Похищение Манхэттена

Так прошло много времени…

— Большая часть работы над словарём уже сделана, — доложила Эбби Мэту. — Ошибок, правда, ещё хватает, но перевод фраз почти всегда получается осмысленным.

Она включила на компьютере запись последней фразы урока. Её электронный переводчик произнёс: «Рот, пауки, ящик, два, один, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь». Эбби посмотрела на коробку с переключателями, оставленную на полу пауком.

— Мне кажется, это код, — сообщила Эбби. — Думаю, что, если набрать этот код переключателями, возможно, это будет сообщением паукам о том, что мы учимся понимать их речь. Вероятно, слово, которое мой микрокомпьютер перевёл как «рот», в данном случае следует перевести как «речь» или «разговор».

— Неужели мы готовы начать с ними разговор? — восхищённо спросил Мэт.

— На материале этих компьютерных уроков вполне возможно с помощью моего микрокомпьютера переводить с паучьего языка на наш и наоборот.

Весь отряд собрался вокруг Мэта. Восемь положений каждого переключателя вместо цифр обозначались соответствующим количеством точечек. Мэт повернул восемь переключателей в положения 2, 1, 3, 4, 5, 6, 7, 8.

— Кстати, где в этой коробке правая сторона, а где левая? — Мэт набрал ту же последовательность цифр, но справа налево.

Через несколько минут двери раздвинулись, и в комнату осторожно вошли пауки-охранники. Снова из-за их спин вперёд пробрался паук с жёлтыми полосками на одежде. Мэт подал ему коробку с переключателями. Паук положил её в карман. Лапа (или рука) паука была чёрной, как и большая часть его тела. Голова была большой, как у животного, а не насекомого. Вертящийся на стебельке глаз создавал впечатление беззащитности. Возможно, на самом деле он был не таким уязвимым, каким казался, или, может быть, организм пауков обладал свойством регенерировать утраченные зрительные органы. Вдруг у Эбби всплыла странная ассоциация — форма глазного стебелька напомнила ей совсем иной человеческий орган. Она едва сдержала неуместную улыбку.

Паук произнёс короткое слово. Её микрокомпьютер перевёл:

— Паук.

Эбби переключила свой компьютерик в режим перевода с человеческого на паучий и сказала:

— Человек.

Компьютерик произнёс это слово по-паучьи. Паук то ли сел, то ли лёг на пол. Выражаясь точнее, его четыре средние лапы подогнулись так, что тело опустилось на пол, но передняя и задняя пары конечностей остались висеть в воздухе. Глаз на стебельке повернулся к Эбби. Она ощутила запах стирального порошка. Мэт и остальные члены отряда сели позади неё полукругом.

Паук вынул из кармана приборчик, похожий на маленькое яйцо, и что-то сказал.

— Паук, корабль, взрыв, один, — перевёл компьютерик. Паук нажал кнопочки на своём яйцеобразном пульте дистанционного управления, и на экране изобразился развороченный взрывом красный цилиндр. После этого паук произнёс фразу, в несовершенном переводе прозвучавшую так: — Паук, корабль, взрыв, два. — На экране изобразился план корабля.

— Насколько я поняла, он спрашивает, где ещё мы заложили взрывчатку, — сказала Эбби Мэту.

— Прежде чем мы ответим на этот вопрос, спроси у них, зачем они захватили Манхэттен, — приказал он.

Эбби задумалась, как сформулировать встречный вопрос Мэта попроще, чтобы его смог перевести её компьютерик, обладающий пока ограниченным словарём и ещё более ограниченным набором глаголов. Она решила строить вопросительные фразы по тому же принципу, по которому задавал вопросы паук:

— Планета, город, два. Купол, город, корабль, три. Один.

Паук молчал почти целую минуту, прежде чем электронный переводчик передал его ответ:

— Один, планета, город, падать. Два, купол, город, не падать.

— Видимо, я неточно записала в словарь некоторые слова, — сказала Эбби Мэту. — Его надо понимать так: на Земле Манхэттен был в опасности, а теперь ему ничего не грозит.

— А Земле грозит опасность? — спросил Мэт.

