Люди как боги (илл. С. Цылова)

Маленький космонавт вспылил:

— Бредовые видения голодающего- вот что это такое!- Он с раскаянием повернулся ко мне. — Адмирал, я не хотел вас оскорбить.

Я через силу улыбнулся.

— Разве я не голодающий? И что все это бред- не отрицаю.

Ромеро холодно проговорил:

— Я выдвигаю такое утверждение: если хоть один из фактов, открытых нам в сновидениях адмирала,окажется реальным, то и все остальные также будут правдивы. Согласны?

— Согласен!- Камагин насмешливо добавил:- Вы забыли,Ромеро, одно известие, также ставшее нам известным из сновидений адмирала. Оно допускает непосредственную проверку: нас сегодня собираются эвакуировать на какую-то Марганцевую планету! Сегодня, Павел! И если день пройдет и эвакуации не будет…

Камагин еще не закончил, как Ромеро поднял трость.

— Принимается. Итак- сегодня!

— Стены посветлели,- сказал я со вздохом. — Сейчас появится наш мерзкий тюремщик и поинтересуется, не возжаждал ли я смерти.

Орлан появился, словно вызванный.

— Адмирал Эли, первое испытание закончено,- сказал он бесстрастно.- Тебе дадут поесть. После еды вы все должны собраться. Пленных эвакуируют с Никелевой планеты на Марганцевую.

Ромеро выронил трость, Осима, всегда сдержанный, вскрикнул. Камагин распахнутыми, полубезумными глазами смотрел на меня.

Орлан исчез так же внезапно, как и появился.

Часть третья

МЕЧТАТЕЛЬНЫЙ АВТОМАТ НА ТРЕТЬЕЙ ПЛАНЕТЕ

1

Эвакуация походила на бегство.

В зал хлынули головоглазы. Нам не дали ни обсудить приказа, ни просто перекинуться соображениями. Человеческим языком головоглазы не владели, но зрение у них было зорче нашего,а гравитационные оплеухи впечатляли красноречивей слов. Вновь появился Орлан, и мы впервые услышали его истошный крик, раздававшийся потом так часто, что он и поныне звучит в моих ушах:

— Скорей! Скорей! Скорей!

Я многого не помню в начальных минутах эвакуации,я потерял сознание до того,как исчезла силовая клетка.Пришел я в себя на нарах, рядом сидела Мери, сжимая мои руки в своих руках,рядом стояли молчаливые друзья. Я услышал ее счастливый голос:

— Очнулся! Он живой!

Я хотел сказать,что неживым я быть не могу,раз мне гарантирована жизнь, но не хватало сил на шепот.Зато я постарался глазами передать,что чувствую себя превосходно. Мери расплакалась, уткнувшись головой мне в грудь.

— Великолепно,адмирал,- бодро объявил Осима.- Пока вы лежали без сознания, вас покормили.

— И ели вы с аппетитом,-добавил Ромеро,улыбаясь.-Но потом вдруг окаменели, и мы порядком перепугались.

— На какой корабль нас грузят?- спросил я, понемногу овладевая голосом.

— На «Волопас»,- Осима иронически усмехнулся.- Побаиваются вселенские завоеватели показывать нам свои корабли.

С помощью Ромеро и Мери я приподнялся.В зал на Громовержце вполз Лусин. Мы с Мери и Петри примостились за спиной Лусина.На других драконах разместились друзья.Крылатый ящер быстро пополз по коридору, но в распределительном зале его затерли в угол пегасы. Летающие лошади с визгом и ржанием топотали в туннеле,стремясь поскорее вырваться на воздух. На одном из пегасов промчался Астр, он радостно помахал рукой.

— Не забудь: номер восьмой!- крикнула ему Мери.

— Неплохо ездит,- заметил Петри. Словечко «неплохо» у этого флегматичного человека было высшей формулой одобрения.

Мне тоже показалось,что Астр как влитой сидит на пегасе,он лихо пригибался к шее коня, ловко поджимал ноги, чтоб не мешать работе крыльев, сам я так не сумел бы. Даже Лусин признавал, что езда на пегасах- дело посложней, чем на старых бескрылых лошадях.

