Шестая Луна

Стивен Бакстер

Шестая Луна

Бадо стоял в одиночестве на первозданном пляже мыса Канаверал в белом лунном скафандре, держа в руках коробку лунных камешков и инструментов для добывания грунта. Он поднял золоченый щиток и огляделся. Песок был плотный, укатанный волнами. Чуть в стороне виднелись низкорослые сосны.

Космодрома для запуска межконтинентальных баллистических ракет поблизости не наблюдалось. Его и не могло быть в виду отсутствия космического центра имени Кеннеди как такового. Космической программы тоже, судя по всему, не существовало, если не считать самого Бадо. Он был на этом пустом пляже совсем один.

В небесах сияла незнакомая Луна. Бадо посмотрел на нее и сказал:

— Шестая Луна… Вот черт!

Он снял шлем и тяжелые перчатки, взял ящик с грунтом и инструментами под мышку и пошел прочь от моря. Его неуклюжие синие ботинки, все еще покрытые темно-серой лунной пылью, оставляли во влажном песке рельефные следы.

Бадо спрыгивает с третьей ступеньки лесенки на покрытый фольгой пятачок и поднимает фонтанчики пыли. Слейд поджидает его с камерой наготове.

— Теперь повернись и ослепи меня зубастой улыбкой. Умница! Шикарный вид! Добро пожаловать на Луну.

Лица Слейда он не видит — оно скрыто блестящим золотым щитком. Держась правой рукой за лесенку, Бадо торжественно перемещает левую ногу с фольги на лунную поверхность. Потом ставит туда же правую ногу и перестает держаться за перекладину. Вот он и на Луне.

Он чувствует себя в скафандре, словно в теплом пузыре, слышит, как работают насосы в переносном комплексе жизнеобеспечения у него за плечами. Его лицо обдувает кислородный ветерок.

Он делает первый неуверенный шаг вперед. Пыль хрустит под ногами, словно снежный наст. Под податливым верхним слоем глубиной в несколько дюймов залегает плотная корка. Огромные лунные ботинки оставляют в пыли удивительно четкие следы, как в мокром песке. Он не удерживается и фотографирует один особенно выразительный отпечаток своей подошвы. Отпечаток сохранится в лунной пыли миллионы лет, как окаменелый след лапы динозавра, хотя когда-нибудь в необозримом будущем все-таки будет уничтожен микрометеоритным потоком — этим слабеньким эхом могучей бомбардировки незапамятного прошлого.

Он озирается. Спускаемый аппарат стоит в широком, неглубоком кратере. Близкий горизонт прочерчивают пологие холмы. Поверхность усеяна разнокалиберными — от пары дюймов до нескольких ярдов в диаметре — кратерами, кромки которых отбрасывают длинные густые тени.

Место прилунения назвали кратером Тейлор, в честь квартала в хьюстонском районе Эль Лаго, неподалеку от Центра пилотируемых космических полетов, где поселились они с Фэй. Дно кратера, состоящее из застывшей лавы, представляет собой довольно гладкую поверхность. Главная задача экспедиции — обследовать другой кратер, несколькими сотнями ярдов западнее. Они прозвали его Уайлдвуд, в честь квартала, где обитает Слейд. В этот кратер несколько лет назад опустилась автоматическая станция, и теперь астронавты должны проверить ее состояние.

От места прилунения станции рукой подать до Тихо, идеально круглого, яркого кратера на южном лунном взгорье. В детстве у Бадо было острое зрение, и он мог разглядеть Тихо невооруженным глазом с Земли — четкую точку на ярко-белой поверхности.

И вот теперь он здесь.

Он поворачивается и торопится назад, к спускаемому аппарату.

Пройдя несколько миль, он увидел городок.

Спрятав лунный скафандр в канаве, он проник на задний двор какого-то дома и натянул поверх своего охлаждающего комбинезона, усеянного трубками, джинсы и рубашку, сохшие без присмотра на веревке. Ему претило чувствовать себя вором, и он дал слово, что поступает так в первый и последний раз.

