Садовое общество самоубийц (СИ)

Егорр

Садовое общество самоубийц

Часть первая. Проводы.

Глава 1. Автобус.

Если бы меня кто спросил, чего ты боишься больше всего на свете. Я бы ответил, я боюсь желтого Пазика. Это автобус из детства, цвета солнца, с овальной крышей панорамной крышей. Если посмотреть спереди, то можно выделить две радиаторные решетки вместо щек, губы найти в бампере, два лобовых стекла посчитать за глаза, а овальная крыша доводит твою мысль на ассоциацию с головой. Возможный вывод, он живой, в детстве это было конечно игрой воображения, но сейчас он точно обладает программным обеспечением. Нет, это не больная фантазия, на тему восстания машин. Здесь все куда прозаичнее. Мне постоянно сниться один и тот же кошмар. Еду я на задней площадке этого общественного транспорта, и вижу, что водительское место пустое. В прошлые разы, я на этом месте, почему-то впадал в необъяснимую панику, пытался взять управление на себя. Но меня хватало только на то, чтобы доползти до середины салона. Возможно, здесь, такие правила, во время общего движения запрещено самому передвигаться по салону. Стоит тебе только встать, так сразу, сила притяжения увеличивается в несколько раз, позвоночник буквально трещит по швам. Раньше я на этом месте с криком просыпался. Но сегодня я попытаюсь все обдумать, не вставая со своего коричневого дерматинового кресла.

Вот уж, в какой раз мне сниться этот ужасный сон. Сначала меня пугал сам по себе этот автобус из детства, потом отсутствие водителя, потом эта паника от невозможности двигаться. Далее пробуждение, точнее меня выдергивали из сна: жена, дети, сослуживцы, коллеги. Говорят, кричу во сне, самое странное в том, что я кричу, чтобы меня разбудили. На работе, меня пару раз уже к психологу дергали, а на ежегодном медосмотре, тесты заставили проходить по отдельной программе. Даже мой шеф, стал сторониться меня. А ведь мы с ним друзья, еще с военного училища. Я еще по срочной службе зацепил эту заразу. Не все это понимают, война это болезнь, точнее наркомания. Тяжело без нее, я сразу подсел, только из-за нее и остался по контракту, потом ускоренные курсы лейтенанта, и вновь за дозой на Кавказ. А вот сейчас видать похмельный синдром наступил. Ну ладно, если бы он был у меня как у всех, пускай бы мне снился заклинивший автомат, или патроны с отсыревшим порохом, да пускай, хоть восставший зомби боевик. Как у Боярова, классный был специалист по саперному делу. Вскоре пришлось и мне уйти со службы, думал, пройдет, нет. Но почему у меня, вечно все никак у всех, почему меня зациклило на этом автобусе. Я ведь даже знаю, куда он меня везет. Пункт назначения садовое общество Союз, и здесь нет ничего выдуманного. У моей матери были шесть соток земли и домик именно в этом садовом обществе. В детстве я ужасно не любил эти садово-огородные работы. Вот только в моем сне, это садовое общество, предстает мне в гигантском масштабе. Но не это самое главное, а то, что это общество оказалось глобальным обществом самоубийц. Ведь только сейчас я вспомнил, что в последний раз все-таки доехал до конечной остановки.

Начинался сон как обычно. Жена, сын и сослуживцы провожают меня в очередную командировку на Кавказ. Сажусь я в этот автобус и еду. И вдруг понимаю, что еду я в сад, ну а дальше начинается обычная паника по поводу отсутствия водителя. Вот только в прошлый раз меня не разбудили, и мне пришлось доехать до остановки. Где меня встречали, мертвые. Усопшие Сашка, Тихон и Саид, если по-нашему, то встречали меня Курица, Тихон и Татарин. Нет, я их не потерял на войне. Они друзья из моего далекого детства.

Сашка, романтик наркоман сделал себе передозировку в день космонавтики, так и написал в своей последней записке: Улетаю в космическую экспедицию, назад не ждите.

Тихон в петлю залез, после того как в долги залез, пытаясь открыть свой ресторан.

Дениску я застал живого в своем армейском отпуске, но потом он тоже улетел. Говорили не взаимная любовь, кажется, это был основной побудительный мотив.

Так вот, там меня встречает эта святая троица. Остановка Садовое общество Союз, которое реально уже давно не существует. Но там, куда везет меня автобус, оно не только существует, но и увеличилось, в десятки, нет в сотни, если не в тысячи раз. Автобусная остановка находиться на возвышенности, словно на высоком берегу моря, только вместо моря, там до горизонта нарезаны общественные сады. Ряды правильных прямоугольников с разномастными домиками, разделяли аллеи уходящие вдаль. Правильные фигуры утопали в зелени плодовых деревьев и кустов, с большими яркими вкраплениями цветов. Эту бесконечную правильную идиллию нарушала вывеска на центральном входе, с гербом Советского Союза, варианта тридцатых годов, с солнцем и колосьями, с серпом и с молотом.

Под рисунком местный девиз.

