Морок (СИ)

— На сегодня будя! Пусть отложиться в голове. А завтра сызнова всё повторим и чуть прибавим темпа.

Ужинали вчетвером, в шумной весёлой обстановке. Алексей рассказывал забавные истории из своей жизни, да так смешно и задорно, что Вадька ухохатывался до слёз. Занимались теперь после обеда, до ужина. Обед был скромный, неплотный. Впрочем, и его хватало, чтобы тело обволакивала послеобеденная ленца и никуда идти не хотелось. На что мудрющий дед выговаривал:

— В жизни, оно как? Никто тебя не спросит, расположен ли ты драться, или недавно покушал. Случай всегда бывает вдруг. И поэтому, коль научишься биться сквозь лень… То натощак, шустрее и шибче будешь!

Вадик уже достаточно наработал уходы-отходы, по тем хитрым векторам, которые обрисовал дед. И когда «путание ворога» показалось деду добрым, он произнёс:

— Добро! Теперь, то же, но с ответным боем! Если многолюдного ворога не уменьшать числом, то, как его не путай, он тебя умотает и доконает. Твой бой должон быть точный, в нужные места. Все уязвимые точки тебе ещё рано знать. Покажу позже. А пока в твоём случае, само лучшее — пустить кровушку носом. Хорошие юшки пустить, добрые. Капающий кровью, не желает больше биться. Ему бы кровь унять. А значит их силе — минус, а твоей — плюс!

Дальше дедушка показал, как точно нужно попасть по этому месту, и что удивительно не кулаком, а основанием раскрытой ладони. В противном случае, сказал он, можно травмировать кулак, а подушка ладони безопасна и действенна. С боковой позиции, удар легче идёт ребром ладони. А ещё дед показал, как опрокидывать противника простым воздействием на темя и подбородок. Удары, Вадька, отрабатывал на осине, условно прокорябав на коре «нос неприятеля». По «ворогу», в инсценировках, он делал условные махи. На всякий случай, дед обмотал ему мешковиной кисти рук.

— Теперича, Вадя, — сказал вечером за костром, дед. — Завтра и опосля — последние дни твоей учки. Закрепим, что знаем и умеем. Доведём знания до блеска и… Пора домой! Тебе учиться надо, догонять своих. Догонишь-то программу?

Вадик кивнул. Дед ответно качнул бородой. Год назад, Вадька проболел с ангиной целый месяц. И ничего. Наверстал упущенное махом. Здесь Глеб Анатольевич не сомневался. Парень феноменально схватывал школьный материал.

— Запомни, внук, следующий момент! — со значением произнёс дед. — То, что ты взял от меня, пользуй во благо светлых дел. Я учу тебя не жестокости! Я учу тебя понимать этот мир правильно. Семиклассники эти — такие же пацаны, как ты. Только порченые улицей. Если маленькое зло не остановить сейчас, то оно вырастет в большое. Жизнью это проверено не раз. И вот, что ещё… Победишь, скорее всего ты… Мне важно другое. Победа будет пустой, если ты на послед, не оставишь слово за собой.

— Я помню, деда…

— Что ты скажешь, сам решай. Только сказать должен так, чтобы впредь они не занимались вымогательством. Ни с тобой, ни с другими! Усвоил?

Вадик кивнул.

— Такой хлопец, и не усвоит, — засмеялся Алексей, похлопывая мальчика по плечу. — За две недельки, такую грамоту одолел. Молотковский!

— С таким дедом, парень, далеко пойдёшь, — заметил Трофим, разжевывая крылышко дымящейся куропатки.

Дома, дедушка вёл себя буднично. Как будто никуда они не ездили, и вообще ничего не происходило. Занимался теми же делами, что и раньше, после таёжных ходок. Вычистил ружьё от пороховой гари, смазал. Разобрал «дорогу» и переключился на кухонную готовку.

Со школы Вадька вернулся какой-то обескураженный. Тихий. Как, если в чём-то разочарованный. Глеб Анатолич и вида не показал, что хочет что-то спросить. Он и так догадался: к нему не подходили. Мальчик видно ждал. Но увы… Те припасли какой-то другой день. Зато на следующий день Вадька ворвался в квартиру бешеным аллюром.

— Деда!!! — глаза внука горели неприкрытой радостью. — Деда, знаешь… Всё так быстро… Я сам удивился! — захлёбываясь словами, от переизбытка эмоций, тараторил паренёк.

— Ладно! Погоди. Я всё понял. Получилось?

Вадька довольно закивал.

— Ты, вот что, — придержал пыл внука дед. — Как там всё было, мне не интересно. Слово своё последнее сказал?

— Сказал, деда!

— Ну, тогда держи здоровку! — Глеб Анатолич выразительно пожал руку довольному внуку.

Про слово Вадик не забыл. Сказал. А как же. Драки не было. Был только Вадькин бой, словно стрелял он по мишеням в тире. Ему даже показалось, что напавшие старшеклассники сами, как тюфяки, натыкаются на его удары. До того безобразно двигались, до этого неумело разбрасывали конечностями, что один из них своему же залепил по соплям, чем облегчил Вадькин труд. Да какой там труд. У деда на тренировках было тяжелее. Намного тяжелей. А здесь словно поддавки. Вадик двоим качественно расквасил сопатки. Третий неудачно упал, отшиб спину. Четвёртым был прыщавый Колян. В драку он не лез. Норовил обойти с тыла, захватить руки. Но тут что-то не склеилось у него. Обычно получалось.

— Всё, всё! — Глаза у него забегали. Плачевный вид друганов, явно шокировал его. Их разбитый нос, он уже мерил под себя. — Не надо, братан! Я ж тебя не бил.

Жалкое зрелище.

— Схватил ноги и исчез в тумане! — грозно бросил Вадька, сделал вид, что наступает.

Коляна упрашивать не пришлось. С бегом у него было всё в порядке. Пятый как следствие, не участвовал в разборках. Его место было на «шухере». Но сейчас, место стремальщика пустовало. Очевидно, почуяв нестандартный исход потасовки, он слинял по-английски. Оставалось, сказать слово. Вадик склонился над сидевшим горе-вожаком.

— Ну ты, бутон прокуренный! — в той же развязано-блатняцкой манере начал он. — Что-то кровь у тебя капает слабо. Может усилить её движение? — Вадька схватил его за подбородок, прицелился кулаком, делая вид, что не шутит.

— Братан, хватит! Всё! Не надо! — проблеял тот.

— Тамбовский волк тебе братан! Теперь ты понял, что с меня получать не будешь?

— Понял.

— А теперь слушай и передай всем! С этого дня, я вашу «кассу» прикрываю. Получать вы не будете ни с меня, ни с других, ни с кого! Это железно, веришь, нет?

Молчание.

— Я спрашиваю, веришь, что так будет?! — Заорал Вадька и пребольно пнул вожака под колено.

— Верю, бля, а-а-а! — завыл лидер «общака».

— А теперь, пошёл вон, и не отсвечивай здесь красным пятачком! Вы, тоже! — бросил Вадик, в сторону двум таким же подранкам.

Банда траурно поплелась восвояси.

— И узнаю, что собираете дань, — крикнул Вадик вдогон. — Сам вас встречать начну!

История эта быстро разнеслась по всей школе. В одночасье, Вадька стал популярен как никогда. Старшие классы здоровались за руку. Многие одобряли, другие косились. Но и те, и другие, уважали, бесспорно. Девочки, как бы впервые оглядели, доселе неприметного «героя». Многие ребята подходили, спрашивали, интересовались. Просили подучить паре-тройке приёмов. Вадик не отказывал. К восьмому классу, как снежный ком, вокруг него образовался костяк своих пацанов, где право первого и последнего слова, оставляли за ним. Сам-то он не лез в лидеры. Ну, уж коли, в пацанской среде уважаются супермены, пришлось тащить это бремя. Хотя, нравилось капитанить, чего уж скрывать.

Вадим по прошествии годков, много чего перепробовал в спорте. Походил по кружкам, по секциям. Увлекался дзюдо. Потом попробовал себя в боксе. На заре девяностых, с шумом ворвались в российскую глубинку экзотические виды боевых искусств. Каратэ, айкидо, таэквондо — всё, что раньше считалось запретной темой, сейчас было распиарено на каждом углу. Вадим вкусил и это. Каратэ показалось слишком динамичным и лобовым. Много блоков и мало уходов. Рассадник гематом. Айкидо показалось близким и почти родным. Всё как у дедушки: те же уходы, плавные движения рук, захват бьющей кисти, вывод из равновесия. Вот только в спорте айкидо было не агрессивным. А улица такой подход не признавала. Хотя, Вадим слышал от кого-то, что на родине этого искусства, есть как вариант, жёсткое айкидо, боевое. Может быть. А вообще он обратил внимание, что все единоборства, похоже перекликаются во многом, и не секрет, что веками кто-то из народов вырабатывал свой стиль, а кто-то привозил из-за океана. Что-то добавляя, что-то отбрасывал, и получалось своё «исконное». Кто у кого спёр, история отмалчивается. Главное, что вынес Вадим из всей кутерьмы: ни спортзалы, ни татами, ни ринги не сулят полной гарантии безопасности в уличных перипетиях. Там где работа на очки и существуют правила, не может это быть надёжным и обещающим средством, случись что. Слишком разные они. Спорт и улица. Просто небо и земля.