Эвотон: трансформация

Одессит одобрительно кивнул, его глаза утопали в любви. Но я отчётливо заметила не то разочарование, не то растерянность. Я поцеловала его, испытав всплеск чувств. Но неужели я могла ему сказать? Неужели мне нужно ответить? Я совершила выбор.

– Зададим им! – воскликнула я, воскресив в украинце прежнего бойца, который не знает жалости!

И мы сорвались с места!

– Я им приказал! – закричал какой-то боец с широко раскрытыми глазами, отбросив свой щит. – Я сказал!.. И показал!.. – он с немыслимо серьёзным выражением лица показал пальцами в сторону абсидеумов. – Идти на выход! Идти на выход! Ид… – серия выстрелов не дала ему возможности закончить. В одно мгновение его прожгло в нескольких местах, оторвав половину тела.

– Не расслабляться! Держать оборону! И держать свои мозги в норме! – надрывал голос один из командиров неподалёку.

Я приготовилась и глянула в направлении любимого землянина, моего мужчины… Андрей сумел достичь именно того уровня концентрации, который позволял совершить пространственное перемещение. Именно тех показателей, о которых я не уставала напоминать ему. Умница моя!.. Он нисколько не потерял своей формы… Украинец медленно привстал, крепко держась за антиграв, который подлетел к вихрю на критичное расстояние. Оставалось всего лишь несколько метров до прямого столкновения!

Мои глаза в упор рассматривали вихрь, и я с ужасом опомнилась. Раз… Я привстала, не отпуская антиграв, а затем выпрыгнула из транспортника. В этот момент многое решалось. Но я совершенно отчётливо знала весь алгоритм. Веки опустились, воображение заработало на полную силу. Я представила точку пространства и немедленно осознала себя находящейся там. Моя концентрация достигла неимоверно высокого значения. И тогда моё тело подверглось первой стадии ощущений. Сначала невыносимая острая боль прошлась горизонтальной полосой с ног до головы. А затем я почувствовала, как тысячи тысяч песчинок разрывают мою ткань и собирают её снова. И так несколько десятков раз только за одну секунду! Одновременно острота боли сменилась ноющим отдалённым потягиванием. Но больше всего неприятных ощущений доставляло дыхание: наступал момент, когда я должна совершить полный и глубокий вдох, чтобы заполнить кислородом каждый уголок и клетку моего тела! И вот тогда пришло понимание завершения процесса. И я с облегчением открыла глаза…

Абсидеум-смертник, оказавшийся непосредственно передо мной, не заметил ни меня, ни моего появления. Его взгляд бездумно решетил мои глаза, избрав в качестве своей конечной точки внутреннюю стену воронки. Но его лицо моментально отреагировало на патрийские эвотоны! Сосуды начали безудержно проступать сквозь кожу, из носа потекла голубая кровь, а дыхание затруднялось с каждым вдохом! Ноздри интервента расширились до максимума. Тем временем вихрь сужался в диаметре, насторожив пришельцев вокруг нас, которые уже прицелились в меня из плазменного шока, но не открывали огня, проявляя хладнокровную выдержку. Пауза затягивалась… Задерживалась, пока первого абсидеума, наиболее отдалённого от центра, не подхватило и не разорвало на мелкие куски! Головы остальных молниеносно повернулись в сторону приближающейся стены, которая с жадностью затягивала второго, третьего… Смертник обливался кровью: сосуды полопались в многочисленных местах! Он задыхался, изо рта потекла пена, а глаза уже вряд ли что-либо различали. Движение воронки прекращалось. В живых осталось лишь два абсидеума, до сих пор не решающихся на выстрел или из-за опасения нарушить правила двадцать пятого уровня, или из-за потери общего контроля. Я надеялась на второе!.. Наконец тело смертника, истерзанное пространственным воздействием до впечатляющего ужаса, свалилось на землю.

Я понимала правильность своего поступка и нисколько не сомневалась в нём. Но… «Оправдания убийству во Вселенной нет!» И я опустилась, чтобы осторожно закрыть веки пришельца. Именно тогда я услышала звук падающих тел. Двух тел, которые, наверное, все-таки открыли огонь, но ошиблись с моментом… А я поднялась, взглянула на второй вихрь с валяющимися неподалёку остатками антиграва и целеустремлённо исчезла в пространстве, пока меня не настиг прицельный расстрел!

