Просто зажигать звезды

Коростелев Дмитрий

Просто зажигать звезды

Дмитрий Коростелев

ПРОСТО ЗАЖИГАТЬ ЗВЕЗДЫ...

РАССКАЗ

Уходя в никуда я сжигаю мосты,

Почему же тогда мне мерещишься ты

Золотые глаза, трепет в светлой душе

Я ушел на всегда, ты осталась во мне...

Вместо эпиграфа

* * *

Пригородная электричка весело стуча колесами прокладывала себе путь по старым, дребежжащим, словно расшатавшийся гитарный колок, шпалам . Зеленая полоса леса размеренно мелькала за мутным, как полиэтилен окном, теплое июльское солнце заполняло помещение вагона живительным летним светом.

- Нет ей богу, это здорово! - веселился не в меру активный Денис, наконец-то вырваться из душного городского смрада на природу.

- Да уж, - важно протянул Святослав, попыхивая походной трубкой, которую мы с ребятами подарили ему на прошлый день рождения, - природа, она просветляет.... - туманно обьяснил он.

- А главное, что мы едем в чисто мужской компании, - встрял Костя, постоянно поправляя съезжающий с плеч рюкзак, - вон посмотрите, какие милые девушки сидят возле окна.

- Да, крошки что надо, - гнуаво протянул я, подражая дешевым голливудским плейбоям, - будем обольщать.

Подхватив под руки пошарпанную Святославову гитару я, точно мексиканский бард сделал весьма внушительный пируэт перед дамами, конечно, насколько это позволяло помещение вагончика. С соседних скамеек ясно слышались возмущенные голоса дачников, вечно суетящихся, нелепо размахивающих кривыми тяпками. Сбренькав пару фишек из Квиновского Innuendo, повергнув девушек в лекое замешательство, тупо бренча стандартную испанскую гамму протяжно затянул:

Очаровательные глазки, очаровали вы меня.

Конечно, мотив старого романса мало совпадал со звуками, извлекаемыми из 'Туриста', впрочем это было и не важно, потоу что на второй строчке я заткнулся, встретившись глазами с одной из незнакомок.

- Меня зовут Ксения, - вежливо представилась она. Я тупо уставился на протянутую мне руку, тут до меня наконец доперло, что со мной знакомятся. И я, как романтичный безусый юнец с упоением припал к ее ладони.

- В слезах твоих сверкающий хрусталь, в глазах твоих незыблимое нечто....., - прохрипел я глядя на прекрасную незнакомку. Впрочем, эпитет - прекрасно казался какимто вычурно корявым. Девушка не была длинноногой моделью с физией Клаудии Шифер.

Маленькая хрупкая фигурка, темные рыжие волосы, милое, по детски наивное личико, и пронзительно золотые глаза.

- Дмитрий, так меня зовут, - прохрипел я нечленораздельно.

Все три девушки весело рассмеялись.

Засмеялся и я.

Спустя полчаса мы уже тесной компанией горланили известные песни. Наших новых закомых звали Настя, Ирина и Ксюша - Лунная девочка с золотыми глазами - так окрестил ее я с легкой подачи всевышнего.

- А мы вот на природу собрались! - пробасил Костя, - отдохнуть так сказать от благ цивилизации.

- Мы тоже! - радостно воскликнула Ирина.

- Так может нам вместе...... - неуверенно пробормотал Святослав.

- Может! - загадочно улыбнулась Ксения.

* * *

Ксения стояла на краю бездонного обрыва, и смотрела в небо. Звезды, мириады небесных огневиц, сонно косились на ее чистое, как нетронутый рукой человека горный родник лицо, и, казалось те далекие светила меркли рядом с такой нереальной, и такой земной красотой лунной девочки с золотыми глазами. Рядом горел костер - ребята сидели в полумраке сонного царственного забвения, бренчала гитара, тихий хриплый баритон Святослава эхом разлетался по бескрайнему хмурому ночному лесу. Я сидел возле костра, и отстраненно смотрел, как шелковые языки пламени послушно вгрызаются в сухие ветки, и с диким остервенением терзают волокна омертвевшей древесины.

В небе закат сменяет черная ночь

Тихо трещит костер, тени плывут в темноте

Кто-то молчит, а кто-то поет, взор обратив на луну

А по луне ползут облака исчезая в бездонной реке....

