Туманный Лондон (СИ)

-Зачем кому-то потребовалось стрелять в крышу? – задумчиво спросил Тайлер. – Ради удовольствия?

-Ничего не могу сказать, – пожал плечами Хоггарт, откладывая пулю в сторону, – а ты чего такой задумчивый?

-Да этот Кэрри из головы не выходит, – с досадой произнес Уайт.

-КЭРРИ?! – в два голоса переспросили Николас и Кайл.

-Ну, этот мужчина. Его зовут Джонатан Кэрри. В Лондоне как турист, его интересуют картинные галереи и спектакли. В общем, искусство.

Хоггарт и Картер переглянулись.

-Кукольника звали Джонатан Кэрри. Он тоже любил искусство, а что, если этот человек его потомок? – быстро произнес Николас.

-Тогда понятно, зачем он полез к Небиа.

-И почему же? – поддался вперед Кайл.

-Так ему интересно было: это потомок или поклонник итальянского каннибала с тем же прозвищем?

-Давайте в архив, – мрачно произнес Николас. – Нужно найти фотографию отдела, когда здесь работал Кукольник.

Мужчины быстрым шагом направились в подвал. Любопытство не порок.

Я обнимаю маленькую девочку и осторожно глажу её по светлым волосам. Она плачет и просит не отпускать её, но я пока и не собираюсь. Бедная малышка, какой жестокостью надо обладать, чтобы бить такого ангела.

Чуть отстраняю её от себя и аккуратно смазываю синяк на лице девочки. Она всхлипывает, но потихоньку успокаивается. Дети - наше все, их нужно учить жизни, но не убивать ею. Мой отец научил меня всему, чтобы я жил, дальше я учился сам. Почему другие не могут понять? Что, так сложно понять и правильно воспитать детей, ведь это так просто.

Поднимаю девочку на руки, и мы растворяемся в тумане, чтобы появиться в моем убежище. Ребенок боится, но она позволяет мне раздеть себя до трусиков. Опускаю её в большую кадку с теплой водой и осторожно смываю с неё грязь. Промываю красивые светлые волосы и нахожу старый шрам на виске. Скорее всего, кость была сломана, но более чем два года назад. Срослось все нормально, но, возможно, у неё психологические проблемы. Хотя, они и так должны присутствовать.

Закончив помывку, я вытаскиваю девочку и закутываю в простынь. Она начинает засыпать, и я, наскоро вытерев её, переодеваю в теплую розовую пижаму.

Вскоре она спит на огромной кровати, а я исчезаю в тумане.

Тринити Хоггарт споткнулась о коробку и, выругавшись, врезалась в стену.

-Кайл, — заорала девушка, — ты, ох*евшая скотина, что за мусор ты выставил на еб*нном проходе?

-Тише, сестренка, — в комнате появился Кайл, — это важные документы из архива.

-Какого хера они здесь?

-Они все нужны. Даже очень нужны.

Тринити фыркнула и плюхнулась на стул, широко расставив ноги.

-Что ты ищешь?

-Про Кукольника. Фотографию, если точнее.

Хоггарт младшая криво усмехнулась и, оглядев кучу коробок, подтащила к себе одну.

-Все здесь, я доклад по нему делала.

Кайл просветлел лицом и, откинув крышку, моментально вытащил папку.

-Ага, здесь, — кивнула Тринити, почесывая плечо, — бл* чертов никотиновый пластырь.

Кайл не обратил внимания на ругательства сестры и наконец извлек фотографию из старой папки.

-Николас, Тайлер, — позвал Хоггарт.

Детективы появились из каморки и тут же подошли к криминалисту.

-Е*ать, - выдохнул Уайт, — он точная копия своего предка. Не только по имени, но и по внешности.

Николаса передернуло.

-Черт, такое чувство, будто нас сам Кукольник посетил.

-Это невозможно, — покачал головой Кайл, — ему тогда должно быть более ста лет, наверное, 150, если быть точным.

Тринити фыркнула.

-Страдаете х*йней, возитесь со старым делом, а вас лейтенант ищет.

Двое детективов быстро переглянулись и сорвались с места. С Найманом было страшно шутить.

Сашил, улыбаясь, скользил по крышам, впитывая ауру Лондона. Он сильно изменился за столетие, стал более суетливый, нетерпеливый и в то же время, как и раньше, степенно важный. Уникальное сочетание.

