Ездовой Гном (СИ)

 Вдоль и поперек множество столов, между ними снуют пышные разносчицы с подносами уставленными разнообразной снедью. Глубокие декольте поблескивают от капелек пота.

Их награждают звонкими шлепками по широким задницам. Они взвизгивают и ловко отбрасывают жадно тянущиеся пальцы постояльцев, не забывая сгребать деньги.

 Я прижался к стене, человеческие женщины ростом чуть ли не вдвое выше - одна пробежала мимо, чуть не снеся меня  колышущимся бедром. Гаврош едва успел отдернуть меня в сторону. Он склонился поближе и прокричал в ухо:

 - Давай сюда! - и придал направление, указав на низкий  стол у стены.

 За столом расселись гномы, тоже поднимающие кружки и проливающие пенное пиво на грудь.

 Асашка сидит во главе стола. Он помахал обглоданной костью и выкрикнул:

- А-а, новичок! Садись сюда, Горн!

Подальше, еще один низкий стол и за ним тоже сидят гномы. В отличии от разгоряченных «ездовых», у них очень смурные лица и почти пустой стол. С удивлением я увидел среди них встречавшего меня гнома. Он тоже меня узнал и хмуро кивнул.

- Давай, давай к нам. Не смотри на это старичье. Они тормоза вообще, вряд ли им что-то толковое сегодня обломится!

 Я ошарашено присел на свободное место. Однообразно играющая скрипка вдруг, грянула стремительной мелодией. Тощий человечек наяривает смычком, стоя на столе. Широкая босая ступня притоптывает, задавая ритм.

- Чего уставился? Хоббитов не видел еще? - рявкнул Асашка. Физиономия у него красная, поблескивает от пота. Кружка в руке пританцовывает, хлопья пены падают на стол.

- Давай, ездовой, наливайся и ты! Сила тебе сегодня понадобится! - весело крикнула огромная женщина и с грохотом поставила передо мной две мощные кружки.

- Хоббит? Почему у него тогда ноги не волосатые? - растерянно пробормотал я.

 За столом расхохотались:

- А потому что у гномов женщины не бородатые! - крикнул Гаврош. - Забудь расклады Толкиена. Этот древний дядька хоть и придумал полуросликов, они уже давно в других книгах и играх зажили своей жизнью.

- Так что, бреют что ли?

- Аха-ха, бреют... Да нет, не обрастают! - продолжал веселиться Гаврош. Гномы неписи посматривали на их веселье с недоумением, но помалкивают, отворачиваются. Правда отворачиваются и друг от друга, судорожно стискивая бороды в кулаках.

 Из глубины таверны пронесся призывный вопль:

- Ездовой! Ездово-ой!

Асашка немедленно вскочил и умчался к выходу, ловко лавируя меж высоких столов. Гаврош быстрыми глотками допил пиво и сказал:

- Сейчас Асашка выяснит, что за клиент и позовет кого-нибудь из нас. Не беспокойся, неписи не полезут. Им вообще не нравится никого возить. Все старыми воспоминаниями живут. Их время придет только когда нас никого не будет. Ну или... - он хохотнул и подвинул поближе кружку, к которой я так и не притронулся, - или не придет! Да ты пей давай! + 15 к силе никогда не помешают.

Асашка снова вынырнул из-за столов. Поднял руку с поднятыми в знаке победы V пальцами. Впрочем, это оказалась не «виктория», а цифра.

- Двое. Мужик и баба. Везти с интервалом пять минут, порознь, но в одно место. Мужик 120-170 килограммов, баба килограммов 80-90.

- Борн, Эндшпиль - ваши клиенты. Отвезти на сеновал нижней лошадиной фермы.

 Синхронно из-за стола встали два незнакомых гнома, быстро поправили расстегнутые до пупа рубахи. Тот над кем повис ник «Борн», спросил:

- Сколько платят?

- По десять сразу, и потом в каждого монета за полчаса.

Гном скривился, но начал завязывать бороду узлом за воротник. А Эндшпиль возмутился:

- Пошли молодого, Асашка! Бабу он точно утащить сможет.

Главарь нахмурился:

- Без разговоров! Баба мягкое кресло заказала. Ты свое молодому отдашь?

Ездовой махнул рукой и побежал вслед за исчезнувшим напарником.

Я все-таки пододвинул пиво, осторожно поинтересовался у Асашки:

- Слушай, а не проще ли разгружать всякие телеги? Десять медяков чтобы тащить чьи то жопы через весь город, не маловато ли?