- Страшные слова, - отстраненно пробормотал я себе под нос, но, реплика моя не ускользнула от ушей собравшихся.

- Почему страшные? - возмутился Святослав, - слова, как слова.

- Да нет, - несмело улыбнулся я, пытаясь разрядить обстановку, - очень хорошие слова, просто почему-то мне вдруг стало боязно. И холодно.

- Да, действительно холодает, - невпопад поддакнула Ирина, впрочем, говорить не по существу - ее привелегия.

Денис с Костей исчезли где-то среди раскорячившихся ветвей старого дуба, сквозь мрачную пелену ночи слышались их возбужденные голоса. Ох уж мне эти грибники, даже ночью с фонарями ползают. Начитались Кастеньеды, теперь претворяют идеи в жизнь.

- Дай ка мне, - я перехватил горячий, как характер Святослава гриф старой Ленинградской гитары. Ветхая, но родная и добрая шестиструнка, так напоминавшая мне ныне покойную прабабушку уютно примостилась на коленке. Я взял пару простых аккордов, проверяя настрой. А Ксения по прежнему меланхолично разглядывала ясное ночное небо.

По оврагам да по выселкам, по тропинкам непроезжаным

Мчится конь мой неподкованный, мчится конь мой необьезжанный

Тяжко всаднику сидеть в седле, но еще трудней с коня сойти

Не катиться звездам по земле, не свернуть с опасного пути...

- Это что, твоя новая, - загорелись глаза у Святослава, - ничего мотивчик....

Я молча кивнул и продолжил.

Лейся песня чистым золотом, взвейся в небо черным вороном

В чистом поле клевером цвети, вознесись пшеничным колосом...

- А почему колосом? - удивленно спохватилась Настя.

- Потому что! - неопровержимо ответил я, и оставив слушателей обсуждать теологическую проблему вознесения колоса поднялся с помятой Костиной джинсовки, на которую я так неосмотрительно примостил свой зад, подошел к одиноко стоящей Ксюше.

- Хорошая песня, - медленно, растягивая слова сказала она, - только ты не прав.

- Почему? - возмутился я. Возможно уверенность в своей провоте несколько покачнулась под напором нежных, как шапка одуванчика слов девушки.

- С пути свернуть очень легко.

- Льется путь мой в безысходность, жизнь указана судьбой. И сломать маршруты можно, лишь пожертвовав собой, - продекламировал я старый стишок, и невольно усмехнулся, - конечно Ксюша, один выход всегда есть. Бритвой по венам например.

- Ты не прав, - тихо прошептала она. Но в том шепоте хранилось столько непоколебимой уверенности, что я внутренне содрогнулся. Нет, не от страха. Скорее от удивления.

- И какой.... - нежная ладошка прикрыла мой открывшийся невпопад рот.

- Тихо, - прошептала она...

Удивленный, я посмотрел на Ксению.

Девушка закрыла глаза, в каждой черточке ее чарующего лица сквозило напряжение. Вот она нерешительно вздохнула, несмело распахнув широченные ресницы, улыбнулась.

- Вот, - указала она пальцем в небо, - смотри...

Рядом с самой яркой, пронзительно белой, как льды Арктики полярной звездой примостилась еще одна, горячая, золотая, как глаза моей собеседницы.

- Что это? - восхищенно прошептал я.

- Новая звезда. - простым будничным тонам заявила эта потрясающая лунная девочка. - Когда у меня депрессия, я делаю их.

- То есть, ты хочешь сказать, что тебе удалось...

- Вот, смотри еще, - улыбнулась она и зажмурилась. Рядом с золотой звездой появилась еще одна - багровая, как солнце на закате.

- Ну вот, - обиженно скривила губки моя очаровательная спутница, плохо сосредоточилась, звездочка будет недолговечной.

Я ошеломленно переводил взгляд то на небо, то на невозмутимую Ксюшу.

- Но это же невозможно... - выдавил из себя я, - невозможно просто взять и создать такое....

Мой голос казался мне сейчас таким чужим и нечеловеческим, что я невольно замолчал, дабы не слушать этот противный скрежещущий, точно крылья огромного жука звук, почему-то вырывающийся из моей грудной клетки. Неожиданно Ксюша засмеялась - так пронзительно звонко, что острые, словно лезвия безопасной бритвы звуки невольно заставили пульс биться чаще, а сердце неравномерно качать удивительно горячие сгустки насыщенной адреналином крови.