Виват Империя

Левин Георгий

Виват Империя

Создание банков было последней ступенью в создании Империи. Этому предшествовали долгие раздумья. Виктор создавал кооперативы, просто поддавшись новому времени. Он даже не задумывался, зачем делает это? Дух предпринимательства плюс его возможности толкали его вперёд. Как и весь народ огромной страны. Созданные предприятия работали, приносили деньги, и он бездумно наращивал эту машину. Одно тянуло за собой другое. Остановиться и подумать? Времени не было. Да и изменяющаяся жизнь заставляла не отставать.

В новой жизни появилась и новая профессия "рэкетир". Правда себя эти люди с гордостью называли "бандитами" или "братвой". Криминальный мир всегда доил и опекал нелегальный бизнес. Появившиеся кооперативы были легальными организациями. Криминальный мир их пропустил. Но оставшиеся не у дел бывшие спортсмены и загнанные в подполье секции восточных видов боевых искусств, мимо не прошли. Они придумали предоставлять всем свою охрану, защиту и помощь. "Крышу". Естественно за часть прибыли. На их усмотрение. Со строптивыми кооператорами разбирались жёстко. Газеты и телевидение тех лет добросовестно описывало все ужасы. Запугивая и посвящая в эти дела весь народ. Получилось как бесплатная реклама для рэкетиров. В их ряды мечтали попасть. Если не получалось? Организовывались сами. Навалились на кооператоров мощно. Те и сами искали защитников. Власть не защищала, не помогала, а тоже обирала.

Виктор тоже озаботился этим вопросом. Его кооперативы работали в этой среде и все сборщики дани их не обходили. Пока он отбивался. Вывески с генераторами отпугивали мелких налётчиков. Вид крепких охранников с догами, действовал безотказно. Но воспитанная при СССР поросль новых сборщиков подати, действовала по схемам той власти. Власть разбила город на районы и округа, а они разбили всё на свои участки. Границы берегли бдительно. Иногда эти границы нарушались и тогда дрались насмерть. Стреляли, резали, убивали кусками арматуры. Оставляя после этих стычек трупы. Это власть называла криминальным переделом сфер влияния и на это смотрела, сквозь пальцы. То, что при этих разборках погибали невинные люди? Значение для власти не имело. Она жила отдельно от народа, своими проблемами и заботами. Вот люди заботились о себе сами, обращались в охранные структуры. Частные. А те тоже не упускали своего. Узнав всё это, Виктор и решил образовать свою охранную структуру. Она с его помощью могла быть серьёзной силой в рождающемся обществе. Осталась мелочь. Найти человека могущего возглавить и организовать такую структуру. Где его искать? Над этим Виктор и думал.

Работая в пункте проката, в доме быта возле метро "Юго-Западная", он сталкивался с "охраной" рэкетиров. С него они денег не брали. Зачем им деньги? Этот парень давал им классные кассеты. Они часто их не возвращали, давали своим товарищам по цеху. Парень никогда не напоминал о возврате взятых кассет и не отказывался давать новые кассеты. Свой "пацан"! Так думал, каждый из них. Удивительно, но мысли были у всех одинаковые. Мысли-близнецы.

Виктор этим парням был благодарен. Они были его добровольными помощниками по распространению "заряженных" кассет в среде себе подобных и делали это усердно. На их участке эти парни, охранники-сборщики, несли службу втроём. Третий в их команде был седой крепкий мужчина лет 30–32. От него часто пахло спиртным. Кассетами он не интересовался. А его мысли Виктора заинтересовали. Заинтересовал его и этот человек. Он и выбрал момент, для серьёзного разговора с этим человеком…

… Станислав Богданович Лобок сидел на скамейке возле универмага "Тропарёво". Местный народ знал кто этот человек, проходившие люди, бросив на него осторожный взгляд, проходили мимо скамейки, даже если хотели бы присесть. Пресса и телевидение уже создали образ человека, от которого лучше держаться дальше. Вот по этой причине он и сидел на скамейке в гордом одиночестве. Его напарники флиртовали с молодыми продавщицами, а он сидел и думал свои горькие думы:

"Ну, вот товарищ капитан в отставке, орденоносец, смотри до чего, ты докатился. Итог печальный можешь подвести. Себя не обманешь! Пьёшь, ходишь в "братках" мальчиком "на подхвате" у местного бригадира. Дочь больная. Астма. Нужно лечить! А денег едва на жизнь хватает. Жена работает санитаркой на две ставки в поликлинике и больнице. Вчетвером, есть ещё тёща хозяйка квартиры, живём в двухкомнатной квартире знаменитой "хрущёвки". Четыре года хожу в исполком "клянчу", положенную по закону квартиру. Меня там посылают к тому, кто послал меня в Афганистан. Вот жизнь собачья! Жалко дочь и жену оставлять одних, а то уже давно бы решил свою проблему. Плюнул бы на эту жизнь. Достала!"

Резкий запах, рыбы и лука, отвлёк его от чёрных мыслей. Он скосил глаза и увидел, что рядом сидит старик. Очень странный старик! Он расположился на скамейке комфортно. На расстеленной серой тряпке лежала рыба, обгоревшая вся в чёрной копоти. Её явно жарили на костре. Рядом с ней лежал кусок странного хлеба и луковица. Старик с аппетитом руками отрывал куски рыбы и ел. Заедал хлебом и луком, резкий запах лука распространялся вокруг. Стас осмотрел одежду старика. Коричневый грубый длинный плащ, с отброшенным на спину капюшоном, был подвязан верёвкой в палец толщиной на поясе. Особо чистым этот плащ не был и немного пах. Старик заметил, что на него обратили внимание и сердито спросил:

— Чего ты вылупился на мою трапезу? Обед у меня! Своё ем. Или здесь это запрещено?

Стасу стало неудобно. Он смутился и поспешно ответил:

— Да нет! Еж дедушка на здоровье! Просто еда и одежда твоя странная. Вот и смотрю. А что нельзя?

Старик, не прекращая жевать, окинул взглядом свою еду и свою одежду:

— Чего здесь странного? Рыба как рыба. Хламида как хламида. Стирал её в прошлом месяце. Ношу всего три семидневки. Вроде не воняет? А может ты тоже голодный? Угощайся! Мне этого много.

Стас покачал головой:

— Да нет дедушка! Спасибо! А хочешь я тебе беляшей куплю и кофе? Давай сбегаю! Деньги у меня есть!

Старик снова обиделся:

— Деньги и у меня есть! Я не нищий! Работаю. Состою при деле. Вот смотри!

Он запустил руку в свой плащ, покопался там, извлёк её и раскрыл кулак. У Стаса округлились глаза. На ладони старика лежали монеты и бумажки. Монеты были разных форм квадратные, многоугольные, овальные, круглые. Медные, золотые, серебряные. Несколько монет он знал. Но большую часть видел впервые. Такой же "бардак" был и с бумажными деньгами. Старик довольно смотрел на изумлённое лицо Стаса:

— Видал! А дома в моём шалаше пришлось подвал строить и тот скоро заполниться. Предлагал нашим "жмотам", купить за свои деньки большую лодку, которая сама плавает и дым пускает. Моя лодка очень малая. За раз могу перевести ну дюжины две душ, больше в неё не влезает. Хотя я очень стараюсь натолкать их как можно больше. Очередь на переправу стоит годами. Так они руками махали и дружно кричали: "Нет, это нарушение мифа! Ты лучше шустрей греби". Вот "жлобы" поганые!

Старик спрятал деньги и вернулся к своему обеду. Стас ущипнул себя за руку. Сделал это усердно, даже скривился от пронзившей руку боли. Боль показала главное. Это был не сон. Он понял! Это была галлюцинация! Всё приехали. Допился до ручки…, вот они "белки". Заикаясь, он обратился к старику: