Звёздные Войны. Катализатор. Изгой-Один. Предыстория

   — То есть использовать для создания оружия?

   — Да, так будет точнее. Однако нам нужно иметь полное представление о его работе, не говоря уже о доступе к его текущим исследованиям по синтезу.

Амедда помолчал, переваривая услышанное.

   — Откуда вы знаете Эрсо, лейтенант-коммандер?

   — Мы подружились на Брентаале, когда учились по «Программе будущего».

Амедда бросил на него полный скептицизма взгляд:

   — Вы учились по программе для одаренных?

   — Недолго, — уклончиво ответил Кренник. — До того, как мне предложили место в проектном подразделении Инженерного корпуса.

   — Ах да, — кивнул Амедда, откидываясь на спинку большого кресла. — Если мне не изменяет память, многие из вашей группы работают в Генштабе Корусанта. — Помолчав, он добавил: — Как по-вашему, сепаратисты тоже работают над своей боевой станцией?

   — Дуку оставил множество улик — крупные закупки определенных редких ресурсов, компьютерные взломы с целью получить научные данные, которые затем были соответствующим образом отредактированы и изолированы, в том числе и многие опубликованные исследования Галена Эрсо.

   — Почему Эрсо не обратился с просьбой о вступлении в совет, когда он создавался? — после некоторого раздумья спросил Амедда.

   — К тому времени он уже работал по контракту на корпорацию «Зерпен».

   — С одной стороны, они заявляют о нейтралитете, а с другой — получают выгоду от обеих сторон, — рассерженно бросил Амедда и махнул рукой. — В таком случае нам просто следует убедить Эрсо разорвать контракт.

   — К несчастью, недавно нам стало известно, что доктор Эрсо томится в тюрьме на Валлте.

   — Что, во имя звезд, он делает на Валлте? — вновь разозлился Амедда. — Вы вообще знаете, что Валлт перешел на сторону сепаратистов?

   — Знаю. Но Валлт входил в состав Республики, когда доктор Эрсо согласился руководить базой «Зерпена» на этой планете. С бывшим руководством Валлта был заключен договор, разрешавший разработку месторождений и строительство в обмен на весьма щедрый пакет помощи.

   — И тем не менее неудачный выбор, — сказал Амедда. — За что его арестовали?

   — По сфабрикованным обвинениям в шпионаже.

   — Возможно, с целью вынудить его перейти на сторону врага?

   — Мы тоже так полагаем.

Амедда мрачно покачал головой:

   — Валлт десять лет балансировал на грани. Как бывший председатель Сената, я работал в одном из комитетов с представителями Валлта, и уже тогда они были недовольны. Жаловались, что Республика их игнорирует. А теперь военные устроили переворот и присоединились к сепаратистам. — Он помолчал, глядя на Кренника. — Какова реакция «Зерпена» на арест Эрсо?

   — Разумеется, республиканская разведка прослушивает все переговоры «Зерпена». Несколько стандартных недель назад была перехвачена пакетная передача, отправленная, судя по всему, с гиперпространственного передатчика одного из кораблей «Зерпена» на Валлте в штаб-квартиру компании в системе Салиент. В ней сообщалось о захвате базы и аресте доктора Эрсо.

   — И каков был ответ?

   — «Зерпен» намеревался принять меры, но мы попросили их воздержаться от каких-либо действий.

   — Кто это — «мы»?

   — Я взял ответственность на себя, вице-канцлер, — слегка улыбнулся Кренник.

Амедда сцепил пальцы и наклонился, опустив рога.

   — С какой целью, лейтенант-коммандер?

Кренник спокойно воспринял его угрожающую позу.

   — Полагаю, если доктора Эрсо спасем мы, убедить его поделиться своими исследованиями со Специальной группой по вооружениям будет намного проще.

Амедда слегка поостыл.

   — Зачем его вообще убеждать? Вы сами сказали, что он участвовал в «Программе будущего» Республики. Он наверняка и так будет готов сотрудничать.

   — Вот только он в некотором роде пацифист. Можно сказать — по идейным соображениям.

   — Если это действительно так, тогда можно не беспокоиться, что он станет служить сепаратистам, — презрительно фыркнул Амедда. — Пусть и дальше гниет в тюрьме.