«Возмущённая поверхность кокона!.. Полностью… В волнах! Значит, снаружи абсидеумские и суливейские потоки заполнили собой… Всё!.. Договорённость! Под угрозой, потому что одна из сторон…» Я остановилась на полпути к вихрю и снова сфокусировалась на кошмаре, творящемся за пределами нашей Субстанции. Потоки не применяли Нейтрализатор, чтобы Вертела, которые до сих пор сохраняли признаки жизни, не разбили в мгновение силы интервентов! «Диана и Тобиас уже на месте… Только успейте до золота… Пожалуйста!»

– Тезиец! Помощь! Я прекрасно понимаю твои опасения! Под патрийскую гарантию! Заявляю как Верховный Страж Патрии! Двести пятьдесят и пятьсот лет под нашу непосредственную гарантию! Гибриод?! Нет, прошу… Прекрати эвотонирование! И он обязательно всё поймёт!

Диана выбрала параметр на голограмме, и на боковой поверхности показался проем, напоминающий дверную коробку без петель. Немец и американка осторожно нырнули в полутёмный коридор. Перед ними находилась стена, слева – тупик, справа – продолжалось помещение, которое перетекало в комнату, уходящую влево. Оттуда, с левой стороны, исходил приглушённый свет, отбрасывающий многочисленные тени. Большинство из них были неподвижными. А значит, необходимо соблюдать максимальную тишину.

Невысокий потолок коридора изредка проваливался вверх, заключая в себе подсвеченные ниши с небольшими горизонтальными углублениями. Вдоль стен не было ни одного предмета. Только в конце, ближе к точке соприкосновения помещений, с левой стороны находился маленький стол на антигравитационной платформе, на котором стояла старая модель кофемашины семилетней давности. Возле аппарата находилась распечатанная упаковка арабики, несколько современных чашек, соединённых с системой, позволяющей контролировать параметры жидкости и манипулировать ею.

Земляне осторожно стали двигаться, не издавая лишнего шума., Слева доносились разнообразные звуки: смех, лёгкий кашель, спокойные шаги и даже скрежет металла. Наверное, кто-то приводил в порядок свою катану. Следовательно, в комнате были инопланетяне, поскольку именно они полюбили этот вид холодного оружия. Заключённые же предпочитали простоту – плазменные шоки, гранаты…

Тобиас приблизился к краю коридора и с предельной осторожностью посмотрел влево. Диана с любопытством рассматривала столы в правом тупике, на которых лежали Листы и оружие. Несколько катан, вакидзаси, различные виды гранат и несколько модификаций плазмы. Женщина плавно, медленно приблизилась к немцу и повернула голову в направлении часового, удаляющегося от них к стене, до которой оставалось несколько шагов. Остальные интервенты исчезли. Землянин с удивлением моментально обратил внимание на тот факт, что никакой комнаты не существовало, а был лишь коридор шириной в десяток метров, ведущий в огромный зал. В середине его находился Магнит…

Тобиас развернулся и… остолбенел. Диана с взволнованным лицом не спускала прицелившихся глаз с часового. Было совершенно очевидно, что землянка его узнала. Но, конечно, не по лицу… Американка поспешно отошла и основательно задумалась. За ней последовал немец, который шёпотом спросил:

– Что случилось?!

– Доверься мне! – ответила женщина приказным тоном. Она заметила над собой нишу, после чего с удовлетворением взглянула на Тобиаса.

Часовой приблизился к стене и остановился. Он опустил голову и покосился вправо. Развернулся. На его лице не было энтузиазма. Коридор наполнился неприятным звуком от соприкосновения резиновой подошвы с блестящей поверхностью помещения. Третий шаг, пятый… Звук! Внезапная остановка вызвала неимоверное напряжение на лице. Его глаза молниеносно отыскали разбросанные кофейные зёрна! Фантастически быстрое движение руки позволило без промедления активировать режим невидимости.