В шумер на полчаса

Хаврюченко А

В шумер на полчаса

А. Хаврюченко

В ШУМЕР НА ПОЛЧАСА

Ветер перегонял пыль по жарким, раскаленным от небывалой июльской жары, улицам Киева. Пешеходы старались ходить побыстрее, избегая небольших песочных торнадо. Один из них, пытаясь спастись от волны пыли, изо всех сил рванул на себя двери. Те со скрипом открылись, пропуская человека, и, повинуясь неумолимому закону упругости, закрылись, неаккуратно закинув его внутрь.

- Пружины на дверях - это мой рок, - вздохнул пешеход, обращаясь к всепонимающей пустоте. Та ответила лишь скрипом окна где-то наверху.

Пешеход еще раз вздохнул и устало поплелся по лестнице наверх. Мрачно прошагав по темному коридору, открывавшему вход в ряд кабинетов, он остановился у двери с номером "13" и налег на нее своим хилым плечем. Та жалобно прокричала и открылась. Однако стоило ему отпустить ручку, как она с грохотом захлопнулась, сотрясая основы здания. Человек пробурчал еще что-то насчет дверей и сел на табурет, придвинутый к лабораторному столу. Прошло несколько минут, и он перешел от углубленного изучения пейзажа за окном к нетерпеливому рассмотрению своих старомодных часов.

Дверь распахнулась под ударом могучей ладони, а ненавистные палачи-пружины, скрипнув, соскочили с крючков. За открытой таким необычным способом дверью стоял здоровенный верзила, ростом под два метра, и сконфужено переводил взгляд со своей ладони на дверь и наоборот. Бывший пешеход удовлетворенно посмотрел на расправу над пружиной и спросил:

- Вы Александр Петрович Гамузенко?

- Да, - самодовольно ответил верзила, - Вы извините, что я дверь сломал. Она у вас такая слабая, что... Вы ведь профессор Петр Николаевич Жито?

- Да-да, это я. Вы не беспокойтесь, я давно хотел ее поменять, а вы так просто и эффективно... Заходите, не стесняйтесь.

- Это хорошо, - густым баритоном сказал Александр Петрович и зашел. Ему пришлось пригнуться, чтобы не задеть притолок головой.

На вид ему было лет сорок, но жизненная энергия пылала в нем, излучая во все стороны аромат веселья и благополучия. Одет он был в зеленую, выцвевшую, по-видимому, несвежую тениску и лысые на коленях джинсы. Его гладко выбритое лицо, кажется, никогда не покидала улыбка. Копна коричневых волос, мускулы на руках, способные крошить железо, толстые, длинные пальцы и веселые искорки в глазах, готовые зажечь пламя смеха, - вот его портрет.

- Присаживайтесь, - предложил ему Петр Николаевич и пододвинул табурет. Тот жалобно скрипнул, когда Гамузенко присел на него, властно раскинув руки по столу.

Жито близоруко поморгал и начал:

- Я пригласил вас в свою лабораторию, поскольку вы являетесь значительной личностью в мире археологии и кандидатом в доктора наук.

- Это не все основания, ведь вы физик, а не археолог, - заметил Гамузенко, усмехнувшись от тонкой лести.

- Да, я понимаю, - кивнул головой с редкими остатками волос физик, - Но вы также известны своими связями в финансовом мире науки, а о ваших методах выбивания денег из благотворительных фондов ходят легенды.

- Это верно, - археолог задумчиво уставился в отсыревший потолок, придавшись на миг приятным воспоминаниям.

- И еще мне известно, что у вас сейчас некоторый застой, и вы не принимаете участие ни в одном проекте.

- Ну, это смотря как посмотреть... - ринулся защищать свою профессиональную репутацию Гамузенко.

- Нет. Вы меня неправильно поняли, - Жито успокоительно помахал своими вялыми, слабыми руками, - Я хочу предложить вам увлекательную работу.

- Вы? -археолог вложил в это слово все свое презрение к кабинетному слабаку, принадлежащему к лагерю науки, которая, как он считал, всего лишь пожирала деньги.

