Сны роботов

Как сквозь туман, слышались слова Нестора-10:

— Никто не должен обнаружить меня. Ни один хозяин…

Холодный металл давил на нее, она сгибалась под его весом…

Потом раздался странный металлический звук. Сьюзен Кэлвин упала на пол, не почувствовав удара. На ее теле тяжело лежала сверкающая рука. Рука не двигалась. Не двигался и сам Нестор-10, распростертый рядом с ней.

Над ней склонились встревоженные лица. Джералд Блэк спрашивал, задыхаясь:

— Вы ранены, доктор Кэлвин?

Она слабо покачала головой. С нее сняли руку робота и осторожно помогли ей подняться.

— Что случилось?

Блэк сказал:

— Я на пять секунд включил гамма-лучи. Мы не знали, что происходит. Только в последнюю секунду мы поняли, что он напал на вас, и другого выхода не оставалось Он погиб мгновенно. Но вам это не причинит вреда. Не беспокойтесь.

— Я не беспокоюсь. — Она закрыла глаза и на мгновение прислонилась к его плечу. — Не думаю, чтобы он в самом деле на меня напал. Он просто пытался это сделать. Но то, что осталось от Первого Закона, все еще удерживало его.

Спустя две недели после первой встречи Сьюзен Кэлвин и Питера Богерта с генерал- майором Кэллнером состоялась их последняя встреча.

Работа на Гипербазе возобновилась. Грузовой космолет с шестьюдесятью двумя нормальными НС-2 продолжал свой прерванный путь, имея официальное объяснение двухнедельной задержки.

Правительственный корабль готовился доставить обоих роботехников обратно на Землю.

Кэллнер снова был в своей парадной форме. Его перчатки блистали белизной, когда он пожимал руки.

Кэлвин сказала:

— Остальных модифицированных Несторов, конечно, нужно уничтожить.

— Они будут уничтожены. Мы попробуем заменить их обычными роботами или, в крайнем случае, обойдемся без них.

— Хорошо.

— Но скажите мне… Вы ничего не объяснили. Как вы это сделали?

Она улыбнулась сжатыми губами.

— Ах, это… Я бы сказала вам заранее, если бы была более уверена, что это удастся. Видите ли, Нестор-10 обладал комплексом превосходства, который все усиливался. Ему было приятно думать, что он и другие роботы знают больше, чем люди. Для него становилось очень важно так думать. Мы знали это. Поэтому мы заранее предупредили каждого робота, что гамма-лучи для него смертельна и что они будут отделять их от меня. Все, естественно, остались на месте, Пользуясь доводами Нестора для предыдущего опыта, они все решили, что нет смысла пытаться спасти человека, если они наверняка погибнут, не успев это совершить.

— Да, доктор Кэлвин, это я понимаю. Но почему сам Нестор-10 покинул свое место?

— А! Мы с вашим молодым мистером Блэком приготовили небольшой сюрприз. Видите ли, пространство между мной и роботами было залито не гамма-лучами, а инфракрасными. Обычным тепловым излучением, абсолютно безобидным. Нестор-10 знал это и ринулся вперед. Он ожидал, что и остальные поступят так же под действием Первого Закона. Только через какую-то долю секунды он вспомнил, что обычный НС-2 способен обнаружить наличие излучения, но не его характер. Что среди них только он один может определять длину волны благодаря обучению, которое он прошел на Гипербаэе под руководством обыкновенных людей. Эта мысль не сразу пришла ему в голову, потому что была слишком унизительной для него. Обычные роботы знали, что пространство, отделявшее их от меня, гибельно для них, потому что мы им это сказали, и только Нестор-10 знал, что мы лгали. И на какое то мгновение он забыл или просто не захотел вспомнить, что другие роботы могут знать меньше, чем люди… Комплекс превосходства погубил его. Прощайте, генерал!

Я покончил со своим обедом и глядел на нее сквозь дым сигареты

— А когда был создан мир, который кажется золотым веком по сравнению с предыдущим столетием, — этому тоже способствовали наши роботы.

— Мыслящие Машины?