 Асашка встрепенулся, посмотрел недоуменно на меня, потом на Гавроша. Тот сжался и почти спрятался под стол.

- Тебе этот болван что, ценовую политику не рассказал? О меди речь не идет. Речь о полновесном серебре!

 Обалдеть. И сразу эта забегаловка перестала мне казаться таким отстойным местом.

- Один серебряный это сто медных?

- Ага, а сто серебряных один золотой, - подтвердил Асашка. Его противная в общем-то физиономия подобрела, он уловил в моем вопросе энтузиазм неофита.

 Я ударил кулаком по столу:

- Так чего они кочевряжатся?!

Гаврош хохотнул, выполз из-под стола и сказал:

- Я же говорил, наш человек! То есть гном.

Асашка кивнул:

- Да зажрались. Не знают каково было поставить этот бизнес, да обучить местное население платить за услугу. А слегка недовольны, потому что не желают ждать эту парочку. Они же явно на сеновал кувыркаться едут, а это в половине случаев занимает всю ночь. Не хотят на улице под сеновалом ждать, хотя монетка то капать по любому будет.

 Гаврош снова встрял:

- Короче, пока неписи кувыркаются, игроки сидят и ждут, ха-ха-ха.

Асашка снова нахмурился:

- Не хотят всю ночь ждать, подождут положенный час, да вернуться. Делов то. Я свои 20% за клиента уже вперед взял, а почасовка сверх того, это уже их чистые.

Я покосился на баф от пива, его счетчик неумолимо тикает, потянулся было ко второй кружке восполнить, но отдернул руку увидев как Асашка покачал головой:

- Лишнего не заливай.

От входа снова понеслось:

- Ездово-ой!

Гаврош вскочил:

- О, это мой клиент!

Я вытянул шею, увидел как он подбежал к здоровенному мужику и, кланяясь, начал что-то ему говорить. Тот расправляет плечи и навис над мелким гномом, показывая жестами на стену, украшенную сушеной головой крупной зубастой жабы. Не сразу понял, что чучело не при чем, а тот машет примерно куда ехать. Но ездовой, похоже все понял и хлопнул дверью. Через минуту вышел и человек, бросив на стол горсть монет.

- Поработаешь нормально, и  у тебя появятся постоянные ездоки, - сказал Асашка. Он посматривает в зал прицельно, явно не отдыхает, работает.

 Хоббит отложил скрипку. Скрестил ноги на крышке стола и потянулся к блюду с яблоками. Но это не понравилось какому-то одетому в богатый камзол мужчине. Он рявкнул:

- Музыку! Играй голопятый! Ишь, жрать он собрался!

 Хоббит сжался, но все же захрустел яблоком, с вызовом поблескивая глазами.

- Я что, стенке говорю? - громко возмутился тот, перекрывая зычным голосом шум таверны.

Посетители одобрительно зашумели, наполняясь праведным негодованием.

 Мимо уха полурослика пролетела внушительная кость, еще одна вскользь пронеслась по столу, зацепив скрипку. Тот едва успел ее подхватить у края. Едва надкусанная гусиная ножка впечаталась ему в спину, он всплеснул руками и ласточкой улетел на пол. В зале радостно засвистели. Огрызки полетели чаще. Музыкант попытался ускользнуть, но один косматый варвар ловко цапнул его за шиворот и зашвырнул обратно.

- Так его! Кто в глаз попадет, дам золотой! - завопил раздухарившийся камзол и швырнул бутылку. Она как снаряд пронеслась над хоббитом, взорвалась о стену как граната. Осколки засвистели по залу. Я увидел кусочек стекла впившийся в щеку музыканта, у того хлынули слезы. Он уже почти не увертывался, только натягивал потрепанную курточку спасая скрипку.

- Ты куда? - прошипел Асашка.

- Эти твари охренели совсем! - прошипел  я не менее злобно. И уже не слушал Асашку, кричащего:

- Да ты что, это же неписи! Развлекаются, стой, придурок!..

Глава 14

Я промчался под столами и одним прыжком вскочил на крышку, загородив хоббита:

- А ну стойте! Вы что делаете, твари?

Посетители замешкались, некоторые опустили занесенные руки. Залопотали недовольно. А тот, что в сюртуке сменил яростно-азартное выражение лица, на грозно-недовольное: