Душа планеты

Брайан помог мне подняться и встал между мною и тем, во что превратилась Эннистон. Сердце громко стучало, будто хотело вырваться из груди. Никогда я не видела, и даже не могла себе представить такого ужаса. Как хорошо, что Брайан в эту минуту рядом.

Встав, Кассандра посмотрела за плечо Брайана и вперила в меня стеклянный безучастный взгляд.

- Онорак обещала, что я буду жить, – произнес бесстрастный хриплый голос, вырывавшийся из посинелых губ. Медленно, пошатываясь, словно зомби, Эннистон двигалась к нам, и я сглотнула, заметив на месте ее сердца сквозную дыру, оставленную оружием Брайана. Кровь лилась оттуда потоком, стекая по некогда белому, обтягивающему костюму, заливая его красным. Невольно я сделала шаг назад. Как убить уже мертвого?..

Брайан прицелился, и несколько серебряных лучей поочередно вырвались из крупнокалиберного оружия. Снаряды пронзали плоть, заставляя ходячий труп дергаться, но Кассандра не останавливалась. Я подняла дрожащие руки, и Дар стал накапливаться между ладонями, превращаясь в сферу. Из последних сил я пыталась высвободить светящуюся энергию, и каждая новая волна тепла заставляла тело содрогаться, но теперь уже от боли из-за нанесенных мне увечий. Когда эта мука стала невыносимой, а сфера в руках была размером с голову, я прокричала Брайану «Отойди!», но из горла вырвался лишь непонятный хрип. Челюсть буквально разорвала адская боль, и я едва ли не перестала концентрироваться на энергетической сфере.

К счастью, Брайан обернулся, увидел, что я собираюсь сделать, и вовремя отшатнулся в сторону. Сфера сорвалась с рук. Нас ослепила чудовищно яркая вспышка. Так же быстро, как и возникла, она погасла, и когда глаза привыкли к свету солнца, я разглядела кучку пепла на том месте, где секунду назад была Эннистон.

 Но я понимала, что все еще не закончено. Брайан повернулся ко мне. Ему тоже неплохо досталось от своего противника. Над правой бровью у парня красовался порез, кровь из которого залила пол-лица. Брайан был бледен, и казалось, постарел лет на десять и похудел. Я вспомнила, что говорил Ральф про его оружие. Оно истощает.

Ральф. Недавние события разом протрезвили меня от шока.

- Что с Ральфом? – едва выговорила я одними губами.

- Он еще жив, – ответил Брайан. – Но это ненадолго… Я ударил его в живот… Даром. Слишком сильно.

- Он… Он нам нужен, - в глазах Брайана отразилось непонимание, – он может все починить, чтобы корабль взлетел.

- Взлетел?

- Да, я, кажется, знаю, что нам нужно делать. Надо только починить двигатель и сделать так, чтобы техника заработала.

Я хотела побежать к входу на корабль, но едва сдвинувшись с места, пошатнулась, и Брайан помог мне устоять на ногах.

- Он не поможет нам. Да и если поможет… Он умрет, потому что очень слаб, – Брайан взглянул мне в глаза. Я не винила его за то, что он почти убил техника, ведь он действовал так, пытаясь уберечь меня от опасности. Но, похоже, теперь он винил себя. – Прости…

Я ничего не ответила, и мы, поддерживая друг друга, добрались до шлюза, затем он приподнял меня, и я вскарабкалась внутрь, превозмогая боль во всем теле. Подъем ему самому дался не с таким трудом, но я видела по глазам, как Брайану было тяжело. Он помог мне подняться, и мы побрели в командный центр, опираясь друг на друга.

Я замерла на месте, едва не вскрикнув, когда увидела Ральфа, распластавшегося на полу в луже крови. По телу прокатилась волна дрожи, а к глазам подошли слезы. Вместо лица у него было месиво из крови, кожи и лицевых костей. Если бы я не знала, кто это, то ни за что не признала в нем техника.

 - Г-господи… - едва слышно проговорила я, теперь осознав, почему Брайан винил себя. Он действительно перегнул палку. Я взглянула на его руки; правая по локоть была в крови. В горле образовался комок, который не получалось сглотнуть. На эти несколько минут Брайан даже стал мне противен. Просто не верилось, что этот человек может сотворить  такое.

Выйдя из ступора, я, отстранившись от Брайана, похромала к Ральфу и мешком упала перед ним на колени. Слезы предательски потекли из глаз, обжигая пораненную щеку, но я не обращала внимания. Рука Ральфа, подрагивая, потянулась ко мне, но упала на полпути. Инстинктивно, я взяла его за руку и почувствовала, как он тщетно пытается сжать пальцы, которые были неестественно холодными.

- Не… не переживай, Крошка, – прохрипел он, даже перед смертью пытаясь пошутить, но кривой ухмылки не получилось: мышцы лица были разорваны. Каждое слово давалось технику с невероятным трудом, и я удивилась, что он вообще мог говорить. – Главное, ты жива… Жаль… не могу увидеть… тебя…

И он затих, а я разрыдалась еще громче, невольно прижимая его руку к своему лицу. В глубине души я любила его.

- Не умирай! Пожалуйста… не умирай!

На миг все показалось ненастоящим, игрушечным. Надежда рисовала ложные иллюзии. Сейчас придет Ричи и вылечит его, и… Новый хрип прервал мои размышления.

- Знаешь, я… Я голосовал за предложение… Воин… только потому, что хотел… власти… Но потом я… пожалел об этом… Прости, что не выполнил… обещание. И за дешевый трюк… с моей псевдо смертью.

Обещание?.. На миг я не поняла, о чем он, но потом вспомнила. «Мы вытащим тебя из этого тела, обещаю», - сказал он тогда, когда я, буквально, стала Кариадой. По-правде говоря, я уже и забыла, что нахожусь в чужом теле. И если бы был выбор, жизнь Ральфа или собственное тело, не раздумывая, выбрала первое.

- Ральф, - позвала я. Было сложно просить техника о чем-то, когда он умирает, но нужно сделать это ради остальных. – Ты можешь… починить приборы на корабле?

Едва заметно он кивнул. Слезы снова хлынули из глаз, и я понимала: он знал, что если окажет мне эту услугу, то распрощается с жизнью. И, тем не менее, техник был готов пожертвовать собой. Я чувствовала себя виноватой за эту просьбу, и понимала, что с каждым новым днем без Ральфа это чувство будет давить на совесть все сильнее.

- Я рад… что встретил тебя… Крошка… Мы еще увидимся... обязательно.

Неохотно, борясь с желанием не отпускать его, я отстранилась от техника. Он едва смог приподнять дрожащие руки, и в них заколыхалось серебристое сияние. Медленно, но верно, оно потекло по воздуху, разделяясь на несколько потоков. Те, в свою очередь, разделялись еще на несколько – еще более мелких, которые тоже разделялись. Так, весь командный центр опутала серебристая паутина. Она проходила сквозь стены и, наверняка, пронзала весь корабль насквозь. Неосязаемые, едва светящиеся нити начали разгораться все сильнее и сильнее. В том месте, где Ральф касался их, они горели ярче всего. Вскоре и сам он стал светиться, и Дар оторвал его от пола. В метре над ним, техник парил, окруженный сиянием, и мне показалось, что светящийся серебристый силуэт покидает его тело. Затем все вокруг вспыхнуло, и корабль задвигался.  Я упала и на миг ослепла.

Свет потух. Все вокруг изменилось. Все приборы стояли по своим местам. Экраны голограммников висели в воздухе, зеленые огоньки на голографических панелях радостно помигивали, бодро жужжали кулера компьютеров. Да и сам корабль стоял ровно, так, как если бы он был пришвартован на космодроме. Будто бы и ничего не произошло.

И лишь одно напоминало о том, что здесь случилось минуту назад. Ральф лежал на полу обмякшей куклой – голова запрокинута назад, руки раскинуты в разные стороны. Лужа крови под ним расползалась все больше.

Брайан потрясенно смотрел на тело техника, приоткрыв ладонью рот от удивления. Рига лежала на полу без сознания, а Ричи медленно поднималась на ноги, освобожденная от техники, некоторое время назад придавившей девушку к полу.

- Он, - почти шепотом произнес Брайан. – Он сделал это. Корабль снова может взлететь.

Я кивнула. Он пожертвовал жизнью ради нас. Ральф стал в моем сердце настоящим героем, и я знаю, что не забуду его поступок. Никогда.

Глава 39

Онорак. Космический корабль класса «А» «Гиперион». Палуба №3, командный центр. 2114 год, 27 февраля, 15:58  реального времени, 1 день 6 ч 55 минут спустя остановки работы СВ.