заснеженный мир сонно поплыл за окном...

Приехали они в полдень.

Опять сутолока, шум, клерки, офицеры Вспомогательной Стражи. Какие-то донесения, дела... Все это Сасер отмел усталым движением руки. Он хотел отдохнуть, очутиться в своих покоях, в своем кабинете, в привычном кресле за своим столом. Генеральный инспектор тяжело поднимался по ступенькам. Мелькали чьи-то заискивающие лица, Сасер упрямо шевелил губами. Просто шевелил губами он не считал ступеньки. "Как я устал, клянусь Хозяином, меня эти поездки так изматывают. Каждая поездка дается мне с большим трудом, чем предыдущая. Я стар, я стар, и скоро умру..."

Он сидел в своем кабинете и смотрел в окно. Скоро начнется весна, отметил Сасер, слушая здравицы и повторяя вслед Лае: "Тысячу лет жизни и величия нашему Императору! Слава Святому Ютису, Отцу Истории, Учителю Народов и Заступнику от скверны!" Сказал для любопытных ушей, что по ту сторону стен и дверей.

Лениво слушал донесения от адъютанта. Сегодня солнце ярко светило, слепило глаза Сасеру, Сасер морщился, глаза слезились. Но он не смахивал слезу со щеки, не приказывал зашторить окно. Дневной свет радовал его душу. Слова, проникающие в него с трудом, не оставляли следа - словно бессмысленные звуки, они носились по комнате. Сегодня Генеральный инспектор был необычайно рассеян. Он это понял тогда, когда попытался написать записку Его Высокопревосходительству с поощрением командира Ютиссаггарского гарнизона Вспомогательной Стражи, но не смог вспомнить имя этого командира. А переспрашивать своего адъютанта не захотел. Все равно Их Высокопревосходительству незачем все эти имена. Для него командир Ютиссаггарского гарнизона всего лишь должность, а не живой человек. Должность, каких сейчас много...

Рыбу и лепешки, что принес ему Лае, он съел без аппетита. Вспомнил тушеное мясо в Ютиссаггаре, грибной соус, сыр. Отметил для себя, что стоит издать приказ о наказании нижних чинов за питание, что не пристало Братьям-Помощникам в трудные времена нашей Славной Империи...

Вспомнил новобранцев, стоящих на плацу, по щиколотку в снегу. Еще утром ему донесли о слухах, царящих в военной комендатуре. Поговаривают, что Северная Армия понесла первые серьезные потери на Западном фронте. И это армия букнеркцев - с их чудовищными машинами, с их отчаянной жестокостью, с их железной дисциплиной и фанатичной верой!.. В это было трудно поверить, в это было невозможно поверить, но Генеральный инспектор отличался обостренным нюхом на такие вещи. Интуиция не раз спасала его жизнь, и он ей доверял. Инстинктивно почувствовал, что в этом случае слухи верны и для Империи настают поистине тяжелые времена. Какая бы ни была победоносная армия у Императора, но завоевать весь мир... Весь мир у подножья Священной Горы... Все народы под знаком Меча и Посоха... Все эти трескучие, хвастливые фразы! Клянусь Хозяином, если я не прав. Я чувствую это. Нужно что-то делать. Необходимо проявить инициативу - и её заметят. И что мне тогда этот подлец Олсе!..

Он приказал Лае взять чистый лист бумаги и хорошие чернила. И стал диктовать, тщательно подбирая слова:

"Его Высокопревосходительству Оолатаани из великого рода Оотаалу, многих лета и крепкого здравия, да восславится Наш Сиятельный Император, тысяча лет ему жизни, и Святой Ютис, Отец Времен! Пишет Вам, нижайше склонившись во многих поклонах, покорный слуга Его Императорского Величества брат Ютиссасерех, недостойный блистательного взгляда Вашего Высокопревосходительства. Для дальнейшего усиления наших славных войск на Западе и скорого и полного уничтожения безбожных еретиков, Ваш наипокорнейший слуга нижайше предлагает начать массовую и принудительную мобилизацию всех мужчин Приречья, способных носить оружие, старше пятнадцати лет от роду на помощь нашей Победоносной Северной Армии. Готов приложить все усилия и отдать все силы для победы оружия Его Императорского Величества и во славу Его Бескрайней Империи. Тысяча лет жизни и величия Нашему Императору. Подписано: Генеральный инспектор Приречья, почетный Оруженосец Его Императорского Величества".

Лае быстро вывел на бумаге букнеркские каракули и подал бумагу Генеральному инспектору. Сасер старательно вывел своё имя на бумаге: Ютиссасерех - Сасер, Угодный Ютису. Секунду-другую посмотрел на солнце. Солнце слепило глаза, но он не вытер со щеки брызнувшие слезы. "Я стар, и скоро весна - очередная весна, и сколько весен ещё предстоит мне увидеть". Сасер покачал головой, тяжело вздохнул. "Старость - это предательство", - подумал он, подышал на кольцо и поставил коричневатый оттиск в правом нижнем углу листа.

Александрия, июнь 2002 г.

ПРИМЕЧАНИЕ:

Весной 51 г. Ти-Сарата по инициативе Сасера, главы Туземного Совета и Генерального инспектора, военный губернатор Оолаатани начал всеобщую принудительную мобилизацию мужского населения порабощенной страны. Фактически мобилизацией занималась Вспомогательная Стража, которую с подачи Сасера возглавил Ютикерех (Керет). Пункты сбора были созданы при всех гарнизонах Стражи и военных комендатурах. Сотни тысяч сууварцев насильно отправлялись на Западный фронт, где из них составляли т.н. Иилекемонские части имперской Победоносной Северной Армии. Из "преступных элементов", ранее содержавшихся в "домах наказания", комплектовались штрафные роты, что использовались Оотобакаам в качестве "живого щита". Среди тысяч безоружных сууварцев-штрафников погибли Олсе, Досле и другие коллаборационисты, попавшие в немилость Сасеру-Палачу.

Принудительная мобилизация сууварцев не помогла Букнеркской Империи. Летом того же года в битве при Хоттере Победоносная Северная Армия потерпела сокрушительное поражение от Коалиционных войск Центральных Сообществ. Император снял Оотомаалену с поста главнокомандующего Победоносной Северной армией и назначил полководеца Оотуумани из рода Оотереени. Уже в следующем году вследствие постоянных поражений Победоносная Северная армия была расформирована и вошла в состав т.н. Новой Западной армии. Но это не спасло Империю от полного разгрома на Западном фронте в 56 г.

Уже в 58 г. власть Букнерка над Сууваром пала. Военный губренатор и командующий Приречной армии Оолаатани погиб, а Сасер бежал из страны в Букнерк. Последующая его судьба неизвестна и по сей день.

Всего во время насильственной мобилизации (51-56 гг.) на Западном фронте погибло приблизительно 400 тысяч сууварцев, а ещё 150 тысяч вернулось домой калеками. Преступная деятельность Сасера-Палача была осуждена в 60 г. Объединенным Советом, и он навеки, как все остальные коллаборационисты, остался в истории Суувара предателем и мучителем своего народа.