Янус (сборник)

Андрэ Нортон

Том 6. Янус

Суд на Янусе

ЛЕКАРСТВО ЗАБВЕНИЯ

На этой планете даже солнце не согревало, а лишь слепило глаза, тускло освещая угрюмые кубы домов Диппла. Нейл Ренфо прижался лбом к холодному оконному стеклу, пытаясь не думать, не вспоминать, отогнать тяжелые волны бессильной ярости, которые последние дни сжимали горло, камнем наваливаясь на грудь.

Город Диппл на планете Корвар был последним убежищем, а скорее даже тюрьмой для бездомных обломков последней космической войны, ее бессмысленных жертв, изгнанных из родных миров много лет назад. Война окончилась, но оказалось, что им некуда возвращаться. Их города были уничтожены, дома сожжены, а некоторые планеты успели целиком занять поселенцы, получившие «исключительные права» по решению мирной конференции. Тем же, кого занесло в Диппл, оставалось только гнить в нем до конца своих дней. Уже успело повзрослеть целое поколение вялых, безразличных к жизни детей, знающих лишь этот серый город. Но те, кто помнил…

Нейл закрыл глаза: замкнутое пространство, круглые стены, бесконечная дрожь вибрации от двигателей корабля, несущего Свободного Торговца по не нанесенным на звездные карты дорогам космоса, яркое, возбуждающее зрелище странных миров, причудливых созданий, новых людей, то чуждых ему душой и тегом, то похожих на застенчивых детей, неутолимая страсть познать все чудеса, какие только ни встречались в космических путешествиях. Это он помнил… А потом — хаос, страх, сжимающий сердце, горько–кислый привкус во рту, когда он лежал на жесткой скамье спасательного челнока, и горячие руки, держащие его, ужас, когда их выбросили из корабля, так долго бывшего ему домом, затем — долгий дрейф в пустынном космосе, когда радиопередатчик непрерывно подавал сигналы бедствия, и крейсер, подобравший их, единственных выживших… А потом — Диппл… на много лет, навсегда.

Тогда еще оставалась надежда, что война скоро окончится, и он, когда вырастет и окрепнет, запишется в Свободные Торговцы, или они найдут каким–нибудь образом деньги, положенные в банк Доном Ренфо, и оплатят проезд до родной планеты. Но это были лишь бесплодные мечты. Долгие тусклые годы показали призрачную несостоятельность их грез. Оставался лишь этот проклятый город, оставался навечно. Уйти из него нельзя. Так было до него… Так должно было продолжаться…

Нейл закрыл глаза, ему хотелось спрятаться от унылой серости. Ничего не видеть и не слышать, особенно этого монотонного пения–стона, доносящегося от постели у дальней стены. Нейл отошел от окна и приблизился к кровати, заставив себя посмотреть на мать.

Теперь это была не Мелани, а ее призрак, кожа да кости.

Нейл готов был стучать кулаками в серые стены и кричать от боли и злобы. Если бы только он мог взять ее на руки и унести от этого вечного резкого света, от холодной сырости, которые медленно убивали ее, как убили Дона Ренфо. Ее иссушили безнадежность и безысходность угрюмого, черствого Диппла.

Но Нейл не мог позволить себе дать выход бушующей в душе буре. Он опустился на колени перед матерью, взял ее беспокойные, все время движущиеся руки и прижался к ним щекой.

— Мелани, — тихонько окликнул он мать, вопреки всему надеясь, что на этот раз она отзовется, узнает его. Или милосерднее дать ей спокойно умереть? Нейл даже задохнулся от мысли, что это — единственный путь освобождения, побега из Диппла! Если бы только он был уверен, что другого выхода нет…

Он бережно опустил холодеющие руки матери, укутал ее одеялом до плеч, а затем резко поднялся с колен и решительно пошел к двери.

Три шага по коридору — и он постучал в другую дверь.

— Это ты, малыш? — хмурое лицо женщины смягчилось… — Ей хуже?

— Не знаю. Она ничего не ест, и доктор…

На губах женщины замерло слово, которое она побоялась произнести вслух.

— Он сказал, что у нее нет шансов?

— Да.

— На этот раз он прав. Ведь она и сама не хочет никакого шанса, ты же сам видишь, мальчик.

Он понял это еще на прошлой неделе!

Нейл прижал руки к груди, словно желая задушить в собственных легких яростный крик о несправедливости жестокой этой правды.

