Один миг жизни (СИ)

Торжественная церемония в аэропорту филлинского города Нагисса запомнилась Кэноэ плохо. Наверное, он был слишком напряжен, находясь в состоянии постоянной готовности к отражению неведомой внезапной угрозы, а чрезвычайные меры безопасности, причем, с обеих сторон, не давали забыть об этом. Наконец, чуть ли не пробежав между двумя строями почетного караула (интересно, а филиты тоже стоят с незаряженным оружием?), Кэноэ оказался внутри большого зала с черно-белым полом из каменных плиток, где можно было слегка расслабиться и придти в себя.

Этот зал еще сохранял в себе черты провинциального аэровокзала, но в этот день он должен был стать местом для проведения переговоров на высшем уровне. Посреди обширного пустого пространства, под лучами ярких ламп, стоял простой деревянный стол с двумя креслами друг напротив друг друга, заключенный в прозрачный металлопластовый куб, обеспечивающий абсолютную звукоизоляцию и защищающий почти от любого оружия.

Поправив гарнитуру автоматического переводчика, Кэноэ прошел через тамбур и шагнул внутрь. В ту же секунду навстречу ему двинулся немолодой филит в простом темно-сером костюме без всяких украшений. Они одновременно дошли до стола и, поклонившись друг другу, сели каждый в свое кресло.

Никто из них не торопился начинать разговор. Кэноэ было немного не по себе. Он, конечно, знал, что каждое его слово будут слышать и Кээрт, оставшаяся в лайнере, и Меркуукх с Таутингом, находящиеся здесь в зале, и Ровоам, дирижирующий охранниками, но все равно это ощущение встречи наедине на глазах у десятков людей было новым и не совсем комфортным для него.

Тишина внутри прозрачного куба становилась давящей, хотя на филита, спокойно сидевшего в своем кресле, она, похоже, пока никак не действовала. А Кэноэ вдруг понял, что не знает, с чего начать. Благодарить за гостеприимство было как-то уже поздно, а ритуальные фразы о прекрасной земле не совсем соответствовали моменту. Наверное, его растерянность была заметной, и Калансис пришел ему на помощь.

- У вас всегда такие сложные церемонии? - вдруг, улыбнувшись, спросил он?

- Сложные?! - Кэноэ ответил на улыбку Калансиса своей. - Да это вы не видели приезда Императора в какую-либо из наших колоний. Вот там церемониал может продолжаться до часа! А у вас я вообще просто отдыхал.

- К счастью, мы еще - не ваша колония, - Калансис продолжал улыбаться, но взгляд его изменился. - Скорее, я бы сравнил ваше прибытие с визитом главы другого государства. И, судя по принятым мерам безопасности, не совсем дружественного.

- Враждебного?! - криво усмехнулся Кэноэ. - Открою вам небольшой секрет, господин президент. Все эти меры безопасности предпринимались не против вас, а против возможных предателей в наших рядах. Вы ведь уже сталкивались с ними, не правда ли?!

Калансис молчал, и Кэноэ продолжил, стараясь говорить медленно и четко, не поддаваясь охватившим его эмоциям.

- Нам больше незачем враждовать! Мое появление здесь, объявление Филлины колонией - это не продолжение войны, а предложение мира. И мне очень хотелось бы, чтобы этот мир был прочным и длительным.

- В нашей истории когда-то было принято заключать вечный мир, - неожиданно сказал Калансис. - Обычно его хватало лет на пять, редко больше. Интересы государств и их правителей меняются, увы, часто. Вы сейчас говорите от себя лично или официально представляете всю Империю?

- Я не определяю политику Империи, - с неудовольствием признался Кэноэ. - Но моя роль здесь - не только церемониальная. Если я что-то скажу, меня должны услышать.

"По крайней мере, я хочу верить, что это так", - сказал Кэноэ про себя. Иначе зачем ему вручили Хрустальный Жезл и дали возможность пустить его в ход на Тэкэрэо?

- Хорошо, - неожиданно легко согласился Калансис. - Я о большем и не мечтал. Очень надеюсь, что с вашей помощью мне все-таки удастся донести свою позицию до верхов Империи.

- И в чем же заключается ваша позиция?

- Она очень проста. Филлина не желает быть колонией Империи. Филлина желает быть свободной. Как председатель Межкома, я говорю это от имени, как минимум, половины планеты.

