Плато чёрного спелеолога (СИ)

Андрей Николаевич Стригин

Плато чёрного спелеолога

Глава 1

Прекрасен древний Херсонес в мягкое, солнечное утро. Корявые фисташки зеленеют среди таинственных развалин, белые колонны торжественно высятся в прозрачном воздухе, золотой купол Владимирского собора, словно парит, в пространстве… звук колокола тяжело прокатился над древним городом и тихо исчез, как брызги холодного водопада, пулемётной очередью упавшие в воду.

Как странно, вокруг звенящая тишина, полное спокойствие, даже ветер, что обязан ранним утром поднимать лёгкую рябь на море, впал в транс и забыл своё предназначение — обычно, так бывает перед смертью, всё затихает и ждёт своего часа.

Замерло всё, солнце застыло, и напоследок, мягко согревает оцепеневшую от неожиданности землю. Море очистилось до безумной прозрачности, что даже под водой вспыхнули радуги. Морской ёрш забыл напасть на глупую зеленушку, большой краб заснул на плоском камне, лишь медуза слабо колышет ажурными щупальцами, да рапаны медленно ползут по песку, оставляя за собой волнистый след.

Молодой мужчина сидит на плоском валуне с непонятным вниманием смотрит на прозрачную воду, а в глазах недоумение и ожидание. Вроде здорово полностью расслабиться и отдаться своим мыслям, забыть о беспокойной жизни и мечтать. Как это не похоже на характер молодого человека, об этом говорит его энергичное лицо, обманчиво мягкий взгляд, худощавое, но сильное тело.

Предчувствие, вот что его гнетёт. Можно в него верить, или нет, но оно есть у всех в той или иной степени. Что-то надвигается неотвратимое и страшное, Виктор знает об этом, это как вера в бога, не нужно никаких доказательств.

Горизонт чист словно хрусталь, кромка моря плавно сливается с небом, но солнце почему-то окутывается густой пеленой и тёплые лучи меркнут, подул ветер, вздыбливается крупная рябь, ленивый краб соскользнул в расщелину, зеленушка дёрнулась, но ёрш делает стремительный рывок, настигает свою жертву и вновь замирает.

Виктор напрягается, приподнимается с камня, пристально смотрит вдаль, озноб пробегает по телу, но не от холодного ветра, которые неожиданно врывается на берег, утреннее солнце медленно тонет за горизонтом. Моментально темнеет, словно наступает ночь. Что это? Волосы поднимаются дыбом, Виктор отшатнулся, он понял, происходит нечто ужасное, это не солнце поменяло направление, а горизонт стремительно поднимается. Цунами? Но на Чёрном море такого быть не может! Надо бежать от берега! Виктор разворачивается, видит застывших людей, они тоже заметили огромную волну, которая заслонила солнце. Кто-то истошно крикнул, и толпа, с выпученными глазами, понеслась прочь от берега. Виктор бросился следом, но неожиданно останавливается, вновь оборачивается, горизонт поднялся ещё выше. Быть такого не может, эта волна больше гор, на берегу нет спасения, она обрушится и всё перемелет в кровавую кашу!

Море не отступило, как это всегда бывает при возникновении цунами, напротив, оно без единого пузырька заполняет пляж и стремительно врывается в древние развалины Херсонеса. А вот здесь и начинает клокотать, словно набирается ярости, налетает на стены, захватывает всяческий мусор, срывается клокочущим водопадом в колодцы, мгновенно их, заполняя и устремляясь дальше. Нет, это не цунами — гигантский вал воды, пришедший извне, и несущейся к берегу. Вероятно, срабатывает интуиция, Виктор делает шаг вперёд, затем бросается в воду и бешено гребёт навстречу приближающемуся апокалипсису. Странный поступок. Неужели молодой мужчина желает быстрой смерти? Нет, это не так, Виктор как никогда хочет жить.

А на берегу творится кошмар, немногие люди, застигнутые врасплох стремительно поднявшейся волной, отчаянно барахтаются во вмиг вскипевшей воде, тщетно стараются выбраться на берег, но их швыряет на скалы и морская пена приобретает красный цвет. Шансов спастись нет, море всех перетирает в кровавую кашу, слышны вопли стоны, но всё теряется в мощном гуле приливной волны.