— Да, — ответил он ровным голосом. — Я только хотел бы знать… скоро ли?..

Женщина откинула упавшие на лицо волосы. Взгляд ее вдруг стал ясным и твердым. Она медленно облизнула губы.

— Ладно, — она плотно закрыла за собой дверь комнаты, — Ладно, — повторила она, словно убеждая себя в чем–то. Но у постели Мелани ее движения стали осторожными, даже напряженными. Она откинула одеяло и обернулась к Нейлу:

— Два дня, может, чуть больше. Если ты хочешь сделать это, то откуда возьмешь деньги?

— Достану!

— Она не хотела бы этого таким путем, сынок.

— У нее будет это! — Он схватил свою верхнюю тунику. — Ты будешь здесь, пока я вернусь?

Женщина кивнула.

— Стовер лучше всех. Он торгует честно, никого не обманывает, никогда не обсчитывает.

— Я знаю! — торопливо ответил Нейл, выскочил за дверь и по коридору выбежал на улицу. Время близилось к полудню. Людей было мало. Те, кому повезло найти случайную работу, уже давно ушли. Другие в общественной столовой принимали скудную полуденную пищу. Здесь оставались лишь имевшие постоянную работу.

Если не считать Диппла, Корвар был планетой увеселений. Местное население открыто жило торговлей предметами роскоши и всевозможных развлечений для знати и богачей с полусотни планетных систем. И вдобавок ко всему этому здесь гнездились модные пороки и запрещенные удовольствия, тесно связанные с контрабандой и незаконной торговлей. Человек, обладающий достаточным количеством кредитов, мог стать членом Воровской гильдии и влиться в один из каналов доставки. Но существовала также разветвленная сеть мелких дельцов, хватавших крохи, которые не удостаивали вниманием Капитаны гильдии. Жизнь этих дельцов была ненадежна, опасна, и набирались они из безнадежно отчаявшихся отбросов Диппла.

Некоторые из этих «предметов роскоши» можно было купить у таких, как Стовер. Дарящие кратковременную радость или возможность легко умереть для измученной беспомощной женщины.

Нейл остановился перед бледным мальчиком, слонявшимся рядом с неприметной дверью, твердо поглядел в узкие глаза на крысиной мордочке и сказал одно только слово:

— Стовер.

— Дело, новичок?

— Дело.

Мальчик ткнул пальцем через плечо и дважды стукнул в Дверь.

Нейл открыл дверь и чуть не закашлялся: внутри висело плотное облако дыма. Четыре человека сидели на подушках вокруг стола и играли в «Звезды и кометы». Щелканье счетчиков время от времени прерывалось недовольным ворчанием, когда кто–нибудь из играющих терял комплект своих звезд.

— Какого дьявола? — Стовер поднял голову и глянул на Нейла. — Давай, выкладывай, здесь все свои.

Один из игроков хмыкнул. Двое других, видимо, не слышали, их внимание было поглощено игрой.

— У тебя есть галюс? Сколько стоит? — сразу перешел к делу Нейл.

— Сколько тебе надо?

Нейл рассчитал еще по дороге. Если Мара Диза не ошиблась — один пакет. Нет, лучше два, на всякий случай.

— Два пакета.

— Два пакета — двести кредитов, — ответил Стовер. — Товар нерезаный. Я даю полную меру.

Нейл кивнул. На свой манер Стовер был честен, и за эту честность нужно было платить. Двести кредитов. Нейл надеялся, что купит подешевле. Товар, конечно, контрабандный, привезенный из другого мира каким–нибудь рядовым космолетчиком, решившим подзаработать лишние деньги, несмотря на риск портовой проверки.

— У меня будут деньги… через час. Стовер кивнул.

— Приноси, и товар твой… Я сдаю, Грем.

Нейл вышел на улицу и глубоко вздохнул, выгоняя дым из легких. Домой возвращаться не было смысла: за всю их нищенскую нехитрую утварь не выручить и двадцати кредитов, не говоря уже о сотнях. Он давно уже продал все ценное, когда приглашал врача из верхнего города. Оставался последний предмет, стоимостью в двести кредитов, — он сам. Нейл пустился бегом, словно должен был сделать это быстро, пока его не оставило мужество. Он бежал к зданию, стоявшему так удобно и угрожающе близко к главным воротам Диппла, — пункту набора рабочей силы для других планет.