В городке он нашел маленький бар и с ходу спросил, не найдется ли для него работы. Он не мог допустить промедления, не мог выжидать, соображая, в каком мире, собственно, оказался. У него совершенно не было денег, зато он пока что был выбрит и еще мог произвести приличное впечатление. После нескольких ночей под открытым небом он бы уже не получил работы: дурно пахнущим неряхам всюду дают от ворот поворот.

Ему поручили мойку стекол и чистку туалета. Первую ночь он скоротал на парковой скамейке, зато наутро нормально позавтракал и привел себя в порядок в туалете на автозаправке.

За неделю он скопил немного денег. Запихав одежду астронавта в старый рюкзак, он добрался автостопом в Дайтону-бич, несколькими милями севернее по побережью.

Они легко выбираются из кратера Тейлор.

Их первый маршрут представляет собой неправильный круг, позволяющий посетить несколько кратеров. Геологи утверждают, что кратеры — все равно что дыры, просверленные в глубь лунной истории.

Первую остановку они делают примерно в трехстах ярдах от спускаемого аппарата, на северной кромке кратера шириной в сто ярдов под названием Гекльберри Финн.

Бадо ставит на грунт поддон с инструментами и емкостями для проб и начинает ковырять Луну заступом. Сняв серый верхний слой, он добирается до более светлого монолита.

— Взгляни-ка, Слейд!

Слейд наполовину идет, наполовину плывет на зов.

— Ну, что скажешь? Кажется, это следы столкновения, приведшего к образованию кратера Тихо.

В геологии Луны огромную роль сыграли «встречи» с метеоритами, неустанно бомбардировавшими ее в незапамятные времена. Южное направление поиска было избрано именно для того, чтобы отойти от места стычки, приведшей к образованию в северном полушарии моря Изобилия, и определить время более позднего катаклизма, украсившего Луну кратером Тихо.

Первое же их путешествие по лунной поверхности увенчалось успехом. Слейд поворачивается так, что Бадо видит сквозь щиток его лицо, и радостно улыбается.

— Вот это да! Не успели шагу ступить, и готово!

Они быстро берут пробы грунта и торопятся к следующему пункту. Слейд походит на мяч, у которого выросли ноги и голова. Его скафандр ярко белеет над лунной поверхностью. Он посвистывает на ходу.

Теперь они приближаются к кратеру Уайлдвуд. Бадо ощущает подъем, громоздкий поддон с инструментами и пробами становится тяжелее. Чтобы камни не вывалились, Бадо приходится прижимать ношу к груди. Двигаться в скафандре нелегко.

— Бадо! — окликает его Слейд, быстро спускаясь по склону. — Ты видишь?

Бадо понимает, что достиг верхней точки на кромке кратера, похожей то ли на песчаную дюну, то ли на выветренную скалу. Внизу, в самом центре кратера, меньше чем в ста ярдах от него красуется станция «Сервейер» — приземистая трехногая конструкция, похожая на осколок их спускаемого аппарата.

Слейд ликует.

— Вот он, как на ладони! Мы у цели, Бадо. Бадо хлопает командира по плечу.

— Поздравляю! — Он знает, что главная задача Слейда — добраться до «Сервейера» и снять с него несколько деталей.

Бадо смотрит на восток — в ту сторону, откуда они пришли. Там, в широкой неглубокой впадине под названием «кратер Тейлор», остался их спускаемый аппарат. Его хочется сравнить с игрушкой на чьей-то гигантской ладони. Он сияет золотом и алюминием, ощетинился антеннами, стыковочными блоками и радарами. От меньшего кратера к большему тянутся, совсем как по земному пляжу, выровненному прибоем, две цепочки следов.

Голову в таком скафандре не запрокинешь, поэтому Бадо откидывается назад всем корпусом и глядит на небо. Оно совершенно черное, без единой звездочки: слишком ярок солнечный свет, слишком неистово отражение света от светло-бурой лунной поверхности. Зато Земля тут как тут — внушительный месяц, вчетверо превосходящий размером полную Луну, какой она видна с Земли.

Нет, одна звезда — яркая, немигающая — все же горит во тьме: это орбитальный модуль «Аполлон», на котором их дожидается Эл Понд.