Нетопырь

— Быть может, вы мне поможете? Я бы не хотела отвлекать Королеву…

— Если смогу, — Советник галантно поклонился.

— Для чего мы существуем? И кто нас создал?

— О! — рассмеялся Эрнст, спутник помладше. — Вечные вопросы! Милочка, а с чего вы взяли, что обязательно существуют какие-то „зачем“ и „почему“?.. Возможно, все существует просто так, как существует. Ни для чего. Просто „чтобы было“… Возможно, во всей этой сверкающей канители, что зовется Бытием, ровно столько же смысла, сколько в дохлой мухе. Полный ноль. В людях, в нас, в боге и князе, в их вражде… В душах так называемой „оси мира“, тупом сброде человечества… Вот так все пошло и бессмысленно.

— Эрнст!

— Монсеньор, я мог бы облечь эту жесткую истину в красивые и пышные слова, но смысл ее бы не изменился ни на йоту. Мы, как и все, существуем просто потому, что нам довелось появиться. А уж как довелось — это к Милене…

— Возможно, — робко шепнула я, облизнув губы, — в тайне нашего возникновения и заложена тайна нашего предназначения…

— Ой, барышня! — поморщился Эрнст. — Все бы вам выискивать тайны! Возможно, самая большая тайна в том, что никаких тайн на самом деле нет.

— У вас сегодня циничное настроение, Эрнст, — укоряюще вздохнул Советник. — Еще чуть-чуть, и будет вполне в духе песенки: „Бей в барабан и не бойся…“

Эрнст вспыхнул.

— Вы же знаете, что я не примитивист!

— Тогда не рассуждайте столь примитивно. Ваш цинизм и склонность к эпатированию доводят вас до банальностей…

— А что за песенка?.. — заинтересовалась я. Шутливая стычка Старейших меня развеселила.

— Песенка? Вы ее не знаете? Но она довольно известна, — рассмеялся Советник. — Песенка проста, моя лапочка:

Такая вот разудалая, просто-таки ухарская, и крайне примитивная песенка, достойная пьяных солдат на привале, но никак не старейшего вампира…

— Вампир мог бы изменить вторую строчку! — веселилась я.

— Как же, дитя?

— „Кусай свою жертву сильней“…

— Да вы поэтесса!

— Да, Карл тоже говорит мне, что я замечательно пишу… — кажется, я увлеклась настолько, что начала хвастаться перед Старейшими…но меня спасло появление самой Королевы. Она вместе с Милицей подошла ко мне, а Фрэнсис взял на себя свиту. Карл не отходил от Ильзы. Кажется, графиня ничего не имела против.

Ну-ну.

— Елизавета, у вас тонкий вкус, — заметила мне Королева. — В вашем доме очень приятно находиться…

— Благодарю, Ваше Величество! — я невольно покраснела… Милену это рассмешило.

— Милица мне много говорила о вас. Мы с нею давно знакомы, так что именно вашу подругу вы можете поблагодарить за мой визит.

— Не будет ли слишком большой дерзостью с моей стороны воспользоваться случаем и задать вам несколько вопросов, Госпожа?

— Я с удовольствием выслушаю вас.

— Как мы появились?..

— А! — Милена усмехнулась. — Боюсь, вы ждете от меня таинственной истории, а, между тем, я мало чем могу порадовать вас, кроме зануднейшей лекции по метафизике…опасаюсь, вы просто не поймете.

— О, Госпожа! — я порывисто прижала руки к сердцу.

— Вы не поймете, — пожала плечами Королева. — Поэтому и знать вам незачем. Могу только сказать, что источник любой сверхъестественной силы — человеческая вера. Мы теряем свою власть не перед лицом фанатика, но перед лицом атеиста…правда, настоящих людей, начисто лишенных фантазии и никогда не пугавшихся в детстве темноты, я не встречала еще ни разу… С тем и останьтесь, госпожа баронесса. С тем и останьтесь…

— Как пожелаете, Госпожа, — голова моя поникла.

— Не надо такого трагизма в голосе. Я могу сказать вам, что нас создали люди, их вера…что поймете, дарю!

— Кто же подарил нас Князю, если не будет дерзостью задать такой вопрос вам?..

— Какой же пытливый ум! — рассмеялась Королева: будто тихий туман накрыл замершие травы. — С приходом христианства в Европу легенда о нас изменилась, сказав, что мы — служители сатанинских сил. Как мог отпираться Князь от уверенности сотен тысяч людей? Пришлось принять… ведь, в конце концов, все мы, в том числе и Они — вторичны. Мы зависим от веры человечества. И следуем ей.

— Я…не совсем понимаю…

Милена пожала плечами.

— А я вас предупреждала, моя девочка… А теперь, крошка, моя очередь задавать вопросы хозяйке вечеринки!

В сердце моем все затрепетало.

— Откуда вы знаете, что вампиры — подарок?.. Эту шутку не знают за пределами Внутреннего круга.

— Простите? Я не имею чести знать, что такое Внутренний круг…

— О! — Милена изумленно покачала головой. — Внутренний круг — это свита Князя.

— Так вы и в самом деле видели его?!. — восторгу и любопытству моему не было ни предела, ни прощения. — А какой он?..

— Прекрасен, — пожала плечами Милена. — Сей мир не способен родить такой красоты. Правда, Князь, как никто другой, может перевоплотиться в человека. Не стать им, конечно, но притвориться так, что даже Высший демон, вроде меня, не отличит его от смертного! Не почувствует даже всплеска его Могущества…а оно таково, что моя Сила перед ним — дождинка перед стихией ливня… Но на то он и Князь.

— И его совсем нельзя узнать? Даже по красоте?..

— Девочка! — Милена заботливо коснулась моего лица ладонью. — Да ведь Люцифер выбирает себе внешность, как одежду! Истинный его образ настолько прекрасен, настолько…чист…у меня нет нужного слова! Что он не мог бы появиться в нем на Земле, сразу не ошеломив всех окружающих! Да, иногда он является избранным в том облике, что похож на тусклое отражение его истинной красоты. Просто как бы…тушит свое сияние. Все становится в миллионы раз глуше, бесцветнее, обыденнее… И тогда на улицах ему оборачиваются вслед, чтобы насладиться столь уникальной внешностью…глупцы!

— Какой он, какой он?.. — как заклинание, твердила я.

— Волосы — солнечный свет…сильные крылья — мудрость немой Тьмы…нет, не проси, дитя, такое не описать, его можно лишь увидеть. Собери воедино восторг от красоты звездной ночи, от восхода утренней и вечерней звезды — той, что в Древнем Риме называли Люкифер, — радость первых солнечных лучей, звонкие холодные росы ранней осени, чистоту зимнего света в голубой льдинке, звон полночного зенита, мудрость древнего огня — и ты поймешь, ты почувствуешь, каково это — видеть Князя этого Мира…

— Он очень строг?..

— Да нет… Князь очень прост в обращении, — пожала плечами Милена. — При той силе, что наполняет его, ему не надо ничего доказывать… Но давай вернемся к моему вопросу. Откуда ты знаешь эту шутку?..

— Мне ее сказал один человек… — призналась я, опустив глаза.

— Человек? — нахмурилась Милена.

— Да, Ваше Величество. Я встретила его, возвращаясь вчера от Милицы. Мы вместе проболтали ночь напролет у костра.

— И как его звали?..

— Он назвался мне Люк.

Милица и Милена переглянулись. Глаза Мили расширились. Брови Госпожи нахмурились.

— Опиши его, если можешь…

— Я…он…у него золотистые вьющиеся волосы, черные глаза…нет, все не то! Он очень красив… Простите, Госпожа, все это общие фразы…о, я нашла! Он сказал, что нет ничего более прекрасного, чем звездное небо над головой и нравственный закон в душе человеческой. Вот он именно такой. Как если бы воплотилось в человека звездное небо со всей своей чистотой, став самой совершенной душой! У меня нет других слов…

Милена скупо усмехнулась:

— У меня больше нет вопросов, Елизавета!

— Ты счастливица, — хмыкнула Милица, переглянувшись с Королевой. Обе они чуть слышно смешливо фыркнули.