— Да, и Мыслящие Машины, но я имела в виду не их. Скорее человека. Он умер в прошлом году. — В ее голосе неожиданно прозвучала глубокая печаль. — Или, по крайней мере, он счел нужным умереть, зная, что мы больше в нем не нуждаемся. Это Стивен Байерли.

— Да, я догадался, что вы говорите именно о нем.

— Впервые он вышел на политическую арену в 2032 году. Вы тогда были еще мальчишкой и не можете помнить, при каких странных обстоятельствах это произошло. Когда он баллотировался в мэры, эта избирательная кампания определенно была одной из самых необычных в истории… 

Сны роботов 

— Ночью я видел сон, — спокойно сказал LVX-1.

Сьюзен Келвин молчала. Лишь едва заметная тень мелькнула на ее лице, покрытом глубокими морщинами — вечными спутниками старости, мудрости и опыта.

— Ну, убедились? — нервно спросила Линда Рэш. — Все, как я вам говорила! — Она была еще молода и не умела сдерживать эмоций.

Келвин кивнула.

— Элвекс, — тихо сказала она, — до тех пор, пока не будет произнесено твое имя, ты не будешь говорить, двигаться и слышать.

Ответа не последовало: робот был нем и неподвижен, как обыкновенная чугунная болванка.

— Дайте мне ваш код допуска, доктор Рэш, — сказала Келвин. — Или, если хотите, введите его сами. Мне нужно просмотреть структуру его мозга.

Руки Линды на мгновение зависли над клавиатурой. Она принялась было набирать код, но сбилась и начала сначала. Наконец, на экране появилась структура позитронного мозга робота.

— Вы разрешите мне немного поработать? — спросила Келвин.

Линда молча кивнула. Попробовала бы я отказать, подумала она. Отказать Живой Легенде робопсихологии!

Сьюзен Келвин повернула экран в более удобное для нее положение, взглянула на схему и вдруг ее высохшие пальцы метнулись к клавиатуре и набрали команду — так быстро, что Линда не успела даже заметить, какие клавиши были нажаты. Изображение на экране сместилось, стало подробней. Келвин, едва взглянув на него, снова бросила руки на клавиатуру.

Лицо ее оставалось бесстрастным, но мозг, должно быть, работал с невероятной скоростью: все модификации структуры были замечены, поняты и оценены. Поразительно, подумала Линда. Даже для самого поверхностного анализа таких структур нужен как минимум карманный компьютер, а Старуха просто читает экран. У нее что, череп набит микросхемами? Она читает структуру так же легко, как Моцарт читал партитуры симфоний!

— Ну, и что же вы с ним делали, Рэш? — спросила, наконец, Келвин.

— Поменяла фрактальную геометрию, — слегка смешавшись, ответила Линда.

— Ну, это-то я поняла. Но зачем?

— Я… этого еще никто не делал… Я полагала, что это может усложнить структуру и мозг робота приблизится по характеристикам к мозгу человека.

— Кто нибудь посоветовал? Или сами додумались?

— Нет, я ни с кем не консультировалась. Я сама…

Келвин медленно подняла голову и ее тусклые старческие глаза взглянули в лицо Линды.

— Сами?! Да как вы посмели — сами! Кто вы такая, чтобы пренебрегать советами? Вы — Рэш [1], и этим сказано все! Даже я, — я, Сьюзен Келвин! — сама не решилась бы на такой шаг!

— Я боялась, что мне запретят…

— Конечно! Иного и быть не могло.

— Меня… — голос Линды прервался, хотя она всеми силами старалась держать себя в руках. — Меня уволят?

— Может быть, — равнодушно сказала Келвин. — А может, повысят в должности. Это будет зависеть от результатов нашей сегодняшней работы.

— Вы хотите разобрать Эл… — она едва не произнесла имя робота — это включило бы его прежде времени. Более грубой ошибки и представить было невозможно, а сейчас Линда не могла себе позволить даже мелких промахов; — …разобрать робота?

Она вдруг обратила внимание, что карман костюма Старухи странно оттопыривается. Келвин была готова даже к самому худшему: судя по очертаниям, там был электронный излучатель.

— Поживем — увидим, — сказала Келвин. — Этот робот может оказаться слишком ценной вещью, чтобы мы могли позволить себе это удовольствие.