В поисках человечности (СИ)

Посмотрев за банкетом через широкие окна, Амалия поплакала над несправедливостью своих нянечек и отправилась гулять по королевскому саду, в надежде встретить кого-либо из прислуги, чтобы заставить поиграть. Солнце уже село и в саду было темно, но от дворца шел яркий свет, который освещал дорожки и королевский фонтан. Амалия не спешила уходить далеко, так как боялась темноты, но скучать под окнами и слушать, как смеются гости, ей тоже не хотелось. Какое-то время она кидала камушки в воду, немного посидела на скамеечке, а потом, вооружившись палкой, стала сражаться с контрабандистами, ворующими хлопок пиратами, и жадными торговцами, на которых постоянно жаловался отец. В воображении принцесса всегда побеждала, и вскоре пираты отступили, освободив ее корабль от захватчиков. Расслабившись, девочка направилась к своей скамейке, когда перед ней возник пират во плоти. Он был именно таким, как Амалия их представляла себе, только ноги у него были не деревянные. Перед ней стоял мужчина лет тридцати пяти, семи футов[9] роста, с широкой грудью колесом, с плечами в сажень, руками великана и ступнями, на которые невозможно было подобрать человеческую обувь. Лицо было обтянуто сухой серой кожей, обрамлено длинными поддернутыми сединой волосами, начесанными усами и такой же бородой. На широченном плече у него сидел ярко-зеленый попугай. Кроваво-красный камзол был украшен дорогими тяжелыми пуговицами из золота, рукава, расшитые шелковыми нитками, изображали морское сражение, а на груди трещала пуговицами тонкая рубаха из серебряной нити. Несмотря на дорогое облачение, вся его одежда отдавала морской солью и тиной и на манжетах четко были видны грязные разводы и пятна.

Амалия с трудом смогла охватить взглядом всю его величественную фигуру, но добравшись до чернеющих смеющихся глаз, она закричала от ужаса. Принцесса была уверена, что пират явился, чтобы ее похитить.

От крика девочки лицо мужчины скривилось, попугай нервно захлопал крыльями. Его огромные ручища схватили инфанту за плечи и, встряхнув пару раз, пират улыбнулся белоснежными зубами, словно все они были фарфоровые, и прорычал глубоким басом:

— Твой отец послал меня за тобой, Амалия.

Поняв смысл его слов, девочка успокоилась.

— Я гость твоей матери и не нужно меня так пугаться, — рассмеялся мужчина, потряхивая шнурочками на эполетах и золотыми пуговками.

— Ты настоящий пират?

— Фу, как невежливо. Я капитан торговой флотилии. В моем подчинении находится пять транспортных судов и два корабля третьего ранга. А последние несколько месяцев я работаю в королевской гавани. Пираты уже давно вышли из моды и исчезли. Меня зовут Джетт Калико, и родом я из Массачусетса.

— Простите. Меня зовут Малия-Амалия Бурбон. Я дочь короля Испании Карла IV и Марии-Луизы Пармской.

— Прекрасно, Мария-Амалия. Король ждет вас.

— И мне позволят присоединиться к ужину?

— Ты так шумела тут, что все решили, что проще впустить тебя в дом, чем слушать твои крики под окнами, — рассмеялся Джетт.

Он проводил девочку до дворца, где принцессу подхватили рассерженные гувернантки, направляя Амалию переодеваться и мыть руки. Когда девочка присоединилась к столу, ужин был почти закончен, но ей подали отдельное блюдо. Взрослые активно болтали, спорили о политике, пили вино и мало обращали внимание на детей. Младшие сыновья короля – восьмилетний инфант Фердинанд VII и четырехлетний инфант Дон Карлос де Бурбон, клевали носом. Принцесса Луиза скучала и, зевая, старалась не сползти со стула. Ее новоявленный жених оказался бледным большеносым пухляком. Невеста в его сторону даже не смотрела, да и жених сам сторонился всех, отмалчиваясь в своем углу. Джетт ел мало, часто покидал стол и пропускал тосты. Амалия тайком косилась в его сторону, пират пугал ее и вызывал невероятное любопытство. А попугай, который молчаливо топтался на его плече, заставлял девочку выворачивать шею каждый раз, когда пират вставал.