Эбби заменила в словаре своего компьютерика слово «падать» на слово «опасность», а потом сформулировала вопрос в виде альтернативы:

— Человек, планета, опасность. Человек, планета, безопасность.

— Человек, планета, безопасность, — ответил паук.

Слава Богу, подумала Эбби, но на всякий случай поставила вопрос по-другому, чтобы быть абсолютно уверенной, что правильно истолковала ответ:

— Человек, планета, безопасность. Паук, человек, планета, опасность.

— Человек, планета, безопасность. Паук, человек, планета, безопасность, — ответил паук.

— Он утверждает, что пауки не угрожают Земле, — перевела Эбби.

— А почему мы должны им верить? — спросил Мэт. — Нам известно, что они уничтожили планету обитателей древесного города. Мы сами видели, как уничтожается планета, с которой был похищен город с конусными зданиями.

— Дерево, жители, планета, безопасность. Пауки, дерево, жители, планета, опасность, — передала Эбби пауку.

— Дерево, жители, планета, безопасность. Пауки, дерево, жители, город, купол, безопасность. Дерево, жители, планета, опасность, — ответил тот.

Эбби задала этот вопрос несколькими разными способами, получила несколько вариантов ответов, а когда сомнений у неё не осталось, объяснила Мэту:

— Паук говорит, что планету древесных жителей уничтожили не пауки, а какие-то другие существа.

— Другие? Значит… Получается, что пауки спасают города тех планет, которые кем-то другим обречены на уничтожение?

— Получается так, — подтвердила Эбби. — Если я правильно поняла паука, они хотят сохранить частичку всех цивилизаций, подлежащих уничтожению. Сами они не уничтожают планеты, но не могут помешать их уничтожению.

— Спроси у него, сколько времени ещё отпущено Земле.

Этот важный вопрос Эбби тоже задала пауку различными способами. Наконец она сказала Мэту:

— Этот срок от них не зависит. Население Земли может быть уничтожено в любую минуту.

— Говорит мэр, — сказала Дорина Андервуд в трубку, когда её наконец соединили с неизвестным, настойчиво утверждавшим, что у него к мэру есть чрезвычайно важный и срочный разговор.

— Время не ждёт, — проскрипел в трубке голос.

— Говорите по существу.

— Слушай, останови экспедицию. Из-за неё весь Манхэттен погибнет.

— Это исключено. На эту тему говорить не буду.

— Постой! Если ты не остановишь экспедицию, взорвётся Эмпайэр-Стэйт-Билдинг.

— Мне не до шуток, я очень занята.

— Я не шучу. В этом здании заложено двести килограммов пластиковой взрывчатки. Я взорву её радиосигналом, если ты не вернёшь назад экспедицию. Взрыв произойдёт и в том случае, если кто-нибудь попытается разминировать здание.

— Тебе никогда не намекали, что ты сукин сын?

— Послушай, я говорю серьёзно. Я один из тех, кто взорвал трубы и затопил Бэттери-Туннель. Тогда, помнится, тебе было не до шуток. Или ты хочешь получить ещё один взрыв?

В прошлом Дорине не раз звонили всякие чудаки и сумасшедшие со всевозможными угрозами, но чутьё подсказало ей, что на этот раз угроза реальна. Скорее всего здание действительно заминировано.

— Какие твои условия? — спросила она.

— Вот так-то лучше будет. Останови экспедицию до полуночи. Иначе…

Связь прервалась.

— Алло! Алло! — беспокойно повторяла Дорина.

Через несколько секунд в трубке возник другой голос:

— Алло. Мэр?

— Да.

— Говорит сержант Вилкинс. Он звонил из телефонной будки на Бродвее. Мы взяли этот район под наблюдение. Будем держать вас в курсе событий.

— Хорошо. Спасибо.

Дорина немедленно позвонила комиссару полиции.

— Барнаби, мне только что звонил какой-то тип, он уверял, что заложил в Эмпайэр-Стэйт-Билдинг двести килограммов пластиковой взрывчатки. Надо эвакуировать оттуда людей. Пусть специалисты дадут заключение о возможности взрыва. Попробуй найти высококлассных сапёров. Мне показалось, что этот тип не блефует, наверное, заложена взрывчатка. Но это надо проверить.

— Будет сделано.