Окситоциновая цивилизация (СИ)

Эйяфьядлайёкудловски Ким Лукич, Nazgul

Окситоциновая цивилизация

«…В середине лета вывалились на нас из параллельного мира какие-то коммунары-анархисты, русскоязычные, серпастые-молоткастые. Вежливые, всё делают по правилам да законам, а ежели кто не по нраву им придётся — так стреляют без разговоров. И не поймаешь их — ездят на крутых вездеходах, летают на стелс-вертолётах, все в супероружии, а ещё, говорят, у них у каждого дома по спецзаряду на специзделии (ну, бомба массового поражения, то ли ядерная, то ли ещё какая ядрёная)».

Примерно так излагали суть дела различные СМИ всех политических оттенков и источников финансирования. Майор не называемой на Руси всуе организации, условный Владимир Борисович, как и подавляющее большинство его коллег, получал почти всю информацию, не касающуюся его конкретного дела, оттуда же, откуда и прочие смертные граждане Российской Федерации. Владимир Борисович как раз и занимался пресловутыми коммунарами, но удивительное дело — его картина не сильно отличалась от телевизионно-блоговой. Подробности каждого контакта были выложены в Сети, причём некоторые — с видео- и аудиозаписями. На некоторых форумах пользователям отвечали сами коммунары, и многие были даже не липовые (спасибо лингвистическим-семиотическим-психологическим специалистам Конторы — в идентификации подлинности коммунаров у майора было преимущество перед широкими народными массами).

Конечно же, и этим поводом воспользовались всяческие политические силы для борьбы. Давеча совсем неподалёку отгремел митинг, обвиняющий «власти» в создании «коммунаров». Ораторы требовали прекратить сей анархизм и, тут же, не замечая противоречия, тоталитаризм. «Что самое смешное, те самые массы склонны верить, что это мы вывели в пробирке комми и затем распылили их штамм над планетой. И опять по кухням шуршат — „власть то, власть сё“! Как будто бы действительно существует некая единая, монолитная власть! Как будто бы власть — это не паучья банка борющихся между собой групп, группировок, кланов и отдельных людей; как будто бы крупная политика — это результат воли узкой группы лиц, а вовсе не результат действия тысяч и даже миллионов отдельных воль», — Владимир Борисович, разминая по старой привычке суставы кистей, сидел перед монитором, уже не глядя на него. Он вторую неделю искал тот вопрос, ответ на который смог бы ясно показать главный стержень коммунарского общества.

Седеющая чёрная борода, очки классической формы, а за ними — глаза, которые не выдают никакую информацию, но только поглощают её. Генетик по образованию, специалист по регуляторным последовательностям в геноме человека, кандидат биологических наук, он сразу после защиты диссертации ушёл работать по своей специальности в Контору. Всяческие идентификации генов, родственные связи, а позже и поиск общих генетических черт у актуальных и потенциальных врагов — это был его хлеб. Но в последние лет шесть, с тех пор как он стал руководителем отдела, ему больше приходилось работать администратором, нежели исследователем. С недавних пор это стало его тревожить. Почти сорок, а он… Он всё ещё обслуга — проект кончается, информация стирается и всё. Никакого «долгого проекта» со значимым результатом не было даже в перспективе.

И тут эти «комми»! Первобытный охотник заворочался в нутре майора после первых же слухов о «вторжении». И сейчас он мучительно пытался нащупать базис «вероятного противника». Да что он, — наверное, не было ни одного отдела ни одной спецслужбы, который бы не искал того же самого. Но, в отличие от большинства коллег по всему миру, он почувствовал внутри себя не просто охотника — это был метаохотник, сверххищник, проще говоря — учёный-исследователь. Он не бросался прямо на жертву, впивая ей в глотку свои инструменты уничтожения, — нет, он наблюдал и запоминал узоры её движений, чтобы нанизать эти паттерны на свою нить, которой выплетал узор Вселенной, овладевая ею.