После двенадцати мальчиков отправили в постель. Амалия продолжала ковыряться в тарелке, чтобы задержатся за столом. Она считала себя уже достаточно взрослой, чтобы слушать разговоры старших, и спать ей совершенно не хотелось. Тем более, к ней подсел красавец Мануэль Годой – министр иностранных дел, приближенный королевы Марии Луизы и друг короля Карла IV. Мужчина опустошил пару бокалов вина, и его захмелевшее настроение было приподнятым. Министр был крестным отцом Амалии и много времени проводил с юной принцессой. Кроме того, во дворце ходили многочисленные слухи о связи Годоя с королевой. Но Карл, казалось, не замечал этого и предлагал Мануэлю все более громкие титулы и высокие должности.

Поставив перед Амалией небольшой бокал с вином, Годой стал расспрашивать крестницу о прошедшей неделе, на которой они почти не пересекались. Амалия с радостью поделилась с ним всеми своими переживаниями и приключениями, и мужчина слушал девушку с неподдельным интересом, улыбаясь и радуясь.

Покинув стол в очередной раз, Джетт направился во двор. Джетт был не только морским разбойником, но и бессмертным вампиром и все это застолье его ужасно утомило. Пират приехал повидаться с Карлотой. Принцесса несколько лет назад была его гулем. Пила его кровь и служила на благо его команде. Внезапное замужество инфанты испортило планы пирата, более в королевской семье у него не осталось близких союзников. И все же он рассчитывал, что Карлота вновь окажет ему помощь, но женщина не могла встретиться с ним, пока ее муж был трезв.

С трудом спрятавшись за кусты, он вырвал. Тело бессмертного не способно принимать обычную пищу. Отвратительная еда, питье, на вкус, как пепел, пахнет, как смерть. Джетт брезгливо сплюнул. Выдерживать все эти банкеты приходилось каждый раз, как он посещал светские вечера смертных семей.

— Не надоело бегать в кусты? — раздался насмехающийся женский голос.

— Какого черта ты тут делаешь?! — не поднимая головы, прорычал Джетт.

— Охочусь, мой милый.

— Не смей охотиться на моей территории!

— Твоя территория? Не смеши меня, пират. Твоя единственная девушка-гуль вышла замуж и забыла твою кровь, пока ты гулял по морям, а любовник королевы не подпускает тебя и близко к своей госпоже. Обоснуй, почему ты называешь этот замок своим, — к нему приблизилась женщина невероятной красоты, с удивительными чертами лица и божественной фигурой. — К тому же ты знаешь мою слабость – я люблю королевскую кровь, — рассмеялась она, и ее черные, как ночное небо, глаза вспыхнули огнями звезд.

— Сегодня тут охочусь я, Бенедикта, покинь территорию или тебе поможет это сделать моя команда.

— Не глупи, Джетт Дэниган, я пришла сюда за королем, твои дела меня не интересуют... — она попыталась пройти мимо него.

— Я сказал, пошла прочь! — в его руке появилась шпага и, упершись в грудь женщины, оружие прорезало верхнюю нить корсета.

Рыкнув на него, словно животное, женщина быстро отступила и скрылась в тени. Снова сплюнув, Джетт убрал оружие и вернулся к столу.

Детей к тому времени, наконец, выставили, а Карлота улыбнулась его возращению, взглядом указывая на впившегося в бутыль Жуана, своего мужа, который активно спорил с военным дипломатом Испании Педро Абарка Арандой, близким другом короля.

Пропустив еще пару бокалов, Жуан уснул на столе, а его жена, скромно улыбаясь, попыталась удалиться с ним в покои, которые они временно занимали гостя в Испании. Джетт любезно вызвался помочь проводить гостя до его комнаты. Подхватив крохотного по сравнению с моряком мужчину и оставив своего попугая на спинке стула, Джетт, сопровождении Карлоты, удалились из зала.

Пират уложил пьяного мужа на широкую постель и обернулся к Карлоте. Женщина сжала губы и, поманив его пальцем, выскользнула в коридор. Джетт быстро последовал за ней и, стараясь не упустить ее из виду и не греметь шпорами, проследовал в пустую гостиную. Карлота присела на край дивана и приспустила и без того глубокое декольте.

— Я очень скучала, Джетт, — сказала она, когда он появился в дверях гостиной.