Там, где живет огонь. Часть 1 (СИ)

   – Эм... Можно свечи летать заставить, но не как обычно, по часовой стрелке, а скажем против? – неуверенно предложил толстопузый демон. И почесал лысину между двух закручивающихся рогов. У говорившего было чрезвычайно глупое лицо. Он был всего-навсего бароном, слабеньким демоном Второй сферы. Хотя сотни лет службы Второму Дому и говорили в его пользу, иногда казалось, что то, что он выжил за это время – просто случайность.

   Брови принца приподнялись.

   – Гениально! Чтоб ты свою печень пропил за такие советы! – нагнулся к нему сверху принц. – Гениально! Отец Блуда собирается жениться! В сто пятьдесят первый раз! Какие тут могут быть свечи, олух, это ж такое чрезвычайное событие! – Высший аггел наигранно возмущённо выдавил воздух из надутых щек и первый раз улыбнулся.

   – Всё сделаем не так! На этом балу все ахать будут от моего дворца! Вместо свечей у самого потолка должны летать живые фениксы!!! Красиво, по часовой стрелке, а не против!!! Ясно тебе, пузо?

   Бегемот снова откинулся на спинку кресла, и на его лице всё шире играла улыбка. Идея ему явно понравилась. Живые фениксы была страшная редкость. Наверно именно поэтому его слуги внизу недоуменно переглядывались.

   – Прошу прощения, Ваше Сильнейшество, а где вы возьмёте фениксов? – вновь спросил тот же бес. Лицо его выглядело еще более глупым, чем раньше. Он переминался с копытца на копытце, и красноватая кожа его с каждой секундой становилась всё красноватей.

   – Где что??? – изумился принц. – Это не я возьму, а ты мне найдёшь! Отправляйся сейчас же. Возьми с собой троих виконтов из числа крылатой охраны замка, будут тебе их ловить помогать, и вот тебе бумага с моей подписью, в кузне тебе выдадут клетки.

   Вот теперь смельчак стал совсем красным. Его руки тряслись, когда он забирал бумагу, а остальная прислуга отворачивалась, словно его здесь уже и нет. Не приведи Тьма, попросит помочь. Ничего не оставалось, как идти исполнять. Всё – таки приказ. Пузатый бес расстроено проковылял через своих собратьев, ища поддержки хоть в одном из них, но безрезультатно. Видимо, он и правда очень глуп, раз до сих пор не понял, что взаимовыручка – не то, что можно найти в Аду.

   – Что дальше, господа? – спросил Бегемот, блестя глазами.

   Но отвечать ему на этот раз спешили еще медленнее, если можно так выразиться. Принц задумал что-то новое, к чему прислуга была явно не готова, и на лицах их читался страх и неуверенность. А то пошлёт за какой-нибудь невидалью к бабушке самого князя.

   – Ну что? Неужто больше нет желающих угодить своему любимому принцу? Ну, может ты мне предложишь что-нибудь, придворный? – он оглянулся на одного из кучки демонов у его кресла. Этот был совсем слабеньким бесом, потому и назывался придворным, не имея права на иной титул. Низкий сморщенный, с бегающими сальными глазками он был похож на маленького поросенка с волосатыми ляжками и торчащими в разные стороны рогами.

   – Я, м-м-мой господин?

   – Ну что ты блеешь, как овца? Хоть бы хрюкал! С таким-то рылом! – хохотнул Бегемот, и огромное оголённое пузо его разок подпрыгнуло из-под бархатного расшитого кафтана цвета охры. – Давай, говори, все должны высказаться, не один же я всё тут устраивать буду?

   – Н-н-ну, наверно нужно музыку хорошую, чтобы уши Ваших Светлостей не резало, – решил предложить нечто нейтральное поросячий придворный. Этот тоже аггелом не был, и уверенности взять было не откуда. В Преисподней существовал закон, согласно которому категорически запрещено было убивать Первых Падших. То есть аггелов. Не важно: Серых или Великих, сильных или слабых. Наказание за это страшнее смерти. А если ты простой бес, рождённый во Тьме, жизнь твоя не стоит и сломанного клыка.

   – И кого же ты мне посоветуешь? – весело приподняв брови, спросил принц.

   – Я думаю, самым уместным на свадьбе одного из ваших Всесильных братьев будут почившие мэтры. Такие, как Бах, Моцарт, Гендель, Бетховен. Или, быть может, кто-нибудь из других мастеров...

   – Милый ты мой, – состроил трогательную мину Бегемот, – прелесть-то какая!!! Не устаю восхищаться вашей сообразительностью, друзья мои! – он вздохнул. – Баха мы уже 5 веков слушаем, уши у всех повяли, от Моцарта я впадаю в тоску, а Бетховена я где тебе достану? Ни грамма фантазии! Иногда я прямо расстраиваюсь, что управляю не людьми. Уж те бы напридумывали! – усмехнулся он. – Хотя, я вообще-то из-за этого всегда расстраиваюсь, – тут он усмехнулся сильнее. – В общем, поступим так. Твоё задание будет не простым, дружок, но я в тебя верю. Я думаю, нынче нам нужна новая кровь. Пойдешь к нашему герцогу Дагону... Да не дрожи ты так!!! С вот этой бумагой, – в его руке вспыхнуло пламя, и затем появился еще один свиток, аналогично первому, – Сразу, как войдёшь, суй ему её в руки, тогда он тебя на месте, может быть, и не спалит.

   Тут принц громко расхохотался и дважды похлопал себя по колыхающемуся животу. Три его подбородка, казалось, смеялись еще двумя ртами. А маленькому демону внизу было отнюдь не до смеха. Он готов был вот-вот расплакаться! Дагон был не столь дружелюбен, как Бегемот, и предпочитал не “пачкать себя” общением с низшей прислугой. Придворному, явившемуся вот так, могло не хватить времени даже на пару слов.

   – Да не трясись!!! Будешь этот свиток перед собой нести и прикрываться!!! Так вот, пусть выделит тебе из своих личных слуг несколько поедателей мозгов. Ты найдёшь пятерых очень хороших музыкантов с очень плохими привычками. На Земле таких полно. С помощью нашего герцога и его команды пиявок высосешь из них жизнь. Да так, чтоб попали они к нам, а не куда попало!

   Когда второй бес исчез, остальные старались не дышать, вдруг Хозяин тогда про них забудет?

   – Милая дама, как вас зовут, говорите? Барбело? Это в переводе “красивая”? Как вам идет это имя! Вы следующая, милая Барбело! – обратился изрядно развеселившийся принц к большой толстой придворной, похожей на корову.

   Барбело краснеть не умела и потому шумно дышала, вдыхая и выдыхая воздух через огромные бычьи ноздри. Она стояла в маленьком передничке, прикрывающем торчащее вперёд вымя, скромно сложив вместе копытца. Хозяин знал её имя вот уже тысячу лет, но почему – то делал вид, что каждый раз забывает. В отличие от остальных, она как раз была аггелом и не слишком-то боялась сложных поручений. Её жизнь никогда не подвергалась опасности. Хотя оказаться в немилости могло оказаться гораздо страшнее смерти.

   – Я думаю, о Всесильный, что всем гостям нужно предложить отведать тех блюд, что им по душе! – поклонилась она.

   – Я слушаю.

   – Каждому из Великих Домов нужно приготовить своё угощение. Например, Дому Блуда – распутников, а Дому Гнева – жертв.

   – Гениально! Во истину, в моём Доме самые гениальные демоны!!! – воскликнул радостно Бегемот и выпрыгнул из своего кресла, подхватив коровью демоницу и закружив её в танце, так что вымя её болталось из-под передника в разные стороны и вот-вот норовило оторваться.

   – Итак, явишься к нашему маркизу с этой бумагой, – он уже впихивал ей в неуклюжие руки еще не остывший от магии свиток, – и найдёшь нам наших провинившихся товарищей. Подадим их к столу! – глаза большинства оставшихся в зале демонов в ужасе округлились. Вот почему было плохо быть простым бесом, рождённым в Колыбели Душ. Тебя в любой момент могли превратить в еду. И не важно, что однажды ты оживешь вновь. После смерти души бесов возвращались в Колыбель, чтобы однажды вновь возродиться. Но это не меняло того, что понятие “адская боль” лучше всего было известно именно им.

   – А ты, малыш, что смотришь так жадно на эту маленькую змейку? – спросил принц, остановившись рядом с демоном, похожим на лягушку, что с начала разговора почти не отрываясь разглядывал вяленое лакомство господина. – Хочешь скушать? – улыбнулся он.

   Длинный тонкий хвост беса молотил из стороны в сторону, а он сам не знал, что лучше – соврать или сказать правду.

   – Угу, – кивнул он головой, и скользкие глаза его подёрнулись влажной дымкой.