После двухнедельного обмысливания разрозненных кусочков идея вырисовалась единомоментно, удивляя простотой и очевидностью. Вот — известные каждому обывателю тезисы:

- коммунары живут отдельно от нас уже больше века;

- коммунары принимают в свою популяцию каждого желающего, но при этом фактически осуществляют отбор в соответствии с принципом, выраженным в их «Памятке коммунара», а именно — отбор по склонности жить в абсолютно прозрачном обществе, по воинственности и гипертрофированному альтруизму, ну и, конечно, по сообразительности.

«Как можно было до сих пор не увидеть главную цель охоты!» — думал Владимир Борисович, готовя проект-презентацию дела для своего полковника. На следующий день майор делал доклад начальству.

«…отбор периферийной крови дистанционно управляемыми летательными аппаратами сантиметрового размера. Ощущения от анестезированного укола должны быть малозаметны. Вся процедура отбора должна занимать не более 0,5 секунды, после чего аппарат резко отбрасывается на несколько метров от объекта. Затем аппарат с собранным материалом подбирается оперативником-коллектором, напарником пилота-оператора, и немедленно (в течение нескольких часов) передаётся в нашу лабораторию.

Часть материала используется для определения гормонального состава крови. Другая часть крови направляется на исследование аллельных вариантов некоторых особо интересующих нас генов (в первую очередь, OXTR, AVPR1a) и их регуляторных областей…»

Да-с, несмотря на столько лет работы в Конторе и майорское звание, он так толком и не научился писать по-военному коротко и ясно.

— Что с конструкцией ДПЛА-анализатора? — спросил докладчика Полковник, мужчина неопределённого возраста (от тридцати пяти до шестидесяти), всегда старательно производивший впечатление стандартного «человека из Конторы», абсолютно серого и неприметного.

— Дано задание электронно-механическому отделу, у них есть аналогичные приборы. Доделка под наши нужды, вставка аппарата скоростного отбора крови и средства удаления от объекта, с их слов, займёт не более семи дней. На создание требуемого количества приборов (двадцати штук) у них уйдёт ещё пара недель — при наличии всех необходимых материалов. Но начинать эксперимент я считаю возможным и при десяти наличных приборах. Время не ждёт.

— Я прочитал Ваши требования по людям. Уточните кадровые проблемы.

— У меня проблема с достаточным количеством оперативников — пилотов-операторов и коллекторов (тех, которые бы собирали отработавшие «пули» с материалом). Мой отдел и связанные с нами лаборатории готовы принимать до двадцати анализов в сутки — больше, чем мы им сможем предоставить.

Менее чем через месяц операция была начата. В украинский, казахский и пять российских городов, где чаще всего встречались комми, выехали оперативные бригады.

…Комми дёрнулся, прихлопывая укушенное место, но зонд уже отпрыгнул от его тела, и рука молодого человека в военизированной одежде с кобурой на поясе ударила по ягодице, не поймав укусившего его насекомого, как считал этот человек. Действительно, овод кусается больнее. Пилот, уже уходящий с места операции, знал эти ощущения по своему опыту — как раз на его спине проверяли аппарат. Нормально! Дело сделано! «Шмель» (как прозвали зонд оперативники) уже валялся в десяти метрах от объекта в куче мусора под кустом. Коллектор направлялся к этому месту, а коммунары бодро и целеустремлённо удалялись по своим делам прочь. Это была уже десятая цель этой пары «пилот — коллектор». Работаем! Идём по плану, всё в норме.

…Старый коммунар Степан Макарыч, радиотехник и электронщик, задумчиво чесал бороду. «Эка ерунда, малята. Шо это такое вот? Уже как минимум трёх наших зацепили, а похоже, что и поболе, как бы не полсотни. А ведь же ж не оружие, не убивают нашего брата, и даже злых вирусов не насылают. Понятно, что ФСБ руку приложило. Тута мои молодцы поймали такого жучка, дак что вы думаете? Там у них ёмкость под кровушку вделана. Спереди игла с хитрой механикой. На заднем конце штуки установлена всякая электроника. Чипы и прочие управляющие контроллеры — и оборванные провода. Вот такая вот вам загадка».