- Свобода? - переспросил Кэноэ. - А что такое свобода? Мне приходилось неоднократно слышать это слово, но каждый вкладывал в него свой смысл. Мне передавали, что вы любите точные определения.

- Извольте. Свобода - это возможность самому определять свое будущее и свое настоящее. Конечно, ограничивая себя при этом жизненными обстоятельствами, этическими и моральными принципами, правами и интересами других людей. Но главное - самому, самостоятельно, без чьего-либо давления. Это справедливо и для отдельного человека, и для народа и для целой планеты.

- Интересно, - Кэноэ вспомнил парочку прочитанных книг из дворцовой библиотеки. - Но такая свобода, как вы ее понимаете, налагает на человека большую ответственность. Разве все к этому готовы?

- Нет, не все, - во взгляде Калансиса, обращенном на Кэноэ, кажется, впервые появился неподдельный интерес. - Поэтому людей надо этому учить. Свобода широка, но у нее всегда есть рамки. Главное, чтобы человек умел ставить их себе сам.

- Боюсь, полной свободы у вас все-таки не будет, - честно сказал Кэноэ. - Какие-то рамки вам установят.

- Тогда где же будут проведены границы? Будет ли нам позволено управлять собой без ваших чиновников, устанавливать для себя наши законы, иметь свою армию?

- А зачем вам теперь армия? - нахмурился Кэноэ. - С кем вы собираетесь воевать?

- Возможно, вы воспринимаете нас как единое целое, - чуть усмехнулся Калансис, - но на самом деле это не так. На Филлине существуют различные государства со своими интересами, которые не всегда совпадают. Межком, который я возглавляю, - это не единое правительство планеты и никогда им не станет. Нас, если можно так выразиться, можно сравнить с веником, который используешь как единое целое, но он все равно состоит из отдельных прутьев.

- Но ведь это нерационально! - воскликнул Кэноэ. - Цивилизации, которая выходит на космический уровень, нужно единство!

- Только не пытайтесь нас цивилизовывать! - Калансис откинулся на спинку кресла. - Иначе вы столкнетесь с сопротивлением. Чем меньше вы будете что-то навязывать нам, тем лучше. Мы ничего не хотим от Империи. Филлина издревле была разделена на государства, и так будет. По крайней мере, если они прекратят свое существование, слившись воедино, это произойдет в силу объективных причин и процессов, а не вашей волей.

- Господин президент! - Кэноэ резко выпрямился. - Я не собираюсь вам ничего навязывать! Просто не стоит принимать в штыки все, что исходит от нас. Поверьте, мирно войдя в состав Империи, вы выиграете очень много!

- И что же?! Мы слышали о том, как живут у вас. У нас до войны в некоторых странах жили, по меньшей мере, не хуже. Вы пришли сюда незваными гостями. Нам не нужно ваших даров.

- А выход в космос? Доступ к передовым технологиям, намного опережающим ваши?

- Рано или поздно мы достигли бы всего этого сами. И какова цена этого вашего прогресса?! Вы же не считаете нас равными. Вопросы, которые имеют для нас первостепенное значение, для вас - всего лишь мелкие проблемы, не стоящие внимания ваших властей. Поймите, принц, мы хотим жить своей и только своей жизнью и иметь как можно меньшее соприкосновение с вами. Иначе могут возникнуть неприятные последствия.

- Вы угрожаете?! - неприятно удивился Кэноэ. - Но ведь наши силы несопоставимы! Вам не выдержать противостояния с Империей! Если мы предлагаем вам мир, неразумно выбирать войну!

- А вы признаете только право силы? Тогда чем вы отличаетесь от бандитов?! Вашим великодушным предложением, которое вы возьмете назад в любое удобное для вас время?! Как показывает наша история, на любую силу всегда найдется другая сила, посильнее. Мы не беззащитные жертвы. Нам есть, чем защищаться.

- Война - это ваша гибель! - Кэноэ старался говорить максимально убедительно. - Вам известно, что против вас у нас есть оружие, с которым вам никогда не совладать? Болезнетворные микробы из имперских лабораторий убьют вас раньше, чем вы успеете создать против них лекарство. Это оружие больше никогда не будут испытывать на людях, это я вам обещаю, но оно существует, и правительство Империи вряд ли от него откажется. Неужели вы не понимаете, что делаете выбор не между войной и миром, а между миром и уничтожением?! И как вам объяснить, что Империя хочет видеть в вас не рабов, а союзников, партнеров?!