Приключения Шринкмэна (ЛП)

Р. Л. Стайн

ПРИКЛЮЧЕНИЯ ШРИНКМЭНА

Предисловие

Меня постоянно спрашивают, где я беру идеи для своих книг. Чаще всего я затрудняюсь с ответом. Но я с уверенностью могу сказать, что натолкнуло меня на идею «Невероятных приключений Шринкмэна». Я содрал ее… у самого себя.

Когда мы с моим братом Биллом были детьми, родители каждый месяц измеряли наш рост. Стоя спиной к стене, мы изо всех сил тянулись вверх. Вооружившись линейкой, они ставили карандашом отметки возле наших макушек.

Иногда я специально становился на цыпочки. Но родители всегда замечали мои бесхитростные уловки. Не знаю, почему нам с Биллом это казалось таким забавным. Но мы действительно любили наблюдать, как отметки поднимаются по стене вверх по мере того, как мы становились выше.

Однажды, когда мне было лет десять-одиннадцать, мама вытаращилась на только что сделанную отметку с нескрываемым удивлением. Глаза ее поползли на лоб.

— Поверить не могу. Ты стал на дюйм ниже.

Я чуть не задохнулся.

— Как?!

Билл рассмеялся.

— Да ты усох! — воскликнул он.

— Дайте посмотреть, — сказал я. И повернулся, чтобы рассмотреть отметку.

Тут мама и Билл покатились со смеху. Они, оказывается, меня разыгрывали.

Я, однако, юмора не оценил. Я призадумался: что, если бы я и в самом деле уменьшился?

В свои десять лет я уже писал рассказы. Я заходил в свою комнату, садился перед своей черной печатной машинкой и писал историю об уменьшающемся мальчишке. Рассказы я оформлял как комиксы, с небольшими зарисовками и так называемыми «облачками».

Ребенком я увлекался комиксами. И пытался создавать свои собственные. Позже я показывал их друзьям. Помню, больше всего им понравился как раз тот, что рассказывал про детей, ставших размером с насекомых.

Еще я помню, что не только нам с Биллом нравилось измерять рост. Многие ребята точно так же переживали из-за этого. Большинство из них не желали отличаться ростом от одноклассников. Никого не прельщала идея оказаться выше или ниже остальных.

Думаю, это одна из причин, почему истории о лилипутах и великанах сохранили свою популярность до наших дней.

Мне вспоминается один фильм, снятый еще во времена моей юности, который подтвердил все мои страхи насчет уменьшения. Назывался он «Невероятно уменьшающийся человек».

В этом фильме мужчина безмятежно загорал на палубе своего катерка, когда его внезапно накрыло облако загадочного тумана. Капли воды оросили его. Спустя какое-то время он на машине въехал в распыляемые инсектициды. И вскоре после этого он начал уменьшаться.

К своему ужасу, он становился все меньше и меньше. Достигнув роста в три фута, он привлек к себе интерес всей страны. Когда же в нем осталось всего шесть дюймов росту, ему пришлось жить в кукольном домике. Но и там он не был в безопасности. На него положил глаз домашний кот. Прожорливый зверь твердо вознамерился ворваться в домик и схватить героя.

Вот ужас так ужас!

В следующем году Голливуд выпустил ответ «Невероятно уменьшающемуся человеку». Это был фильм «Атака 50-футовой женщины».

В этой картине женщина проезжает на машине через радиоактивный пузырь и начинает расти. Вскоре она достигает 50-ти футов росту — более чем достаточно, чтобы нагнать страху на весь город и поквитаться со своим никчемным муженьком. По правде говоря, ничего особенно страшного в этом кино нет, зато оно очень забавное.

Самый же любимый мой фильм про уменьшения — это «Дорогая, я уменьшил детей». Чудаковатый папашка-изобретатель нечаянно уменьшает двух своих и двух соседских детей до размеров букашек.

Он их не замечает. Он сметает их веником и выкидывает в помойку. Теперь крохотные дети, подвергаясь ужасным опасностям, вынуждены с боем прорываться через травяные джунгли на своем заднем дворе, чтобы вернуться домой.

Фильм смешной и страшный одновременно — отчего я так сильно его и люблю.