Полицейский отдел не сильно изменился, разве что появилась техника, которой не было раньше, а вот его собственный стол вызвал некоторые эмоции, похожие на удивление. Он смотрелся нелепо на фоне простеньких столиков из дешевой древесины. А вот потайной ящичек открыли совсем недавно. Полоска пыли говорила об этом очень отчетливо.

Легко перескочив на следующую крышу, Сашил с легкой грустью взглянул в окно. В квартире ругалась молодая семья, а ведь когда-то в этом доме снимал свою комнатушку Натан. Так недавно для него, и так давно для людей.

Лэрд не любил людей. Они его раздражали своим шумом, глупостью и суетливостью. Так было не всегда, но именно сейчас случилось обострение.

Мужчина вздохнул и провел пальцем по отвратительному шраму. Он заполучил его во время задержания одного мелкого дилера, можно сказать, сам напоролся на нож.

Приподняв стакан с виски, мужчина отсалютовал им и выпил залпом. На столе лежало извещение о смерти сестры. Уже замусоленное от частого прочтения и даже чуть рваное. Год назад оно пришло по почте прямо в отдел. Консульство Великобритании в Токио оповещали, что девушку убил некий Тчеень. Лэрд поморщился, странный японский язык. Как выяснилось чуть позже, переводилось это как «Цепь», и действовал он точно так же, как Музыкант в Майами. 10 жертв, двое без вести пропавших и тишина. Больше убийца в Токио не появлялся.

Мужчина налил ещё виски и вперил свой взгляд в зеркало. Завтра будет тяжелый день. Похмелье замучает, но отставить бутылку и пойти спать не позволяла тупая боль в сердце. Марго, единственный светлый лучик в жизни, она, наверное, не хотела бы, чтобы брат пил в день её смерти, но что поделать. Лишь алкоголь притуплял чувство вины. Если бы он тогда подумал и все же поехал с сестрой, этого можно было избежать. Отмахнулся, посчитал неважным и провел весь отпуск за чертой города, сидя в лодке и ловя рыбу.

Отпив из горла, Лэрд подпер лицо кулаком. Вроде начинает действовать. Хоть бы оно так и было.

Девочка с такой жадностью поглощает еду, что мне становится не по себе. Такое чувство, будто её морили голодом, и сейчас она пытается наесться впрок.

Глажу её по волосам, и она сжимается от страха, ещё быстрее жуя потушенное сердце.

Бедное дитя. Отхожу и наливаю апельсиновый сок в высокий стакан. К сожалению, и её мне придется вернуть. Вот только я не отдам девочку родителям. На примете у меня хороший приют. Пока разберутся, откуда она, пока найдут вдрызг пьяных родителей, она привыкнет к детям и воспитателям. Забьют тревогу социальные службы.

Вздыхаю. В мое время подобного не было, но не стоит об этом сожалеть.

Снова подхожу к ребенку и ставлю перед ней сок. Она выпивает практически залпом и начинает зевать.

Поднимаю на руки и несу в спальню. Поспи, малышка. Скоро ты будешь в хорошем месте.

Тайлер проснулся от ощущения чьего-то взгляда. Осторожно открыв глаза, мужчина облегченно вздохнул. Всего лишь два кота и кошка сидят на его тумбочке и гипнотизируют голодными взглядами. Себастьян, увидев, что Уайт открыл глаза, тут же принялся мяукать, Алиса обеспокоенно прыгнула на кровать и стала облизывать лицо Тайлера, один лишь Раухан лениво потянулся и, свернувшись в клубок, уснул.

-Сейчас встану, – вздохнул мужчина, выбираясь из кровати, – и даже покормлю.

Едва не споткнувшись о крутившегося у ног Себастьяна и еле успев убрать ногу, чтобы не наступить на хвост Алисе, он вышел из комнаты.

Добравшись, наконец, до кухни, Уайт ополоснул все три миски и не спеша положил еду.

Коты уже крутились у ног, требовательно мяукая. Даже Раухан, и тот пришел.

Хмыкнув, Тайлер поспешил поставить наполненные миски на пол и приступил к приготовлению завтрака для себя.

Отпив немного чая, он потянулся за пультом, но резко оживший мобильник заставил изменить траекторию движения.