Пролетарий всех стран соединяйтесь, выращивая урожай, возрадуйтесь, ибо вы отпускаете грехи свои.

И люди в белых одеждах возделывают сой урожай, куда не глянь, на грядках, на клумбах, в парниках, в кустах. Полют, копают, поливают, работают всем миром, но выращивают при этом каждый свою красоту. А урожай буквально поражал своими размерами. Вон группа садоводов, с помощью механической лебедки поднимала над землей репу, с размером целый садовый дом. А здесь, кто-то на крыше ягоды сушит, с футбольный мяч величиной. Яркие вкрапления цветов это не клумбы это каждый по отдельности цветок, в человеческий рост. А помидоры здесь в тачках возят в каждой по одному. Я бы тогда, еще долго наблюдал, за этой бесконечно фантастической садово-огородной идиллией. Но отвлек меня от созерцания красоты, Тихон. Все такой же восемнадцатилетний парень, не высокий сутулый, стрижка наголо, даже шрамы от прыщей такие же, что были при жизни.

- Димка, ну хватит, налюбуешься еще. Ты нас узнаешь?

Наверно мне не полагалось отвечать, но в прошлый раз так и не смог и произнести и слова. Говорили только они.

- А меня узнаешь, я Санька Курица, влез в разговор тощий блондин.

- А меня. Ну, ты даешь, это же я Саид Татарин.

Все трое были одеты в белые шорты, у всех одинаковые светлые кеды. Все, у всех было одинаково, только Курица прикрывал свою худобу рубашкой, а у татарина белая тюбетейка на голове. Все до черноты загорели как настоящие жители Бразилии. Лысина Тихона стала похожа на темно коричневый бильярдный шар. А волосы Санька похожи на снег на фоне темного тела, только Татарин остался практически таким же Татарином.

- Тихон я же тебе говорил, это точно он, он сегодня должен был приехать на экскурсию. А ты говорил нет, это не Димка, сильный человек не будет накладывать на себя руки. Выходит, в администрации не напутали, это правда Димка скоро будет здесь. Так что давай Тихон объясняй ему, к чему вся была эта экскурсия.

- Слушай Димон, ты уж извини, что дернули суда раньше срока, просто не могли поверить ты это или это просто совпадение данных.

- Эх, Тихон, давай я ему коротко объясню, а то ты пока как обычно протянешь, его опять кто-нибудь разбудит. Дим поверь, пожалуйста, и не пытайся говорить, все, что ты здесь видишь это реально. Я Санек Курица, это Тихон и Татарин, все мы здесь существуем. И мы здесь не одни, как ты видишь нас очень, очень много. А времени у тебя уже в обрез, слушай и запоминай. У нас есть связи в администрации нашего садоводства, а именно в отделе кадров по новоприбывшим. Так вот, недавно туда прошло требование по увлечению штата службы безопасности садоводства. В списках выскочили твои данные. Мы с Тихоном даже поспорили, но до конца, ни кто из нас не верил, что это, правда, ты. Решили заказать пробную связь через твой сон, и вот, ты здесь. Значит так, ты в скором времени приедешь уже навсегда и пополнишь наше садовое общество самоубийц. Но запомни, у тебя всегда есть выбор, оказаться здесь или попасть в настоящий рай. Если ты возьмешь грех на себя, то ты окажешься здесь. Для таких вояк, как ты, здесь одна вакансия, пойдешь в нашу службу безопасности. Димка мы тебя предупреждаем, такая работа и здесь очень опасная, особенно на границе. Это днем здесь благодать, бесконечный летний сезон, а вот ночью и здесь крови хватает. От одичалых садоводов, до главной напасти нашего садоводства, самое большое зло здесь насекомые, понимаешь здесь не только урожай большой, Эти мутанты готовы полакомиться не только нашим трудом, но и нашими телами. Слава богу, популяции насекомых здесь не слишком большие, ведь например здешний муравей тебе будет по колено, а майский жук выше тебя на метр. Короче насекомые здесь очень опасные и они не придерживаются вегетарианства. Но, слава богу, на солнце выходят очень редко, не нравится местной заразе божий свет, а вот ночью они часто пытаются границы садоводства перейти. В последнее время особенно что-то зачистили, даже днем пару раз уже вторгались в сады. Старожилы говорят, так бывает только раз в пятьдесят лет. Вот и объявили в административном ядре, обязательный призыв новоприбывших в службу безопасности. Сейчас средний срок жизни новобранца, в подразделениях приграничной зоны, около трех месяцев, как раз успеваем собрать урожай. Среди гражданских потерь практически нет. А наши вооруженные силы несут очень большие потери, сдерживая периметр, защищая нас. Знай, и здесь люди умирают, но только в случае насильственной смерти: от чужой руки или жала или клешни, в крайнем случае, вследствие несчастного случая. Вот только, есть ли жизнь после этой смерти, нам неизвестно. Сами по себе мы не умираем, здесь нет болезней и микробов, здесь урожай не гниет, здесь нет даже процесса человеческого старения, видишь мы такие же молодые. Есть большой минус, здесь нет процесса размножения, нет, сам процесс, конечно, есть, а размножения нет.