Громовержец, выбравшись наружу, взмыл вверх.

Мы опять увидели в зените крохотное белое солнце,неприветливое, бессильное светило,не способное ни утеплить планету, ни затмить лихорадочное сверкание звезд.Внизу простиралась мертвенно зеленая планета- никелевые поля,никелевые леса,озера и реки никелевых растворов.И везде,куда хватал глаз, громоздились шары звездолетов, огромные, угрюмые- горы рядом с холмиком «Волопаса», приткнувшегося в центре образованной ими долинки.

Громовержец не успел завершить витка над «Волопасом»,как попал в гравитационный конус. Дракона так быстро швырнуло вниз, что Лусин закряхтел, Мери застонала, а у меня замерло сердце.

Еще быстрее нас засосало в недра «Волопаса» и здесь, на причальной площадке, веером поразбросало — дракона в одну сторону, Мери с Лусиным в другую, а меня с Петри в третью.

— Берегитесь!- закричал Петри,увлекая меня с площадки. На нее валились другие драконы, засосанные гравитационной трубой.

Я не сумел быстро отскочить,и на меня упал Ромеро, а на Ромеро- Камагин. К счастью, ни один из гигантских ящеров не свалился на нас- все счеты с нами были бы тогда покончены сразу.

— Дома! — сформулировал Осима наше общее чувство.

Мы шли вдоль знакомых зданий,еще недавно наших квартир;во Вселенной, вероятно,не было уголка более близкого нам,чем этот. И разрушители ничего не тронули в комнатах,то один,то другой из пленников выбегал на улицу и радостно сообщал, что все сохранено, как было до высадки на зеленую планету.

— Загляни, как у нас,- попросил я Мери у дверей в нашу квартиру.- А я пойду в обсервационный зал. Не беспокойся, мне хорошо.

Я не сделал и двух шагов,как мимо пробежал Астр со склянкой в руке.Я окликнул его, он не отозвался.

— Куда он умчался?-спросил я Мери.-В такое время разгуливать по звездолету небезопасно!

Она лукаво улыбнулась.

— Ничего с ним не будет. Подождем здесь его возвращения.

Астр возвратился минут через пять. Он сиял.

— Все исполнено, мама!- кричал он издали.- Я выплеснул склянку. Планета заражена.

Я ничего не понимал.

— Заражена? Может, все-таки объяснишь, Мери, что происходит?

Оказалось, Астр распылил на планете заряд жизнедеятельных бактерий, питающихся никелем и его солями. Планета теперь заражена жизнью. Процесс в начале будет совершаться незаметно, потом убыстрится, пока эпидемия жизни не забушует на поверхности и в никелевых недрах.И тогда оборвать жадное разрастание жизни будет возможно, лишь полностью уничтожив планету.

— Я теперь жизнетворец, отец!- с гордостью сказал Астр.

2

Порой казалось, что тюремщики отсутствуют,- так свободно было ходить по городу и парку.Зато чуть мы приближались к служебным помещениям, как невесть откуда появлялся сторожевой головоглаз.

В обсервационном зале и днем и ночью было полно наших.

Я часто ломал голову над тем,для чего разрушители пускают нас сюда, раскрывая тем самым тайны укрепления Персея.Петри считал, что раскрытие этих тайн входит в план покорения людей.

— Демонстрируют могущество. Расчет такой- устрашимся и запросим мира на их условиях…

Вокруг нас исчезала Вселенная.

Три четверти звезд скопления пропали,остальные тускнели на глазах.О внешних светилах, величественном нагромождении ядра Галактики, и говорить не приходилось: там,где недавно неясно,небесной пудрой, светились бесчисленные миры, не было ровным счетом ничего- черная пустота, и только.

— Забавное происшествие! — сказал Осима.

Энергичный капитан, похоже, уже прикидывал, какую выгоду можно извлечь из непонятного происшествия.

Оранжевая не светилась, а пылала, жгуче-яркая, резкая, как вспышка — непрерывно длящаяся вспышка! Мы неслись в ее сторону, это было очевидно.