Почувствовав перемену в настроении чагрианина, Кренник понял, что рискует потерять расположение Амедды, если не будет действовать решительно и быстро.

   — В обычных обстоятельствах я бы с вами согласился. Однако есть одна загвоздка — жена Эрсо была беременна, когда они отбывали на Валлт, и, если только не случится что-то непредвиденное, она в ближайшее время должна родить.

Амедда ответил не сразу, и его летроги слегка дрогнули.

   — Вы полагаете, что те, кто сейчас заправляет на Валлте, могут воспользоваться женой Эрсо и ребенком в качестве метода убеждения?

   — Мы на войне, вице-канцлер. Все возможно. А если сепаратисты и в самом деле работают над боевой станцией...

   — Понимаю, к чему вы клоните, — медленно кивнул Амедда. — И все же я склонен оставить все как есть — или, может быть, позволить заняться освобождением Эрсо «Зерпену».

   —  Опять-таки готов с вами согласиться. Но у меня есть мысль, как совместить и то и другое.

Летроги Амедды вновь задрожали, и он пристально посмотрел на Кренника.

   — Почему-то я так и предполагал. Но мне не нужны подробности, лейтенант-коммандер. И я настаиваю, чтобы сами вы держались подальше — хотя бы затем, чтобы всегда можно было дезавуировать любые ваши действия.

   — Естественно.

   — Если в конечном счете исследования Эрсо приблизят нас к созданию оружия для боевой станции, вас ждет благодарность не только от меня, но и от Верховного канцлера Палпатина и самой Республики.

Кренник сдержанно улыбнулся:

   — Мы все делаем свой вклад, вице-канцлер.

4

НАЧАЛО

ВЫСОКИЕ СТЕНЫ ПОКОЕВ Лиры огласил первый крик младенца. Как обычно на Валлте, чье-то рождение в стенах Крепости рассматривалось как повод для торжества, тем более что появление на свет маленького человека совпало с первым днем весеннего сезона. Из внутреннего двора внизу взмывали в ночь фейерверки, а небольшая толпа тех, кто узнал о родах, праздновала, несмотря на арктический холод, собравшись вокруг костров и прилавков, где продавали жаренное на вертеле мясо и коренья. Многие мужчины сидели на низких скамьях, осушая стаканы с крепким алкоголем домашнего приготовления.

Одна из акушерок положила Джин, как назвали девочку Гален и Лира, на все еще тяжело вздымающуюся грудь матери, и она тут же успокоилась, почувствовав тепло и знакомое сердцебиение.

Роды были долгими, но не особо тяжелыми, и Лира вела себя вполне достойно, хотя и пыталась ворчать на любого оказавшегося рядом. Бледная и вспотевшая после прошедших часов, она тем не менее пребывала в лучшей форме, чем Гален, который все еще не мог оправиться от пережитого.

«Есть ли хоть какая-то польза от того, что мы оказались в плену?» — спрашивал он себя. Почти в любом другом месте его и Лиру окружали бы дроиды — исполненные благих намерений, но деловые и бездушные, в столь стерильной обстановке, что та попросту выглядела бы безжизненной.

Не странно ли было теперь испытывать благодарность?

Потеряв несколько килограммов и обзаведясь столь же густой, как и у большинства валлти, бородой — командир Группе, явно стремясь сделать его более похожим на собственных тюремщиков, так и не предоставила обещанных ножниц, бритвы или депилятора, — Гален был освобожден из своей камеры в ту же секунду, когда у Лиры отошли воды, и перевезен на запряженных таквами санях в Крепость в сопровождении двух охранников, которые, как он полагал, должны были вернуть его в тюрьму, как только Джин перестанет кричать и заснет.

Из размышлений Галена вырвала акушерка, до этого пеленавшая Джин.

   — Можете остаться с Лирой и ребенком или дать им немного отдохнуть.

Лира кивнула, давая понять, что предпочитает отдых. Гален не сводил с нее взгляда.

   — Не знаю, хватит ли мне сил уйти...

   — Не беспокойтесь, — сказала одна из служанок, — вам разрешат остаться на ночь.