Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.

Филип Хосе Фармер. Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.

Серия основана в 1999 году

Philip Jose Farmer

THE MAKER OF UNIVERSES

1965

THE GATES OF CREATION

1966

A PRIVATE COSMOS

1968

BEHIND THE WALLS OF TERRA

1970

Серийное оформление А. Кудрявцева

Перевод с английского В. Федорова

Художник М. Калинкин

Иллюстрации В. Домогацкой

Подписано в печать 4.12.03. Формат 84х108¹/₃₂.

Усл. печ. л. 36,96. Тираж 5000 экз. Заказ № 121.

Фармер Ф.

Ф24 Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры: Романы / Ф. Фармер; Пер. с англ. В. Федорова; Худож. М. Калинкин. — М.: ООО «Издательство АСТ», 2004. — 700,[4] с. — (Золотая библиотека фантастики).

ISBN 5-17-014380-Х

Создатель вселенных

Глава I

Из-за закрытых дверей раздались какие-то звуки, как будто трубили в рог. Незамысловатая мелодия из семи нот прозвучала очень тихо, словно доносилась издалека. Если бы тени состояли из звуков, то можно было бы решить, что мелодия — порождение призрачного рога.

Однако Роберт Вольф знал, что за раздвижными дверьми не может быть ни рога, ни трубящего в него человека. Минуту назад он заглянул в этот стенной шкаф и не увидел там ничего, кроме цементного пола, белых оштукатуренных стен, вешалки и крючков для одежды, полки и лампочки.

И все же он слышал эти трубные звуки, такие слабые, словно из другого мира. Роберт находился здесь один, и ему не с кем было посоветоваться относительно реальности того, что, как он знал, не могло произойти на самом деле. Комната, в которой он стоял, казалась совсем неподходящим местом для слуховых галлюцинаций. Но, возможно, сам он не в порядке. В последнее время его беспокоили странные и непонятные сновидения, даже днем в его мозгу возникали необычные мысли, рождались мимолетные образы, молниеносные, но живые и поразительные.

Нежеланные, нежданные и неудержимые видения.

И они его тревожили. Готовиться уйти на покой, а потом пострадать от психического срыва — нечестный ход со стороны Судьбы. Однако это могло случиться и с ним, как случалось с другими. Следовало бы отправиться на обследование к врачу. Но Роберт не мог заставить себя действовать согласно логике. Он продолжал ждать, никому ничего не говорил, и меньше всего — своей жене.

Теперь Вольф стоял в комнате отдыха нового дома в районе новостроек Домов Хохокама, уставившись на дверцы стенного шкафа. Если рог протрубит вновь, он отодвинет дверь и убедится, что там ничего нет. И тогда, зная, что звуки — порождение его собственного воспаленного воображения, он забудет о покупке этого дома. Он проигнорирует истерические протесты жены и увидится с доктором, а потом с психотерапевтом.

— Роберт! — позвала его жена. — Что ты там копаешься? Поднимайся сюда. Я хочу поговорить с тобой и мистером Брессоном.

— Минутку, дорогая, — отозвался он. Жена позвала опять. На этот раз ее голос прозвучал так близко, что Роберт обернулся. Бренда Вольф стояла наверху лестницы, ведущей в комнату отдыха. Она была ровесницей мужа — ей уже исполнилось шестьдесят шесть. Вся красота, какая у нее некогда имелась, теперь оказалась погребена под слоем жира, под густо нарумяненными и напудренными морщинами, толстыми очками и голубовато-стальными волосами.

Он вздрогнул, взглянув на нее, как вздрагивал всякий раз, когда смотрел в зеркало и видел свою собственную плешивую голову, глубокие складки от носа до рта и густую сеть морщин, расходившихся от покрасневших глаз. Не в этом ли его беда? В состоянии ли он приспособиться к тому, что происходит со всеми людьми, согласны они на это или нет?

Или дело в том, что ему не нравилось в жене и в себе самом не ухудшение физического состояния, а знание, что ни он, ни Бренда не реализовали мечты своей юности? Никто не может избежать следов «напильника времени» на теле, хотя время и оказалось милостиво к нему, позволив жить так долго. Зато он лишился возможности ссылаться на краткий срок жизни, оправдываясь, что не был красив душою. Мир нельзя обвинить в том, кем стал Вольф. Ответственен он сам, — по крайней мере, Роберт имел достаточно мужества, чтобы посмотреть этому факту в лицо. Он не попрекал вселенную или ту ее часть, которая являлась его женой. Он не визжал, не рычал и не хныкал, как Бренда.

Когда-то ему легко было захныкать или заплакать. Сколько человек не могли ничего вспомнить о себе до двадцатилетнего возраста? Он думал, что двадцати летнего, потому что усыновившие его Вольфы сказали, что он выглядел именно так. Его обнаружил старик Вольф, бродившего в горах Кентукки, неподалеку от границы с Индианой. Роберт не знал ни кто он такой, ни каким образом туда попал. Кентукки или даже Соединенные Штаты Америки ничего для него не значили, так же, как весь английский язык.

Вольфы взяли его к себе и уведомили шерифа. Проведенное властями расследование не сумело установить его личность. В другое время его история привлекла бы внимание всей страны, однако страна воевала с Кайзером и думала о более важных вещах. Роберт, названный так в честь умершего сына Вольфов, помогал в работе на ферме. И еще он ходил в школу, ибо потерял память.

Хуже отсутствия школьных знаний было его неведение относительно того, как себя вести. Он то и дело смущал или оскорблял других и страдал от презрительной, а иногда и жестокой реакции жителей гор, но быстро учился, а его готовность упорно трудиться плюс огромная сила завоевали уважение.

В изумительно короткий срок, словно повторяя давно усвоенное, он обучился и закончил начальную и среднюю школу.

Затем Роберт без труда сдал вступительные экзамены в университет. Там он изучал классические языки, и это занятие стало любимым делом его жизни. Больше всего ему нравился древнегреческий, задевавший в нем какую-то струну, и Роберт чувствовал, что этот язык ему очень близок.

Получив диплом доктора философии Чикагского университета, он преподавал потом в различных учебных заведениях Востока и Среднего Запада. Он женился на Бренде, прекрасной девушке с замечательной душой. Так он сперва думал. Позже иллюзии у него рассеялись, но он все еще был довольно счастлив.

Роберта, однако, всегда беспокоила тайна его амнезии и происхождения. Долгое время он откладывал свои проблемы на потом, но с уходом на покой...

— Роберт, — громко произнесла Бренда, — сейчас же поднимайся сюда! Мистер Брессон — занятой человек.

— Я уверен, что у мистера Брессона было много клиентов, желавших осмотреть дом не торопясь, — мягко ответил он. — Или ты уже приняла решение не покупать этот дом?