Виктор уже не один час лихорадочно гребёт прочь от берега и чувствует, как взлетает ввысь. Он поднимается всё выше и выше, он на гигантской волне, но не видно её начала и края, просто поднимается горизонт и из поля видимости исчезает береговая линия и… город.

Пена щекочет тело, ощущение, что словно в невесомости, и был бы он тяжелее, провалился в воду, словно в омут, настолько сильно море насыщено воздухом и потеряло свою плотность.

Вся надежда доплыть до ближайших судов, там спасение, Виктор гребёт из последних сил. Внезапно один из кораблей словно срывается со скалы, затем тонет другой, следом ещё один.

— Как же так! — срывается с губ вопль. Виктор не сразу понял, что кричит он сам. Мелькает паскудная мысль, сложить руки вдоль тела и ринутся вниз в насмешку текущим проблемам, но нет, он уверенно гонит её из своего сознания. Да, он один, вокруг поднимается море, город полностью затоплен, мало кто спасётся. Но раз он пока жив, есть шанс и за него необходимо держаться.

Рыдания до судорог словно выворачивают его наизнанку. Он понимает, все, кого он любил, знал, с кем дружил, ненавидел, погребены Потопом. А это именно Великий Потоп, все самые разрушительные цунами в истории Земли на его фоне были бы едва заметной рябью. Но откуда он взялся, что растопило вечные льды на полюсах? Безусловно — это гений человеческой мысли! Наконец-то он создал оружие, способное снести всё живое!

Море продолжает подниматься, ущелья и долины исчезают, возникают новые острова, горы мельчают. Испуганные птицы не выдерживают натиска стихии и, как люди, кончают жизнь самоубийством, целые стаи бросаются в воду, чтобы найти в смерти забвение. Даже дельфины потрясены, они ещё не понимают, что скоро станут полноправными хозяевами на планете.

Небольшое стадо выныривает рядом с человеком, с шумом пускают фонтанчики, фыркают, осторожно подплывают, глядя на него умными глазами и призывно стрекоча.

— Вам весело, а мне не очень, — напрягшись, говорит Виктор, с опаской наблюдая за сильными животными. — Помогли бы, лучше, — усмехаясь, и без всякой надежды говорит он. Виктор не очень верит в истории спасения дельфинами людей.

Крупное животное подплывает совсем близко, едва не касаясь человека своим сильным телом.

— Ты зачем так близко поплыл? — испытывая страх, произносит Виктор, но непроизвольно тянется к жёсткому плавнику и неуверенно хватается за него. Он ожидал, что дельфин дёрнется и уйдёт на глубину, но нет, тот неожиданно плавно поплыл.

— Ты что, меня спасаешь? — ещё не веря в происходящее, спрашивает Виктор.

Дельфин уверенно рассекает воду, а рядом ныряют и выныривают его сородичи, весело стрекоча, для них это развлечение, а для Виктора надежда избежать смерти. Удивительно, почему не проносятся пенные шквалы, волны не вздымаются, а лишь поднимаются из глубин бесчисленные завесы из пузырьков? Ветра нет, небо синее как в сказке, без единой тучки и этот контраст с текущими событиями — ужасен. Но вдруг, нечто подернулось, высоко в небе появляется яркое сияние. Те птицы, что не решились последовать за своими сородичами в пучину моря, вспыхивают, словно спички в шаловливой руке мальчугана и выползает из-за горизонта тяжёлый гул. Словно катящиеся камни с горы страшные звуки, вздыбливают море и вверх, взлетает тысяча смерчей и молний.

— Что это?! — в диком ужасе вскрикивает Виктор и буквально сливается с телом дельфина.

Животное ощущает ужас человека и ему страшно. Дельфины бросаются прочь от надвигающегося кошмара, но их настигает первый шквал, взлетают вверх блестящие тела, тяжёлый звук плющит, словно о наковальню молотом, затем всех засасывает в бесчисленные воронки злобных смерчей и разносит по всему небу.

Виктор мёртвой хваткой вцепился в плавник несчастного дельфина, животное дёргается в судорогах, вероятно, погибает. Его жалко до слёз, хотя вернее, нужно пожалеть себя самого, но Виктор обнимает дельфина и плачет, ему кажется, это последнее живое существо, на планете которого он видит и прощается навсегда.