Игра в ящик

Чешко Федор

Игра в ящик

Фёдор ЧЕШКО

ИГРА В ЯЩИК

(рассказ; пока ещё фантастический)

Когда я свернул с окружной на ведущий к дому просёлок, надоедливая морось как-то вдруг сквасилась в белесую туманную поволоку. Я врубил фары, но дорогу и подмявший обочины лес всё равно будто в молоке замочили... Замочили... В-ва, не к ночи бы вспоминать такие словечки... И вообще...

Чтоб не подвернулось на ум еще какое-нибудь словцо, которое и не к ночи бы, и вообще, я принялся старательно думать о своем "ирокезе". Действительно пора уже сменить этого монстра на что-нибудь более солидное. А проселок заасфальтировать -- глупо же, если из-за жалких восьмисот метров грунтовки сорокалетнему деловому человеку приходится ездить на ломящейся от прожекторов и хромированных прибамбасов лазоревой соплячьей мечте! И вообще надо бы получше заботиться о престиже. Уже вон коллеги брови вздёргивают, как недавно Пашка Сапог: "Сурен, а ты чё это, сам за рулём? Тебе чё, одолжить башлей на шоферюгу?" Или как Чеснок, когда по городу пошел звон про моих охранников: "Сурик, тебе, говорят, жить надоело? Сам чёрт-те где, а бультерьеров своих в город выпер? Тебе, может, врачишку вызвать, который от глупости?"

И приходится корчить из себя этакого кавказского Чингачгука: "Слушай, да-арагой, трёх шоферов сменил, пока понял: хороший конь только настоящему джигиту покорен!" "А зачем мне були? Пускай, па-анимаешь, только кто сунется к джигиту! Дедовский кинжал возьму, веселиться буду, секир-башка делать буду!" Дурак-дураком...

Спасибо Асмик... И нашим обычаям спасибо: любой местный не посмотрел бы, что сестра -- на порог бы не пустил, а то и...

Пока добирался до дому, дважды пришлось вылезать из тёплой кабины в мутную сырость. Это ж только рассказать кому-нибудь! Человек с высшим гуманитарным образованием, с положением, уважаемый в культурном обществе владелец одного из самых роскошных подпольных борделей вынужден сам себе открывать въездные ворота и гараж... Честное слово, от одной мысли, что об этом может узнать тот же Чеснок, настроение у меня вконец бы испортилось... не пребывай оно испорченным вконец вот уже десять дней -- с тех самых пор, когда уважаемая родня повесила мне на шею мою дорогую сестричку и её жизненную драму.

Асмик в холле кормила грудью своего отпрыска. Когда я вошел, эта бесстыдница даже не покраснела -- только откинула со лба вороную прядь и уставилась на меня... как это по-русски, ва?.. А, во: вож-де-ле-ю-ще. Это на брата! Вай-мэ...

Разглядев, чем она занимается, я торопливо прошел к себе. Холл у меня маленький -- от двери до двери каких-то два десятка шагов -- и всё это "от двери до двери" я чувствовал на себе почти осязаемый взгляд сестрицы. Вот же голодная, ну!

Я уже выходил, когда она сказала мне в спину:

-- Может, ты всё-таки заведёшь шофёра? Или садовника?

-- Тебе горничной мало, да? -- буркнул я, не оборачиваясь.

-- Конечно, мало, -- обиделась (обиделась!) она. -- Горничная -- это просто потому, что ничего лучшего нет. А мужчина всё-таки естественнее, мужчина всерьёз... не меньше, чем недели на три...

Ответить мне помешал мобильник -- как раз завёл свою маленькую серенаду Моцарта. На моё раздраженное "да!" аппаратик отозвался надорваным полубасом:

-- Это вы давали объявление про машину?

-- Какое объявление? -- в присутствии Асмик на меня нападает мозговой ступор.

-- Срочно куплю чёрную иномарку классом не ниже семисотого мерседеса, новую, растаможенную, оплата наличными, можно в эс-ка-ве, -- браво оттарабанил мобильник.

-- Да, это моё, -- сказал я.

-- Так слышь, братан, -- собеседник с явным облегчением перешел на обычный язык, -- имеем, как под заказ: чёрная семьсотка, новьё, налом полтораста штук евреев... этих... евро. Берёшь?

-- Посмотрим, -- уклончиво промямлил я в трубку, а потом повернулся к напряженно слушающей сестричке и сказал уже персонально ей:

-- Тебе, по-моему, надо перед сном погулять с ребёнком.