Пересмотрев кучу фильмов и телесериалов о людях, которые уменьшались или, наоборот, становились гигантами, я решил и сам написать что-нибудь на ту же тему. Вот почему я сочинил «Приключения Шринкмэна».

Я вспомнил, как любил рисовать комиксы в пятом классе. Поэтому я сделал Дэнни художником комиксов. Он рисует комиксы о популярном киношном супергерое по имени Шринкмэн. Но все это становится для Дэнни слишком реальным, когда он действительно начинает уменьшаться в размерах.

Что с ним творится? Он понятия не имеет. Впрочем, его терзает куда более страшный вопрос: что если он будет уменьшаться и уменьшаться, пока не исчезнет совсем?

Глава 1

Меган Бёрли отвернулась от мерных стаканчиков и пробирок и искоса посмотрела на меня своими темно-карими глазами. Она насупилась, отчего ямочки на ее щеках стали еще заметнее.

— Что ты делаешь, Дэнни? — спросила она. — Опять рисуешь комикс о том уменьшающемся пареньке?

Я склонился над лабораторной стойкой, старательно прорисовывая длинный развевающийся плащ.

— Его зовут Шринкмэн, — со вздохом произнес я. — А не «Тот Уменьшающийся Паренек».

Меган называла его так исключительно с целью меня позлить. Ей было известно, что я помешан на двух вещах: баскетболе и Шринкмэне. И она прекрасно знала, что я рисую комиксы при любом удобном случае.

Как же это ее раздражало!

Меган не могла смириться с тем, что я умею делать что-то, чего не может она. Для нее вся жизнь — состязание. Она любит побеждать. Любит быть лучшей во всем.

— Быть лузером не прикольно, — объясняет она.

Меня зовут Дэнни Марин, и я не лузер. Я просто не такой, как большинство пятиклассников.

Когда я не играю в баскетбол, то часами сижу у себя в комнате и рисую комиксы про Шринкмэна. Когда работаю не спеша и сосредотачиваюсь на рисовании, выходит так же круто, как у Дюка Барнса. Он, кстати, и создал Шринкмэна.

Я смотрел абсолютно все фильмы про Шринкмэна. Думаю, мой любимый — «Шринкмэн против Большой Шишки». Еще мне нравятся спецэффекты в «Маленьком сюрпризе для Шринкмэна», хотя фильм и обрывается на самом интересном месте.

Ведь нельзя держать Шринкмэна в банке из-под джема! Он опять станет большим и просто сломает стекло.

Я даже писал об этом Дюку Барнсу, но он не ответил.

Родители говорят, что летом я смогу посещать художественную школу. Сейчас мне всего одиннадцать. Если я и дальше буду заниматься рисованием, то к двадцати годам, возможно, стану достаточно хорош, чтобы создавать собственные комиксы. Или хотя бы помогать Дюку Барнсу.

Было бы клево!

— Дэнни, мы вроде должны работать над проектами для научной выставки, — сказала Меган. Она высоко держала наполовину заполненную пробирку и изучала ее лиловое содержимое.

— Я работаю, — возразил я, закрашивая плащ Шринкмэна. — Но, Меган, это бессмысленно. Все и так знают, что ты выиграешь в конкурсе и получишь тысячу долларов.

— Разумеется! — она смахнула прядь своих светло-медовых волос с голубой майки. — Я ужасно хочу получить эти деньги.

Она вылила в раковину лиловую жидкость и та с шипением ушла в водосток.

— Не можешь же ты рисовать комикс в качестве научного проекта, — сказала она. — Мистер Кларкус по-любому не разрешит.

Мистер Кларкус — учитель естествознания в Бэйкерской начальной школе. Он похож на большого кита-неряху. Из-под рубашки у него вечно высовывается толстенное брюхо.

Меня он недолюбливает. Полагаю, это из-за того, что однажды он услышал, как я назвал его «Кларкус-Шкваркус».

Вообще-то так его называют все, но услышал он только меня. С тех пор я всегда получаю тройки по естествознанию.

Меган подливала прозрачный раствор в клокочущую и пузырящуюся голубую жидкость.

— А чем ты занимаешься? — поинтересовался я, потянув носом воздух. Пахло чем-то кислым.

Ее темные глаза сверкнули. Она сделала вид, будто застегивает рот на «молнию».

— Не могу сказать.