Профессор игнорировал это восклицание и продолжал:

- Вы, как я знаю, являетесь великим романтиком древности, вас всегда можно найти возле самых древних вещей. Вас ведь всегда чаровали древние развалины и прочие реликты? - он дождался согласительного кивка, - Так вот, я вам предлагаю увидеть это все в натуре, и не только увидеть, а и пощупать, - он победоносно посмотрел на археолога.

- Это как? - оторопело спросил тот.

- Ну, - смутился профессор, - Я, в некотором роде, изобрел машину времени.

- Не может быть, - веселость вернулась к верзиле.

- Может, молодой человек, - наставительно произнес физик, - Я не буду вдаваться в подробности, но, уверяю вас, это возможно. Представте себе перспективы.

Взгляд археолога рассеянно уставился в бесконечную даль. Через несколько минут, в которые профессор его благоразумно не беспокоил, он поспешил возвратиться с археологических небес (вернее глубин) на грешную землю и спросил:

- А дальше что?

- Я вам предоставляю машину времени, и вы сможете спокойно путешествовать куда угодно, хоть в Большой Взрыв, хоть во Всемирный Коллапс, правда этого я вам советую не делать.

Гамузенко с подозрением уставился на физика:

- Что вы имеете ввиду?

- Вы можете делать с ней что угодно, она в вашем распоряжении.

- Ага. Значит вы, - он ткнул ему в живот указательным пальцем, - Поедете при мне консультантом по, как это... вопросам времени.

- Нет, - Жито покачал головой, - Никакой опасности нет. Все, что бы вы не делали, уже записано в книге истории, и мне не надо лететь с вами.

- Значит вы, - археолог нервозно засмеялся, - занимаетесь благотворительностью. Какая ваша выгода?

- Вы, в некотором роде, финансируете постройку второй машины времени, со всей аппаратурой, на которой полечу я.

- Эх! Всего навсего, - скептически сказал он и присвистнул.

- Не беспокойтесь, - профессор снова замахал руками, - Сама по себе она совсем не дорогая. Основную часть расходов я беру на себя.

- А зачем она вам?

- Понимаете, есть некоторые аспекты путешествий во времени - это физика, вам будет неинтересно - и их надо исследовать, - он перехватил обеспокоеный взгляд археолога и добавил, - Это вполне безопасно.

- Да? - с подозрением спросил он.

- Конечно, - и добавил, - Никаких подкопов под вашу профессиональную репутацию, никаких претензий на ваше авторское право, просто вы должны упомянуть мое имя.

- Что-то меня все равно беспокоит, - сказал Гамузенко.

- Да, еще, - профессор встал, - Вы можете обеспечить мне спутника, археолога-историка?

- А какой период вам нужен?

В момент, когда профессор уже собирался ответить и даже открыл рот, в обезопасненные двери ворвался вихрь и скороговоркой сказал:

- Вот вы, Александр Петрович, где прячетесь. Я знал, что я вас найду.

Вихрь представлял из себя молодого человека лет двадцати, бесшабашного типа, в неряшливой одежде, запыханого и радостного.

- Толик? - удивленно выдохнул Гамузенко.

- Да вы не беспокойтесь, Александр Петрович, я быстро. Понимаете, возникли некоторые проблемы, надо купить еду: хлеб там, колбасу... Вы можете одолжить пару гривен? Сами ведь есть будете.

- Какие проблемы! - археолог неумело изобразил радость.

Пара коричневых купюр бесшумно заскользила по столу. Молодой человек подхватил их, приметив, сколько еще осталось в бумажнике, и ринулся к выходу.

- Я еще вернусь, не беспокойтесь, - сказал он, вылетая из комнаты.

Вся сцена длилась не больше минуты.

Оторопевший профессор устремил свой удивленный взгляд прямо в глаза археологу.

- Это мой протеже, - ответил тот на немой вопрос физика, - Родственники подкинули. Он химик, заканчивает сейчас третий курс Университетского Химфака. Завалил пару экзаменов и безуспешно пытается поймать преподавателей, - его лицо осветила внезапная догадка, - А возьмите его себе.

- Я? - удивленноспросил профессор, - Заче он мне? Он же химик, а мне нужен археолог.

- Вы его не знаете! - возбужденно закричал Гамузенко, - Это же настоящий клад! Он не только химик, он еще и психолог, в некоторой степени, социолог, историк и литератор. Конечно, это все непрофессионально, но...