Между тем мобильник вещал:

-- Посмотреть -- это само собой. У нас сервис. Говори, куда подогнать.

-- Ну, давай завтра часиков в двенадцать к...

-- Завтра? Не-е-е, братан, так не склеится. Сегодня или адью.

-- С чего это такая спешка у вас? -- спросил я подозрительно.

-- Так ить такую тачку лишний час в гараже продержать -- и то стрёмно. Знаешь, какие нынче люди пошли? Ничего святого, поголовная эта... алчность... и бандитизм... Опять же, думаешь, ты единственный претендент? Да я счас свистну только...

-- Убедил. Значит, так: от Боголюбовки два километра по окружной, правый поворот на грунтовку, дом с башенкой, он там один такой, узнаешь... -- тут я обозначил прикрывание микрофона ладонью и гаркнул в сторону:

-- Асмик, собралась? Далеко не ходи: туман, внешние следилки простоквашу показывают, мацун какой-то... Часок посиди в беседке на главной аллее и назад, слышишь, да?!

И снова в трубку:

-- Ну, всё. Жду, понимаешь.

-- Жди-жди, -- пробасила трубка. -- Будь спок, мы быстро...

...Гулко хлопнула дубовая наружная дверь. Я представил себе, как Асмик на своих каблучищах стаскивает коляску по изогнутому крыльцу "a la Версаль" -- водиночку стаскивает, помочь-то теперь некому! -- и мне малость полегчало.

Ушел в свой кабинет, не раздеваясь полуприлег на софу... нет, всё-таки от греха достал из стенного шкафчика "вальтер", бросил рядом с собой, снова полуприлёг... закурил... Местные говорят, будто хуже всего на свете -- догонять да ждать. Местные правы.

Интерестно, что всё-таки получилось у Асмик с мужем? Впрочем, не надо быть Шерлоком, чтоб в общих чертах догадаться... И поделом ему, барану. Купился на рекламу... Раз дорого, значит, круто... Это ж додуматься -- пичкать беременную жену недопроверенными лекарствами! Ну, ничего. Да здравствует беспроигрышная лотерея: либо я вот-вот избавлюсь от своей ненасытной сестрицы и её отпрыска, либо... А если эти ишаки всё-таки сунутся в дом, так ещё и душу отведу...

Что, звонок? Оперативно они, однако... Похоже, душу отвести не удастся. И избавиться, наверное...

Всё тот же телефонный полубасок:

-- Еще раз здорово, братан! Значит, твоя сеструха с ейным щенком у нас. Дать им поплакать в трубку, или так веришь?

-- Верю, -- устало буркнул я, стряхивая пепел на персидский ковёр семнадцатого века. В-вах, до чего же мне всё надоело, ну!

А мобилка басила своё:

-- Как же это ты облажался, Сурик? Трубу новую купил -- мол, я не я, объява не моя, а адрес настоящий сказал... Странный ты какой-то, дурак наверное. А за глупость платить надо, слюшяй, да-ра-гой, вэрно гавару, нэт?

Верно говоришь, надо платить. И не только за глупость. Как там в "Буратино" кошак поёт -- "на жадину не нужен нож"?

-- Сначала-то мы думали, просто мелкий фрайер какой-то, -- обладатель сиплого баска продолжал ловить кайф от роли хозяина положения, -хотели, как обычно: бабки взять, а про товар забыть по рассеянности. Но раз уж такой клёвый расклад... В общем, хошь получить своих взад нерасфасованными -- готовь пол-лимона евреев. Завтра вечером перезвоню, скажу остальное. Понял? И слышь, Сурик, бесплатный -гы-гы! -- совет на будущее: охрану надо держать дома, а не хрюк знает где! Понял?

Понял, понял. Ничего, ты тоже кое-что скоро поймёшь...

Не успел я это подумать, как мобилка разразилась серией невнятных междометий, после чего очаровательным девическим голоском сообщила: "Приносим извинения, но связь с вашим собеседником прервана по независящим от нашей фирмы..."

Вот так. Избавиться не удалось, но ненасытная моя сестричка теперь приугомонится минимум на три недели... Даже на дольше -обладатель баска там наверняка не единственный мужик.

А только мне-то от этого по большому счету не легче! Фокус с объявлением, может, и сыграет еще разок, а потом придётся выдумывать новую приманку... Вай-мэ, и ведь нужно как-то избавиться от обглоданного скелета горничной, последними остатками груди которой Асмик сегодня кормила своего выродка!